Елена Корская должна была лежать вся забинтованная и ждать, когда к ней придет медсестра делать уколы. Но она не лежала, не стонала, не болела. Она стояла вполне самостоятельно в коридоре, и на ее круглом лице сияла улыбка.
– Ой, да я и сама не верю! – засмеялась она. – Да, я уже дома. Завтра уже на работу выхожу.
– Господи, на вас опробовали какой-то чудодейственный препарат? – недоумевала я. – Тот, что дают Ленину в мавзолее, чтобы он хорошо выглядел?
– Да нет же! Вы проходите. Давайте выпьем чаю, и я вам все расскажу.
Мы сидели в кухне. Хозяйка разлила по чашкам кипяток, достала конфеты. Когда она отвернулась за заваркой, маленькая Марианна стащила штук пять. Я не стала закладывать ребенка, просто понадеялась, что у нее нет диатеза.
– Ранения мои оказались не такими уж серьезными, – обрадовала меня дочь Корского. – Один раз этот стрелок вообще не попал. Второй выстрел оцарапал мне руку. Ну а третий пришелся в грудь. Пробил бы легкое и неизвестно, что еще. Но моя дочка имеет дурацкую привычку засовывать мне в одежду всякую всячину. То камни с улицы принесет и мне в сумку положит. Я хожу, мучаюсь, гадаю – что же там столько весит, кошелек-то вроде пустой? Однажды она затолкала мне в карман пальто сосиску. И я это обнаружила, лишь когда срок ее годности истек дважды.
– Ну, муся, это же дарки! – возмутилась девочка, уловив в голосе матери недовольство.
Она делает маме подарки, а ее не хвалят!
– Да, котенок, ты молодец! – Лена наклонилась и поцеловала дочку. – Так вот, в этот раз она засунула мне в верхнюю часть нижнего белья пятирублевую монету.
– Это тебе на жувачу! – пояснила девочка.
– Я чувствовала – что-то мешает, утром еще вытащить хотела, да как-то закрутилась, забыла. Да и мои объемы этот дискомфорт как-то сгладили, – она похлопала себя по пухлым бокам. – Короче, пуля попала ровнешенько в эту монету! Ударила больно, но внутрь не вошла. Монета мне в грудь впилась, все расцарапала, от этого и кровь потекла. А я вида крови переносить не могу. Да еще и эта боль от удара… Короче, хлопнулась я без чувств, хотя все внутренние органы были в порядке. В больнице, как только рану промыли и перевязали, почти сразу же и отпустили меня домой. Так что мой ребенок мне жизнь спас.
– Какое счастье! – я впервые за все эти дни вздохнула с облегчением. – Как хорошо, что с вами все в порядке. А то я себе простить не могла!
– Да при чем тут вы? – всплеснула руками Лена. – Мне следователь сообщил, что родственник Корского подослал ко мне убийцу. Причем киллер служил в милиции. Но на дело явился под кайфом, представляете?
– Поэтому он и мазал все время? Ничего себе!
Ха, вот куда ведет пагубная привычка подбрасывать наркотики! Видимо, подручный генерала, имея доступ к героину, сам подсел на него. Никогда не думала, что и от наркомании бывает польза, кроме вреда!
Я вышла на улицу и вдохнула полной грудью. На этот раз после визита в этот дом мое настроение резко улучшилось. Вечерело. В воздухе чувствовался легкий морозец. Вот-вот придет зима. Что ж, у природы нет плохой погоды. И жить прекрасна в любой сезон. В отличие от смерти!
Позвонила Ритка. Сказала, что мечтает посидеть со мной на кухне и узнать подробности моего расследования, но завтра вечером она вынуждена работать. Она должна полночи караулить в аэропорту какую-то шишку, чтобы взять у той эксклюзивное интервью.
– Ты с моими не посидишь? – попросила подруга.
– С радостью переночую у тебя, – заверила я.
И только на следующее утро до меня дошло, что я никак не смогу выполнить свое обещание. Мы с Юрой идем на прием в Итальянское посольство. И это не просто светский раут, но и работа. Так что увильнуть мне не удастся.
Черт, черт, черт! Не люблю подводить друзей. Раз Ритка обратилась с просьбой именно ко мне, значит, у ее родителей опять подскочило давление и они не могут посидеть с внуками. К тому же, они начнут брюзжать, что работа у нее не та, дома она бывает редко, зарабатывает не слишком много. Припомнят, что зря она решилась рожать двоих одна. Они любят дочь и обожают внуков. Но что же это за пенсионеры, если они не ворчат?
Не зная, как поступить, я отправилась на уроки в интернат. Таблица Менделеева стояла в коридоре, руки в боки, и отчитывала Толика Баранова. Выглядел тот не очень: в растрепанной одежде и с разбитой губой.
– Вот, полюбуйтесь, – обличающим тоном произнесла литераторша. – Ребенок подрался. Из-за вас!
Господи, а я-то здесь при чем? Толиком Барановым я генералу Ларионову не называлась.
– Толик, ты что? – изумилась я. – Ну, давай, рассказывай, в чем дело.
– Ну. это, ну, я, значит… А он вообще! И вот оно как… – промямлил подросток.
В этот момент Ираида Менделеева углядела в другом конце коридора брошенный кем-то яблочный огрызок и коршуном устремилась туда, оставив нас с Толиком один на один.
– Translate, please! – привычно попросила я.
Что означало: пожалуйста, переведи.
– Да этот Генка из десятого говорит, что физручка – самая красивая тетка в школе. Мол, у нее мышца играет. И ничего не трясется, а только пружинит.
– Не физручка, а Алена Павловна, – поправила я. – Действительно, спортивная девушка. И в чем же дело?
– А я сказал, что на конкурс красоты надо не ее посылать.
– Кого же?
– Ну, это… Того самого… – зарделся Толик. – Вас!
Да, похоже, его брат был прав. Мальчишка явно ко мне неровно дышит. Интересно, грозит ли тебе уголовная ответственность, если ты сбиваешь несовершеннолетних с пути и с дыхания праведного?
– Толик, драка – это не аргумент, – решительно заявила я. – На вкус и цвет товарищей вообще нет. Если бы все мужчины скопом влюблялись в одну женщину, мы бы постоянно пребывали в состоянии Троянской войны. Я, конечно, всех милее, но и Алена Павловна – очень симпатичная. А Катя из твоего класса еще лучше, и по возрасту подходит. Присмотрись, она на меня похожа, я в ее годы тоже читала в оригинале «Алису в стране чудес». И, по-моему, она всегда готова помочь тебе с домашним заданием.
– Разве? – изумился Толик.
– А ты проведи эксперимент, удели девочке внимание.
По-моему, их них выйдет отличная пара. Барышня и хулиган. Классика! Конечно, про «похожа» я специально соврала. У меня-то как раз другой случай. Хулиганка и джентльмен.
– Николай Николаевич, у меня к вам важный разговор насчет классификации. – Таблица Менделеева остановила в коридоре нашего директора.
– Да, я слушаю, – вежливо отозвался Сивоброд.
– Вы нам билеты достали в Малый театр на пьесу «На всякого мудреца довольно простоты». И я подумала, что после спектакля по Островскому надо задать детям сочинение на тему: «Пьеса и ее сценическое воплощение». Плюс можно и на уроке обсудить моральный облик героев. Я вот думаю, как все это в плане расписать? Как педагогический прием или педагогический метод?
– Э-э, если честно, я не совсем уверен, но…
Бедный Сивоброд! Такие формальности волнуют его меньше всего.
– Я вот тоже затрудняюсь, – обрадовалась Ираида. – Николай Николаевич, давайте обсудим это вечером. У вас ведь есть электрический чайник? А я пирожки испекла.
Заманчивое предложение. Для неженатого мужчины, который питается магазинными пельменями. Я понимаю Ираиду. Если бы не Юра и не моя природная ветреность, я бы тоже пекла пирожки для такого гарного хлопца, как Николай. Но Таблица Менделеева явно не в его вкусе. Да и Ритка готовит отлично. Ритка!
– Я не совсем уверен, что у меня получится, – растерялся наш директор. – У меня есть дела, кажется…
– Николай Николаевич, вы просили напомнить, что вам сегодня с детьми сидеть, – решилась я нагло влезть в разговор.
– С детьми? – оторопел Сивоброд.
– Ну, вас же Рита попросила с ее близняшками побыть.
– Рита?! Ну да, конечно, – благодарно улыбнулся мне Николай. – Извините, Ираида Константиновна, обсудим классификацию как-нибудь в другой раз.
Вот так! Одним махом я разобралась с несколькими проблемами. Конечно, Сивоброд вовсе не обязан выручать Марго и меня, но ведь он педагог, детей любит и с удовольствием сделает что-нибудь приятное для Ритки. Ей же об этом знать необязательно. А то заведет свою песню – «мне неудобно вас утруждать». Пусть это будет сюрприз, надеюсь, приятный.
Прием в посольстве – мероприятие официальное, поэтому пришлось-таки напяливать то черное вечернее платье, которое купил мне Юра. Дорогое и скучное. Впрочем, это на вешалке оно выглядело строго. А на мне смотрелось очень даже стильно. Придавало фигуре стройность и элегантность.
Юра в смокинге – это тоже полный отпад. Короче, мы с ним просто идеальная пара. Фотографируйте нас на обложку! Пока я не пролила на себя или на него что-нибудь такое, что трудно отстирать.
Впрочем, я неплохо провела время. Перестала дергаться, чувствовала себя вполне уверенно. Видимо, я все-таки смогу освоиться на новой работе и перестать комплексовать. Если уж я выбралась из такой передряги, если ранение Лены оказалось несерьезным, то производственные трудности и неодобрительный взгляд Петровской я уж как-нибудь переживу. Мало ли, кто что скажет, кто как посмотрит. Я молодая, красивая, успешная, а главное – любимая. У меня все хорошо!
