«Сергей врал, когда говорил, что Шалаева для него ничего не значит. Да и я хороша, поверила, что он готов порвать отношения с женщиной, которая воспитывает его дочь».
– И последнее, – Валентина Николаевна закончила свой отчет. – Я не удивлюсь, если руководитель производственного отдела имеет другие, неизвестные нам доходы…
– На что вы намекаете? – спросил Сергей.
– Я подозреваю, что ваша жена сидит на откатах. И вам, как руководителю и ее мужу, я бы посоветовала…
– Заткнитесь, – тихо сказал Сергей. – Вы клевещете на мою жену, обвиняя ее в воровстве. – Он встал. – Все свободны.
Участники совещания разошлись. Осталась только Надя. Она продолжала сидеть среди частокола пустых стульев и от этого казалась еще более одинокой.
– Зачем ты это устроил?
– Обычное рабочее совещание.
– Не ври. Ты хочешь, чтобы я уволилась?
– Об этом речь и не идет. – Сергей задумался, потом решительно заявил: – Но если желаешь знать, тебе действительно лучше уйти. После того, что прозвучало… я не знаю, как ты сможешь здесь работать. – Сказано это было вполне убедительно. Сергей коснулся ее плеча: – Наденька, дома ты мне нужна больше, чем здесь.
Не слушая мужа, Надя встала и направилась в свой кабинет. Сочувствующие взгляды, устремленные на нее, обжигали. Наверное, в этот момент самым легким было бы умереть.
Зайдя в кабинет, Надя почувствовала, что у нее больше нет сил бороться. Она простояла несколько мгновений не двигаясь, потом, как за спасение, схватилась за телефон:
– Светочка, это я, мама, – Надя говорила веселым голосом, в котором сквозило отчаяние. – Я соскучилась. Расскажи мне, как ты?
– У меня все нормально.
– Значит, ты привыкла?
– Я никогда не привыкну.
– Потерпи, девочка. Образование, полученное в Англии…
– Оно ничем не отличается от нашего. Не стоит верить всему, что говорят.
– Я поняла. Обещаю поговорить с отцом.
– Ты знаешь, что бесполезно. Он уверен, что делает меня счастливой. Мне жаль его. Папа будет разочарован.
– Я что-нибудь придумаю, – тихо сказала Надя.
– Я люблю тебя, мама.
– Я тоже тебя люблю…
Надя поняла, что должна действовать.
Она подошла к сейфу, открыла его и вынула тонкую папку. Спустя полчаса она сидела в кабинете Гринькова.
– Что я должен с этим делать? – спросил он, просматривая принесенные документы.
– Пока изучить. Когда понадобится действовать, я скажу.
– Понял, – Гриньков положил папку в стол.
– Всего хорошего, – сказала Надя и покинула кабинет.
В коридоре она увидела Голикову, которая, не замечая ее, разговаривала с подругой.
– Я больше так не могу, – сказала та. – Сегодня объявлю мужу, что забираю детей и ухожу к матери. Может, хоть это его проймет.
– Ну и дура. Лучше скажи, что унесешь к матери его телевизор, – буркнула Голикова.
– И откуда в тебе столько злости, Валентина? – Подруга хлопнула себя по бедру и отступила на шаг назад. – Кто тебя так обидел?
– Кто? – Валентина Николаевна задумалась, но ненадолго. – Конь в пальто! Вот кто.
До конца дня Лера выполнила несколько поручений Лобова, сходила в отдел кадров, отдала трудовую книжку и написала заявление о приеме на работу.
После шести она решила заглянуть к Маше, узнать последние новости. Однако вместо нее увидела Игоря Петровича, который, не снимая пальто, стоял на пороге своего кабинета.
– Где Маша? – Кравченко смахивал на рассерженного хорька.
– Пошла в туалет, – соврала Лера.
– Кто мне скажет, почему кабинет не готов к работе?! – Не собираясь ждать свою секретаршу, Кравченко излил свой гнев на нее. – Где стол? Где шкаф, где диван? Где стулья?
– Стол – вон там, – Лера указала на стол, который грузчики оставили у самой двери.
Генеральный впал в бешенство:
– Прикажете мне сесть у входа?!
– Не кричите…
– Что?..
Лера повторила тихо, но внятно:
– Не смейте на меня кричать.
– Простите, – Кравченко замолчал, но через мгновение снова спросил: – Так в чем дело?
– Комендантшу убили.
– Об этом мне доложили.
– Тогда зачем вы у меня спрашиваете? – Лера направилась к двери.
– Постойте! Пожалуйста… – Игорь Петрович заговорил тоном, почти дружеским: – Что говорят? Из-за чего убили Филицию Павловну?
– Точная причина смерти пока не ясна, – Лера повторила слова Васина. – Но, кажется, ее утопили.
– Я не спрашиваю о причине смерти. – В голосе Кравченко появились скандальные нотки. – Я спрашиваю: из-за чего ее убили.
Тем временем у Леры пропало всякое желание воспитывать чужого начальника и захотелось побыстрей от него отвязаться:
– Говорят, она кого-то шантажировала. Денег хотела.
– Шантажировала? Откуда это известно?
– Из письма, которое нашли в ее компьютере.
Кравченко медленно двинулся в свой кабинет и, остановившись в дверях, сказал:
– Можете отыскать Машу? Я должен работать. А тут такое… Нужно срочно организовать рабочее место. Постелить ковер, принести мебель…
– Ковролин уже приносили, но в нем дыра, – сказала Лера. – Вот здесь. – Она вошла в кабинет и встала у окна.
– Дыра? В ковровом покрытии? – спросил Кравченко.
– И знаете что? – Лера ненадолго задумалась, потом прошлась по кабинету и встала в противоположной его стороне. – На самом деле дыра должна быть здесь.
– Почему? – опешил Игорь Петрович.
– Она должна быть здесь, – повторила Лера и объяснила: – Сегодня утром я заметила, что ковровое покрытие неправильно положили на пол. Контур выступов стен не совпал. Его нужно было развернуть на сто восемьдесят градусов, и тогда дыра оказалась бы здесь. Кажется, именно в этом месте стоял ваш стол?
– А как насчет того, чтоб найти Машу?
Лера направилась к выходу.
– Стойте, – велел Кравченко.
– Ну, что еще? – Лера почувствовала, как внутри растет раздражение.
– Вы сказали, Филицию Павловну утопили?
– Это не я сказала. Так говорят все.
– Я неправильно выразился, простите. – Игорь Петрович на глазах превращался в нормального человека. – Есть предположение, где именно это случилось?
– Не знаю.
– Странно. А мне показалось, вас интересует то, как идет расследование.
– Не больше, чем других работников бизнес-центра, – соврала Лера.
И он заметил ее лукавство:
– Жаль… Кажется, я знаю, где ее утопили.
– Где? – Лера слишком живо заинтересовалась его словами.
– В старой котельной, что осталась на территории с того времени, когда здесь был завод. Там, в нижнем уровне, в подвале воды по пояс. Ее невозможно откачать из-за протечки трубы. Уровень держится все время один и тот же.
– Думаете, Филицию Павловну могли заманить туда?
– Почему бы нет? Прекрасное место для передачи денег.
– Может, и так.
– Кстати, в котельную можно попасть из нашего здания. Из цокольного этажа идет подземный тоннель. – Кравченко покачал головой. – Как жалко, что все разошлись, я не застал следователя. Начальник отдела безопасности тоже ушел. До утра убийца наверняка заметет следы.
– Мне пора, Игорь Петрович.
– Прощайте.
Дойдя до двери, Лера вдруг обернулась:
– А где начинается тоннель?
– В подвале в нише, напротив лифта.
Кивнув, Лера вышла из кабинета. Зайдя в лифт, она потянулась к щитку и, помедлив, нажала на кнопку подземного этажа.
Слова Кравченко пробудили в ней странное любопытство. Возникла ненормальная уверенность в том, что, осмотрев возможное место преступления, она отыщет подсказку, которая приведет к убийце.
Лера вышла в цокольном этаже. В гараже стояли машины. Она свернула в едва заметную нишу, перегороженную решетчатыми воротами, которые закрывались в ночное время. В глубине тоннеля светился слабый фонарь. Лере показалось, если она побежит, то будет не так страшно. Она пробежала несколько десятков метров и очутилась у лестницы. Пролет, ведущий наверх, перекрывала металлическая решетка. Проход вниз был открыт.
Лера остановилась, ей сделалось страшно. Окружавший ее антураж смахивал на фантазии безумного декоратора. Грязные панели косматились облупившейся шелухой масляной краски. Кривые прутья перил походили на лапы гигантского паука.
Перегнувшись через перила, Лера взглянула вниз. Всего два пролета отделяли ее от разгадки, и она должна их пройти.
Лера двинулась вниз по лестнице. Спустившись до подвала, увидела дверь с наружным запором, из-за которой тянуло сыростью. Дверь была слишком тяжелой. Лере не удалось сдвинуть ее с места, но она легко протиснулась в щель.
«Где здесь вода?» – Лера вынула телефон и посветила себе под ноги. Ступая по каменному полу, прошла в глубь помещения.
– Зачем вы здесь? – За ее спиной раздался голос Губанова. В нем сквозило откровенное удивление.
Лера обернулась так резко, что уронила телефон. Дмитрий подошел ближе, в его руке вспыхнул фонарь.
