С одной стороны, Игорь, конечно, поможет — у него уйма знакомых в художественных кругах, он найдет ей нужного человека, с другой — уж очень не хотелось нарываться на Галину. Надежда вспомнила, при каких обстоятельствах они расстались в прошлый раз, и поежилась[1].
Да, ту криминальную историю, куда она впуталась исключительно из-за Галки, Надежде вспоминать не хотелось. Не получилось тогда у нее раскрыть преступление. То есть получилось, но поздно. В общем, темное это было дело, нехорошее.
Ну да ладно, можно ведь на мобильник Игорю позвонить. И Надежда набрала знакомый номер.
Довольно долго из трубки доносились длинные гудки, и она уже хотела отключиться, но тут в трубке щелкнуло, и раздался хорошо знакомый голос Игоря:
— Сейчас, одну секунду… Кому я сказал — выше держи левую ногу! Левую, а не правую! Еще… еще немного… И голову поверни, так чтобы свет падал на щеку… Да чтоб тебя, совсем мозгов нет! Сейчас же освещение пропадет…
— Игорь, — осторожно проговорила Надежда, — я, наверное, не вовремя? Ты занят?
— О, это ты, Надя? Да ничего, это я с натурщицей разбираюсь… До чего глупая попалась — сил нет! Но зато очень красивая линия спины, и лопатки хорошие…
— Так я перезвоню попозже?
— Нет, ничего… Все равно свет уже ушел. Можешь одеваться!
— Что?! — переспросила Надежда.
— Это я не тебе, это я ей…
— А что это ты с натурщицей работаешь? — не удержалась Надежда. — Ты ведь раньше вроде бы обнаженную натуру не писал?
— Так то раньше. — Игорь отчего-то вздохнул. — А то теперь. Нынче, понимаешь, ню очень модно… Так что ты хотела, Надя?
— Вообще-то нужна консультация. Мне тут случайно досталась старинная шкатулка, но я ее не могу открыть. Так вот, нет ли у тебя специалиста по таким вещам?
— Шкатулка? — переспросил Игорь. — А какая конкретно? Французская, немецкая, английская?
— Ну, ты уж очень много от меня хочешь! Точно я не знаю, но, судя по иероглифам, скорее китайская или японская.
— Восток, значит. Ну, это тебе нужно к Олегу Святославовичу. Он в таких вещах лучше всех разбирается.
— Кто такой Олег Святославович?
— Агапов, знаток восточных древностей и коллекционер. Лучше, чем он, тебе никто не объяснит.
— И где же мне его найти?
— Записывай! — Игорь продиктовал ей номер телефона и адрес и под конец добавил: — Вообще он очень много путешествует, но как раз сейчас должен быть дома. Сошлешься на меня, он тебя примет как родную!
Надежда поблагодарила старого приятеля и тут же перезвонила его знакомому.
Ответил ей недовольный мужской голос.
— Могу я поговорить с Олегом Святославовичем? — спросила Надежда, внезапно почувствовав робость.
— Нет! — отрезал незнакомец.
— Нет? Но почему?
— Его нет дома! — сухо ответили в трубке.
— А когда он будет?
— Очень нескоро! Может быть, через месяц!
— Через месяц? — разочарованно переспросила Надежда.
— Да, или даже через два! Он уехал в Ньянму.
— Куда?
— Это так теперь называется Бирма, — пояснил ее собеседник.
— Да?! — протянула Надежда. — А Игорь мне сказал, что сейчас он в городе…
— Игорь? — В голосе собеседника прозвучал интерес. — Какой Игорь?
— Игорь Боровиков, художник…
— Так вы его знакомая? — Голос заметно потеплел. — Что же вы сразу не сказали?
— Да вы меня и не спрашивали.
— Ну, если вы знакомая Игоря — это меняет дело!
— Что, Олег Святославович дома? Вы можете его позвать?
— Да это я и есть!
— Вот как! — Надежда фыркнула. — А вы знаете, что врать нехорошо?
— А вы знаете, что мне каждые десять минут звонят, отрывают от работы? То журналисты из каких-нибудь сомнительных изданий, то новоиспеченные коллекционеры… А у меня книга не закончена… Ну ладно, говорите, что вам нужно?
— Мне случайно досталась старинная шкатулка, но я не знаю, как ее открыть. Видите ли, от нее нет ключа… Так вот Игорь сказал, что вы можете помочь…
— Шкатулка? — Голос поскучнел. — Что за шкатулка? Европа, Азия?
— Скорее всего, Китай или Япония. По крайней мере, на крышке иероглифы, и еще инкрустация — тигр сражается с драконом…
— Тигр с драконом? — В голосе мужчины снова зазвучал интерес. — Значит, Китай. Вероятно, эпоха Мин… Ну ладно, приезжайте, покажите свою шкатулку! И паспорт возьмите!
— Паспорт? — удивленно переспросила Надежда, но из трубки уже доносились короткие гудки.
— Зачем ему мой паспорт? — спросила Надежда у появившегося кота. — Нам с ним в загс не идти.
Бейсик тряхнул головой, потом вспрыгнул на стол и попытался потрогать шкатулку лапой. Но передумал, попятился и едва слышно зашипел.
— Тебе она не нравится? — спросила Надежда. — А по-моему очень красивая вещь. И только попробуй ее поцарапать, мало тебе не покажется!
Кот посмотрел очень серьезно, но Надежда отвлеклась, застегивая сапоги, и не заметила его взгляда.
Через час Надежда подошла к красивому старому дому на канале Грибоедова. Не успела она набрать номер квартиры, как над ней прозвучал усиленный динамиком голос:
— Вы к кому?
— К Олегу Святославовичу. — Надежда назвала фамилию и номер квартиры.
Дверь подъезда с негромким щелчком открылась.
Надежда вошла внутрь, и тут же ее остановил суровый охранник:
— Документы у вас имеются?
Только сейчас Надежда поняла, почему Олег Святославович сказал ей захватить паспорт.
Охранник внимательно ознакомился с документом, сверил фотографию с оригиналом и только тогда пропустил Надежду к лифту.
Поднявшись на четвертый этаж, Надежда подошла к двери квартиры. Та уже была открыта. Надежда вошла в квартиру, и дверь тут же за ней закрылась.
Почувствовав себе немного неуютно, Надежда огляделась. Она находилась в просторной полутемной прихожей. Справа от нее стоял большой старинный шкаф, слева — огромный кованый сундук. Над сундуком висела картина: большой черный кот с белой манишкой, распушив усы, восседал в черном кожаном кресле.
Надежда невольно залюбовалась котом и вздрогнула, когда прямо у нее над головой прозвучал голос:
— Проходите по коридору до второй двери справа!
Подчинившись, Надежда сделала несколько шагов и открыла нужную дверь.
Она оказалась в просторном кабинете, все стены которого были заставлены темными старинными книжными шкафами. В простенках между ними висели красивые цветные гравюры, судя по всему, японские.
В дальнем конце кабинета за массивным письменным столом черного дерева сидел пожилой мужчина с пышной серебряной шевелюрой и яркими темно-коричневыми глазами. На столе перед ним стояло очень натурально сделанное чучело совы и красивая бронзовая лампа с абажуром в форме китайского храма.
— Здравствуйте, Олег Святославович! — проговорила Надежда, слегка смущенная мрачной и торжественной обстановкой кабинета.
— Здравствуйте, — приветливо ответил мужчина. — Присаживайтесь!
Надежда подошла к столу и хотела было сесть в одно из кожаных кресел, но оттуда вдруг донеслось возмущенное шипение.
— Только не сюда! — усмехнулся мужчина. — Боюсь, Василий Иванович будет недоволен!
Только сейчас Надежда увидела, что в кресле сидит огромный черный кот с белой манишкой — несомненно, тот самый, который был изображен на картине в прихожей. Только в жизни он был еще крупнее и вальяжнее, чем на портрете.
— Извини, — проговорила Надежда, улыбнувшись коту, и села во второе кресло. Сумку со шкатулкой она положила на колени.
Кот посмотрел на нее с высокомерным презрением, так что Надежде захотелось на мгновение извиниться за обращение на «ты», расшаркаться и обратиться к пушистому гордецу не иначе как «ваше превосходительство» или «сударь мой». А лучше вообще не беспокоить господина по пустякам.
— Я звонил Игорю, — проговорил хозяин кабинета, внимательно разглядывая Надежду.
— Вот как? — Надежда приподняла брови. — Стало быть, вы мне не поверили на слово?
Олег Святославович нравился ей все меньше и меньше: недоверчивый, высокомерный, невежливый… не вышел к ней навстречу, даже не поднялся для приличия!
— Он сказал, что вы не стали бы беспокоить меня по ерунде. Итак, покажите вашу шкатулку.
Надежда открыла сумку и поставила шкатулку на стол перед хозяином.
Тот заметно оживился, надел очки в тонкой золотой оправе, придвинул к себе шкатулку и принялся вертеть ее, поворачивая к лампе то одним боком, то другим.
— Интересно… — проговорил он наконец. — Очень интересно! Так как, вы говорите, к вам попала эта шкатулка?
— Я вам ничего об этом не говорила! — сухо ответила Надежда.
— Вот как? — Олег Святославович взглянул на Надежду поверх очков. — Впрочем, это пока не так важно… А шкатулка интересная, очень интересная! И содержимое у нее тоже должно быть интересным…
