Когда он продемонстрировал свой трофей – дорогой старинный перстень – Полине, та фыркнула:
– Да ты ее, наверное, просто загипнотизировал.
– Дорогуша, даже под гипнозом человек остается самим собой. И не сделает то, чего никогда не сделал бы по доброй воле. Гипноз может усилить его способности, заставить отбросить сомнения, признаться в тайных желаниях. Но не дает полной власти. Человека проще убедить, чем загипнотизировать.
Конечно, Владимира Владимировича радовал не рубин, который он немедленно презентовал Полине, а полученный бесценный опыт для его многостраничного труда. Все равно, как если бы Циолковскому довелось побывать в космосе, а тому, кто изобрел телефон, дали поболтать по мобильнику.
Как легко оказалось манипулировать людьми! Дай им мысль, и они начнут ее думать. Посей сомнения, и они пожнут уверенность, что во всем виноваты камни. Пусти привидение по имени Полина побегать по лесу и посмотри, что будет. А ведь версий возникло множество. От нестандартной пиар-акции по привлечению туристов до выдумок сумасшедшей. Такое ощущение, что реальность вообще не важна. Главное, как ее преподнести, оформить, что о ней рассказать и как объяснить. Словно весь мир —цирк, а Сусликов – дрессировщик!
К тому же наш психолог попробовал себя в новой ипостаси: примерил маску Арциловича, выдумал его психологический портрет, изложил на бумаге его мысли и переживания. Получился прямо античный герой – человек, страдающий за грехи рода.
Владимир Владимирович остался доволен и процессом, и результатом. Он применил теоретические знания на практике, дополнил их новыми наблюдениями. Эксперимент удался! А несколько месяцев спустя представился уникальный шанс еще и повторить испытания. И все благодаря мне…
Мы просто ехали в лифте с моим ученым соседом. И тут мне позвонила Петровская. Пришлось во всеуслышание обсуждать с ней поездку в Ясную. Когда, во сколько, с кем, как. И Сусликов вдруг понял, что еще одна подопытная мышка готова попасть в его клетку.
Полине оставалось только распустить волосы, выбелить лицо и вместо черных надеть белые одежды. Она уже проделывала это, когда требовалось оказать влияние на Татьяну. Теперь же, услышав о призраке, Татьяна сама оказала влияние на меня. Причем она даже не догадывалась, что играет роль в спектакле Владимира Владимировича. Она просто решила рассказать свою историю, чтобы предостеречь меня.
Ну а дальше аферисты могли не беспокоиться. Нет людей без проблем. Украденная мелочь из кошелька, неприятности на работе, разборки соседей, командировки Юры – все окрашивалось в рубиновые тона. Но мошенники тоже не сидели без дела. Крест на могиле вероотступника, потусторонний голос в лифте, явление Черной вдовы в плавучем ресторане.
Никакой мистики. Просто Татьяна после встречи со мной возобновила переписку с «Арциловичем», в том числе поставила его в известность, что я собираюсь снова приехать в Ясную. Он подготовился, прибыл заранее и устроил крестный ход до могилы. А потом присматривал за мной по-соседски. И решил провести аудиоатаку. Голос, который я слышала в лифте, шел, конечно же, не с того света, а из диспетчерской, куда заглянула «бабушка Аполлинария» попить чайку с бабушкой лифтершей.
Ну а про вечеринку на реке я сама «Арциловичу» сообщила. Конечно, Владимир Владимирович передо мной в виде несчастного отпрыска некогда счастливого рода предстать не решился, на авансцене пришлось выступить Полине. Она немного изменила образ, надела цыганское платье и пробралась на корабль вместе с хором. Поэтому ее никто и не заметил. Она сняла цветастую юбку, осталась в черном балахоне и попыталась применить свой излюбленный прием, но ее чары на меня не подействовали. Потом она снова переоделась, почему и не бросилась в глаза охранникам.
Она же и добавила в один из выпитых мною бокалов таблеточку, от которой я вырубилась, а Полина получила доступ к моей шее и колье. Она готова была пойти на все, лишь бы выполнить задание Сусликова – добыть рубины. Девушка безнадежно влюбилась в ученого мужа. Он не возражал. Его по-настоящему увлекало лишь одно – психология обмана, а Полина являлась ее воплощением: живым и симпатичным.
Теперь они вдвоем проходят по одному делу. Многоэпизодному делу о мошенничестве. Из-за количества потерпевших и суммы украденного им, скорее всего, светит реальный приговор. Хотя аферистов обычно наказывают не слишком строго, Полине будет гарантировано несколько лет отсидки, чтобы забыть своего психолога, сделать на него приворот или отворот, как ей захочется. Психолог же сможет заняться анализом собранных данных и изложить свои выводы в черновиках докторской диссертации. С пользой проведет время в камере…
Ну а для меня главное – это возращение рубинов. Колье обнаружили в квартире Сусликова, что стало лишним доказательством, что парочка действовала заодно.
Кстати, Татьяна Злотникова отказалась признавать себя потерпевшей по этому делу. Она не горела желанием вновь обрести свой перстень. Таня по культурному обмену уехала в Стратфорд – на родину Шекспира – и о своих неприятностях старалась не вспоминать. Если ее и интересовало прошлое, то далекое. Когда почти каждый писатель был великим и почти каждая любовь настоящей. Думаю, в тиши стратфордских библиотек она найдет человека с родственными интересами. Англичане, кажется, блесток не любят. Это вам не французы. Они ценят содержание, а не форму, начинку, а не фантик, разговор, а не болтовню. Так что у Татьяны и этого человека есть все шансы жить долго и счастливо и делать открытия в архивах в один день…
Я же, наоборот, живу настоящим и предпочитаю помнить. Конечно, мне досталось. Нахлебалась я в прямом и в переносном смысле. Несколько недель я ощущала себя то неудачницей, то идиоткой. Этот психолог со своими экспериментами чуть не сделал из меня психа. Но трудности закаляют. Без угрозы нападения слабеет защита. Так что будем считать это учебной тревогой.
Главное – меня больше не подозревают в пьянстве и стремлении купаться в неположенных местах. Даже Петровская на какое-то время притихла, не делает мне замечания, не хвастается своими походами в театр с Юрой. Потому что все свое свободное время он проводит со мной.
К сожалению, у него этого времени не так уж много. Министр не дремлет. Вот и сегодня мой жених работал допоздна, а я отправилась в спортзал.
Вообще-то, летом меня туда не слишком тянет. Жарко и без беготни на месте и поднятия тяжестей. Меня тянет на берег какого-нибудь водохранилища в сосновом бору. Валяться на песочке, плавать, а не тонуть или играть в пляжный волейбол. Но чтобы без стеснения раздеться на берегу, надо немножко поработать над собой.
Так что я снова оказалась в том же спортзале – недалеко от моего дома. И как вы думаете, кого я там увидела на беговой дорожке? Ларису Тимофееву собственной персоной.
Живую и здоровую. Без следов от веревки на запястье, признаков истощения и других особых примет невольников. Значит, все-таки ее никто не похищал…
– Привет! – поздоровалась я. – Как здоровье мамы?
– Мамы? – удивилась она, выключая тренажер.
Может, и не похищал, но на сиделку при заболевшей маме она тоже не похожа.
– Лар, ты мне объяснишь наконец, что у вас с Артемом происходит? – потребовала я. – Куда ты пропала? И почему он сначала умер, а потом воскрес?
Я ожидала, что она еще больше удивится. Переспросит, не поверит, когда я расскажу, что видела ее мужа лежащим на диване с ножом в груди. Посоветует обратиться к психиатру.
Но она посоветовала мне сесть и сказала:
– Я все тебе расскажу. Но ты лучше сядь, а то упадешь.
«В апреле 1920 года пришла бумажка из волостного управления с приказом о немедленном выселении нас из Таптыкова. Приезжаю в губернаторский дом. И в кабинете, где несколько лет тому назад принимал мой первый муж, восседает ужасный на вид свирепый комиссар… Но мне, как родственнице Толстого, выдали охранную грамоту. Я была назначена заведующей музеем и заведующей детским домом в Таптыкове. Наша с Андреем дочка Машенька была зачислена воспитанницей…
Так организовалась наша первая попытка трудовой жизни при советской власти».
– Я влюбилась! – призналась мне Лариса. – Влюбилась в шофера Артема Федора. Муж мой занят только двумя вещами: зарабатыванием денег и подсчетом этих самых заработанных им денег. Даже когда мы куда-нибудь ехали, он изучал или бумаги, или свой калькулятор. А Федор в это время изучал меня в зеркало заднего вида. Мне он тоже понравился. Симпатичный, веселый, общительный. То анекдот расскажет, то ручку поцелует. Не то что Артем, из которого слова не вытащишь. Короче, потянуло нас с Федором друг к другу, как фарш к сковородке. И получились очень даже вкусные котлетки. Я имею в виду, нам было хорошо вместе. Так хорошо, что я не возражала хоть завтра уйти к нему от Артема. Если бы было куда уходить… Но Федя живет с родителями. Жаль, что мне при разводе ничего не положено. Квартира в собственности у Артема, я там просто прописана. Это не совместно нажитое имущество. У Артема полно счетов во всяких банках. Он же ничего не тратит, он откладывает. Но счета эти не отследишь. Он постоянно меняет банк. То там процент снизили, то здесь подняли. И он гоняется за этим процентом как ненормальный. Единственный шанс – если он сам решит поделиться. Но он не делился со мной, даже когда я изображала идеальную супругу. И уж тем более я ничего не получу, если объявлю, что ухожу от него к шоферу. В общем, мы с Федькой задумали меня украсть и потребовать выкуп. Причем как-то так украсть, чтобы непонятно было, украли или нет. Чтобы в милицию не обращаться. Чтобы можно было договориться. Но и чтобы посторонние были в курсе. А то вдруг Артем обрадуется, что у него жену украли. Ты знаешь, какая у него любимая поговорка? «Сколько жену ни корми, все равно она себе бикини купит». Ну а если меня нет, то и кормить не надо и на купальнике экономия. Но вообще-то, я плохо о нем думала. Он реально испугался, что я у вымогателей. Обещал четко следовать инструкциям, в милицию не заявлять, всем говорить, что я у мамы, и постепенно собрать выкуп. Мы много-то не просили. Половину стоимости квартиры. Остальное Федька в кредит возьмет. Короче, все шло по плану. Была назначена встреча с похитителями и передача денег у нас дома. Мы попросили двоюродного брата Феди за бабками сгонять. Но в какой-то момент Артем пришел в ужас от того, что надо расстаться с деньгами. Нет, легче умереть! И он придумал хитрость. Инсценировать перед шантажистами свою смерть. Они придут, а он убитый. Что с него такого возьмешь? Они так испугаются, что и меня отпустят, лишь бы их в его убийстве не обвинили. Но в назначенное время явился не вымогатель, а ты. Буквально на минуту нашего парня опередила. И попала на это представление в партер…
