шоке, когда узнал об этом, — мягко взяв Ракель за предплечья, спокойно отвечает Терренс. — Да, мне было непросто это принять, однако я не стал отвергать Эдварда и решил пообщаться с ним. Тем более, что иногда мне очень хотелось иметь родного брата… И просто найти кого-то, с кем можно было бы поболтать о чем-нибудь… Ведь в тот момент я успел потерять очень многих друзей, с которыми сейчас уже помирился.
— Значит, ты все-таки не шутил, когда вчера сказал про своего найденного брата?
— Неужели ты правда подумала, что я могу шутить на такую тему?
— Я тоже была удивлена, когда узнала об этом, — спокойно признается Наталия, сцепив пальцы рук. — Но сейчас я уже приняла этот факт… И поверила в него. Думаю, тебе просто нужно время, чтобы все понять и поверить.
— Это действительно правда?
— Конечно, правда! Правда, которую придется принять, как бы тяжело это ни было. Клянусь, никто тебе не врет.
— Ох, похоже, что так оно и есть… — Ракель отводит взгляд в сторону. — Придется в это поверить.
— Послушайте, я прекрасно понимаю, что для вас может быть шоком то, что мы вам рассказали, — тихо, неуверенно говорит Эдвард. — Но вы должны поверить.
— Да, а почему вы не дали о себе знать гораздо раньше? Почему, Эдвард? Почему мы узнали о вас только сейчас?
— Если бы я знал, как найти Терренса и сблизиться с ним, то сделал бы это еще несколько лет назад. Но так как у меня не было ни малейшего представления о том, как это сделать, все затянулось…
— А миссис МакКлайф знает про вас? Она знает, что вы нашли Терренса?
— Нет, но Терренс обещал очень скоро познакомить меня с ней. Не знаю, когда, но мне не терпится увидеть свою настоящую мать, которую также искал все это время. Которую хотел увидеть хотя бы одним глазком.
— Ну если и она подтвердит все это, тогда сомнения точно отпадут… — тихо бубнит себе под нос Ракель. — Она — единственная, кто может поставить точку в этой истории.
— Поверьте, мне незачем лгать вам, вашему парню, Наталии и кому-либо, — с грустью во взгляде говорит Эдвард. — Я рассказал все, что мне известно. А принимать меня или нет — это уже ваше дело. Обещаю, я не стану вам навязываться. Мне было лишь важно донести до своего брата, что от него скрывали, и встретить свою маму. Я никогда и не думал, что меня стали бы слушать и немного побаивался признаваться во всем, хотя мне не терпелось это сделать.
— Нет-нет, все в порядке, Эдвард, не беспокойтесь, — скромно улыбается Ракель, приподняв руку. — Я не отрицаю, что сильно потрясена вашей историей. Но думаю, мы смогли бы наладить отношения, которые лично мне не хотелось бы портить… Тем более, что вы — брат моего парня.
— Верно, — с легкой улыбкой кивает Эдвард. — Надеюсь, что мы все-таки сможем найти общий язык. Хотя бы ради моего брата… Не думаю, что ему хотелось бы знать, что мы не ладим.
— Вы правы. Просто дайте мне время поверить и принять.
— Кстати, я хорошо знаю о вас как о модели. И должен признаться, вы действительно здорово смотритесь на подиуме и снимках.
— Благодарю за комплимент, — скромно улыбается Ракель. — Рада, что вам это нравится.
— Мне нравится все, что вы делайте. Продолжайте в том же духе.
— Спасибо, я буду.
А пока Эдвард со скромной улыбкой кивает, Наталия слегка хмурится и с подозрением смотрит то на Терренса, то на Ракель, искренне удивляясь, что они не то что спокойно разговаривают, да еще и время от времени мило приобнимают друг друга.
— Кстати, лично я до сих пор удивлена, что вы двое находитесь в одном доме, — приложив палец к губам, задумчиво отмечает Наталия. — И что интересно, вы даже ни разу не огрызнулись ни раз в нашем присутствии. Насколько я помню, вы вроде бы хотели расставаться и сваливать отсюда куда подальше… Но сейчас вы даже не похожи на парочку, которая разорвала свои отношения.
— Теперь уже не хотим! — широко улыбается Терренс, подходит поближе к Ракель и приобнимает ее за талию, пока та с милой улыбкой на лице нежным взглядом смотрит на его. — Наши планы по отъезду и расставанию отменяются. Ни расставания, ни отъезда не будет.
— Неужели вы хотите сказать, что все-таки помирились? — удивляется Эдвард.
— Да, помирились, — скромно говорит Ракель.
— Да ладно, ребята! — слегка приоткрывает рот Наталия. — Вы серьезно?
— Разве мы выглядим так, будто говорим несерьезно? — слегка округляет глаза Терренс.
— Вы разыгрывайте нас. Разыгрывайте.
— Серьезно, Рочестер? — Терренс хитро улыбается и обеими руками крепко обнимает Ракель. — А ты думаешь, что твоя подружка брыкалась бы и кусала меня, пока я пытаюсь обнять ее, если бы мы не помирились? Смотри, какая она довольная и спокойная! Прямо как наевшийся котенок.
— Ну да, Кэмерон не грозится надрать тебе задницу или врезать между ног, — расставляет руки в бока Наталия.
— Не-е-ет, подружка… Уж теперь эта брюнеточка с удовольствием позволяет такому неотразимому красавцу, как я, обнимать и целовать ее.
— Ах, так вот оно что… — с хитрой улыбкой энергично кивает Эдвард. — Ну теперь нам ясно, чем вы тут занимались до нашего прихода… Оказывается, наши голубки тут ворковали, а мы им немного помешали.
— Ага, а я-то думала, почему твой братец был такой недовольный и возбужденный, когда встретил нас, — скромно хихикает Наталия. — Эти голубки, понимаешь, ли захотели любовью заняться, а тут приперлись его братик и подружка и все ему испортил.
— Вообще-то, да! — уверенно заявляет Терренс. — У меня, между прочим, были грандиозные планы на этот вечер! А вы, ребята, нагло их испортили!
— Ну извини, МакКлайф, мы не хотели мешать вашей прелюдии.
— Да и вообще, откуда мы знали? — удивляется Эдвард. — Мы-то думали, что ты тут грустишь и страдаешь, и хотели немного скрасить твое одиночество. Но видно, что тебе это не очень-то и не нужно.
— В любом случае я уже получил свой самый лучший подарок на прошедший день рождения, — с гордо поднятой головой отвечает Терренс, обеими руками прижав Ракель к себе, пока та немного трется носом об его плечо. — Лучшего я и пожелать не мог.
— А еще очень скоро я снова перееду сюда и буду жить рядом с любимым, которому нужно немного любви и заботы, — уверенно сообщает Ракель.
— Очень нужно… — Терренс мило целует Ракель в макушку. — Очень…
— Ну вот! — с широкой улыбкой хлопает в ладони Наталия. — А вы говорили, что примирение между вами невозможно!
— Если очень захотеть — возможно все.
— Это верно! — Наталия уверенно подходит к Терренсу
