Антон с удивлением обнаружил, что всё так же сжимал в руке окровавленный нож.
Здорово он полоснул той твари по груди. Антон внимательно всмотрелся в лезвие, понюхал — подсохшая кровь пахла псиной, и от резкого запаха у Антона даже голова закружилась. Он встряхнулся. Вот как в жизни бывает — куча врагов, и вдруг раз — и те враги кажутся тебе злыми детьми, а самое главное зло — вот оно, и ты перед ним совершенно бессилен.
Антон очнулся от задумчивости, воззрился на окружавший его пейзаж уже более осмысленно. Оказалось, что середину холма прорезала глубокая пещера. Туда же вело сухое русло.
Антон вошёл в пещеру. Остановившись в нерешительности, прислушался — ни звука. Принюхался. Может, здесь чьё-то логово? Может, тех тварей? Не дай бог! Но он продолжал медленно идти вперёд. Остановившись, перевёл дыхание и постарался успокоиться. Начинало смеркаться, и шагать по ночной саванне было безумием. Остаться здесь? Но он ещё не дошёл до конца пещеры. Что было впереди?
Руки до сих пор подрагивали от пережитого ужаса, и меньше всего Антону сейчас хотелось увидеть, как из сгущающейся ночной мглы возникнут силуэты мерзких существ.
— Антон. — Еле слышный шёпот чуть тронул слух, и кожа на спине покрылась мурашками от нового прилива ужаса.
Антон не просто дёрнулся, а прыгнул всем телом, резко обернувшись на звук.
Что-то шевельнулось в темноте у самой земли.
— А-а! — вскричал Антон и выставил вперёд нож.
— А-а-а! — Дикий женский крик отрезвил его.
— Ты?!
Это была грязная и перепуганная Лолита.
Поняв, кто перед ней, она разразилась бурными рыданиями и бросилась обнимать Антона. Ему сразу стало легче. Ужас, только что переполнявший всё его существо, улетучился, и он обрёл уверенность.
— Ну, ну, — прижимая женщину к себе, зашептал он ей на ухо. — Это я. Я. Всё нормально.
— Нет. Не нормально, — рыдая, возразила она.
— Мы живы, мы вдвоём, а вдвоём мы сила.
Лола улыбнулась сквозь слёзы.
— У меня нож. Смотри, какой большой, — продолжал утешать её Антон. И тут же напрягся и с силой зажал рот Лолиты ладонью — далеко позади, где был вход в пещеру, раздался хруст камушков — кто-то вошёл. Этот звук услышала и Лола. Ужас переполнил её — дрожь пробежала по телу, но Антон, плотно сжимая губы, выразительно погладил её плечо, давая понять, что любой звук может привлечь к ним внимание. Пальцы сжали рукоятку ножа так сильно, что стало больно. Кто это? Животное? Человек? Нежить? Мысли хаотично сталкивались в бурной, безостановочной чехарде.
Шуршание камушков нарастало — «объект» приближался.
Лола снова дёрнулась, но Антон удержал её и не отпустил её рта.
Лолита, постучав его по руке двумя пальцами, дала ему понять, что «объект» не один. И Антон разобрал в напряжённой тишине, что шуршание камушков и песка выдавало присутствие второго.
Антон и Лолита вжались в стену, словно желая раствориться в темноте. Несмотря на почти полную темноту, со стороны входа пробивались мизерные лучи света, и там темнота была не такой плотной, поэтому можно было рассмотреть силуэты приближавшихся. Биение сердец Антона и Лолиты было таким громким, что глушило внешние звуки. Смерть. Смерть надвигалась, жуткая, страшная, и не было силы остановить это мерное приближение. Шуршание песка нарастало.
И вдруг тишина — они внезапно остановились. Учуяли? Почувствовали?
— Здесь кто-то есть, — раздался из темноты до боли знакомый Антону шёпот.
— Гамид, ты? — громко отозвался Антон.
— Хо-о, майор! Ты живой!
По голосу Гамида Антон, сразу расслабившийся и отпустивший Лолу, понял, что горец очень обрадовался. И тут же услышал фразу, которая обрадовала его ещё больше:
— Савва, Антон живой, оказывается.
— Э-ге-ге! Выходи, гад! А мы думали, тебя сожрали! — Голос Суева искрился оптимизмом. — Мы тоже удрать успели. Ого, а это кто? Нет, её ничто не берёт!
— Помолчи, урод! — Лола прошла мимо ненавистного ей толстяка и обняла Гамида. — Я рада, что ты жив!
Волны счастья заполонили сердце Гамида. Он уже не чаял увидеть красавицу в живых, тем более и мечтать не мог о том, чтобы оказаться в её объятиях и слышать такие признания.
— Осторожнее с ней! — шутливо предупредил его Савватей. — Она опаснее тех тварей в тысячу раз!
Подойдя к Антону, Савватей просиял:
— Здорово, Антон! Дай пожму твою руку!
Антон и Суев обменялись крепкими рукопожатиями, а после обнялись — слишком многое испытали они вместе за последнее время.
— Что за твари напали на нас? Дикие собаки? — задал волновавший всех вопрос Антон.
— Демоны какие-то! Какие-то упыри или вурдалаки. Они сожрали всех, — попытался ответить Гамид. — Я хорошо знаю биологию, но о таких обитателях Африки никогда не слышал. Псы… Но это не нормальные псы… Это волки какие-то… Мутанты непонятные…
— Точно… Ужас! Я прямо обделался, — сознался Савватей.
— Не сомневаюсь в тебе, — ехидно отозвалась Лола.
— А ты видела? Ты видела?! — взвился на неё Савватей. — Там такой ужас! Данилова порвали в куски! Поняла? В куски! Хрясть, и нет великого «дона» Кубани! Всё! Им всё равно, кем он числился среди нас; для них это — свежий бифштекс с кровью! Понятно?
— Данилова? Это правда? — Лола посмотрела на Антона в недоумении. Смерть Данилова была для неё совершенно невероятным событием. Он всегда казался ей всемогущим и бессмертным.
— Может быть — мы видели, как на него напали. Могли и сожрать. Это были дикие твари. Нереальные. Как собаки, но здоровые и злые… Людей совсем не боятся, — объяснил Антон. — Очень страшно.
— Может, здесь их логово, — предположил Савватей.
Радость от встречи мгновенно померкла, и все молчаливо уставились в темноту.
Надо было принимать решение о дальнейших действиях, и Антон первым нарушил тяжёлое молчание:
— Уходим отсюда. Будем пробираться по поверхности. Там у нас хоть какой-то шанс остаться в живых будет, а здесь, в этой темноте… — Он не стал договаривать, и так было понятно.
Он первым двинулся в обратный путь, следом пошли Гамид и Лола. Замыкал шествие Суев.
— Ты чего орала? — Савватей больно ущипнул Лолиту за локоть.
Лола с негодованием отдёрнула руку.
— А-а, тогда… Испугалась змеи.
— Змеи?
— Ну да. Такая гадость.
— А потом?
— Что — потом?
— Потом зачем орала?
Лола отмахнулась от Суева:
— Ничего я не орала. Я увидела змею, закричала от неожиданности, но поняла, что те негры могут очнуться, и быстро-быстро побежала, пока не нашла эту пещеру.
— Ты кричала много раз, и очень-очень громко, на несколько километров было слышно. Мы благодаря твоим воплям в это чёртово место забрели.
— Повторяю: я кричала всего один раз. Или пару раз. Не больше… Что ты там слышал или кого, я не в курсе.
— Савватей… — Антону пришлось вмешаться.
— Ты слышал, что она говорит, — отозвался из темноты Суев. — Но мы-то слышали множество криков.
— Савватей, ты сам видишь, что творится в этом месте. Я уже ничему не удивляюсь и советую никому не забивать себе голову. Выберемся домой, там и будем анализировать, а пока лучше проявлять осторожность… Так, внимание, я вижу выход.
Все подобрались и ступали как можно тише, но камушки под ногами всё равно предательски похрустывали. Если у входа в пещеру находились хищники, они уже знали, что приближалась потенциальная добыча.
Антон сжимал в руке нож, готовый мгновенно пустить его в дело.
Он дал знак, чтобы все остановились, и медленно вышел из пещеры, внимательно осмотрелся — ничего подозрительного. Обернувшись, позвал остальных:
— Идём! Пока тихо.
Лолита сощурилась, когда оказалась на свету, хотя уже смеркалось — слишком долго она сидела в полнейшей темноте.
— Что с теми упырями? — поинтересовалась она.
— С какими?
— С неграми, которые меня выкрали. Их тоже сожрали?
— Кто сожрал?
— Ну, собаки… Эти страшные собаки…
— Мы твоих похитителей нашли без сознания, и Джонни повёз их в посёлок.
— Какой Джонни?
— Ты его не знаешь. Он готовил сафари для нас.
— Вот оно, наше сафари, — грустно усмехнулась Лола.
— Ты что, думаешь, сафари — это развлекуха? — вдруг взвился Суев. — Этот урод Данилов хотел скормить нас хищникам вживую! Поняла? Вот твоё сафари! — Савватей не удержался и мстительно оскалился. — Сидел бы «дон» Данилов в джипе, пил коньяк, а нас рвали бы на куски львы или гиены, ему на потеху… А сожрали его самого! Тварь… А этот урод, — он ткнул пальцем в сторону Гамида, — во всём участвовал… Он хотел, чтобы тебя сожрали! Так что не стоит так жаться к нему, к прекрасному принцу.
— Э-э, сам урод! Порежу сейчас! — вспылил Гамид.
— Я сам тебя порежу! Рожа твоя мне уже вот где! — Савватей полез на Гамида и даже толкнул его животом. — Убью! Только рыпнись! Рукой твою черепушку раздавлю! Сейчас!
