— Может, шумели сильно? Песни пели, шампанским стреляли…
— Шампанское как раз не пили. А здесь мы шумели еще сильнее, чем снаружи. Дискотеку устроили. Столики мужики сдвинули, Макар динамики на середину вытащил. Шабаш начался — собственного голоса не слышно.
— Бедные жильцы! Не спускались вас утихомирить? Или охрана не пропустила?
— Ох, Татьяна, такой прикол, — Лариса засмеялась. — Представляешь, охраннички наши крепились, держались, а к двенадцати расслабились, стали то рюмочку, то стопочку опрокидывать и упились, в конце концов, до поросячьего визга. С нами барыню отплясывали, рыдали в обнимку на полу.
— Безобразие! А как же их прямые обязанности?
— Вы совершенно правы! — Тень негодования пробежала по ее красивому лицу. — Из-за этих бездельников я чуть заикой не стала!
— Расскажите, пожалуйста! — Я насторожилась.
— Часа в два ночи мне потребовалось в туалет. Кстати, их тут два: для работников — рядом с черным выходом — и для посетителей. В последнем закрылась парочка, и мне пришлось топать в служебную часть. Туда доползла удачно, обратно выхожу и как заору!
— Почему? — подала я голос в нужном месте.
— На меня из темноты коридора двигалось какое-то чудовище!
— А-а-а, — это вслух, а про себя: белая горячка, классическая картина.
— И не сразу до меня дошло, что меня испугал до полусмерти старый вонючий грязный бомжик.
— С веничком? — прошептала я в восторге.
— Да. Вы его здесь видели? Он и раньше все время норовил мимо охраны проскочить — погреться, бутылки собрать. Если хотели выгнать, делал вид, что делом занят, подметает. Но я-то с пьяных глаз не сообразила, чуть не обделалась со страху, хорошо, в туалет сходить успела.
— Кошмар. Не приставал?
— Не смеши. Он в обычном состоянии на ногах еле держался, а тогда уже успел где-то набраться похлеще меня. Когда мы, оба покачиваясь, сошлись посередине коридора, разойтись, конечно, было проблематично. Старикан меня за руку уцепил и ну лопотать. Бредил, наверное, алкаш.
— О чем?
— Чушь несусветную. Статуя, говорит, вознеслась. Я спрашиваю: какая такая статуя? А он: которая на площади. Наклонился, перегаром на меня дышит и одно и то же повторяет: «Божий промысел, на небеса вознеслась, чудо!»
Я молчала, переваривая. Лариса передернула плечами, допила кофе и продолжила:
— Настоящая пытка — психологически-ароматическая. Если бы не Макар, я бы загнулась. Он меня искал уже, выглянул в коридор, а я там с бомжиком обжимаюсь. В прямом смысле. Макарка психанул, меня уволок, на охранников наорал, они даже по стойке «смирно» вытянулись, отправил их наводить порядок. Думаю, выгнали они старикана взашей и припугнули чем-нибудь. Сегодня я его не видела.
Я печально высморкалась. Дело спорщиков, за исключением мелочей, было разрешено. Макаркины ребятки, подстегнутые алкоголем и хозяйской руганью, насмерть забили маленького бомжика. Он попытался убежать, и они открыли пальбу из служебного оружия. Выстрелы слышали азартные бессонные мужички. Как говорится, се ля ви. Убийство произошло. А Макар боится, что я выведу его на чистую воду.
Я крутила в пальцах чашку, не прислушиваясь к вещающей в похмельном синдроме Ларисе. Меня занимало другое. Сложилась странная ситуация: несколько серьезных и весьма занятых людей, включая меня, обеспокоены судьбой и возможной гибелью какого-то бомжа. Всеобщий альтруизм? Справедливость для всех и каждого? Абсурд. Мне за расследование платят «зелененькими», а они на дороге не валяются и на липах не растут. У старого алкоголика не было ни квартиры, ни денег, ни родственников. Или дело вообще не в бомжике, или…
Докрутилась. На пол, звонко звякнув, упала моя ложечка. Я дернулась было поднять, задела локтем и сбросила ложку Ларисы, лежавшую с краю. Словно слон в посудной лавке.
— Да ладно тебе, подберут, — спокойно среагировала Макаркина подруга и постучала длинными ногтями по блюдечку. — Где мотаются? Обленились совсем, нахалки.
Я махнула рукой и полезла под стол, буркнув:
— Вдруг захотим еще кофе попить.
Лариса довольно захихикала. Тут громыхнула наружная дверь.
— О! Кто пожаловал! Макаровы лизоблюды! — прошипела красавица, а я представила, как она им при этом ласково улыбается. — Привет, соколики. Почему без хозяина? Куда он от вас подевался?
У нашего столика остановились две пары дорогих ботинок, еще одна пара проследовала прямиком к стойке бара.
— Здравствуй, киска! Выглядишь чуть лучше, чем в прошлый раз, когда ты блевала в обнимку с унитазом, — раздался высокий, на редкость гнусный голос.
— Любого бы затошнило от того мужского стриптиза, который ты тогда устроил, а у меня желудок слабый.
— Еще б ему не ослабеть — водку из горла глушила.
— Удивительно, что ты заметил. К тому времени ты уже спал в углу, прикрыв мордочку салатницей.
Мне стало жутко любопытно, с кем Лариса ведет такую изощренную перепалку, и я, хотя второй ложки еще не нашла, приподняла голову. Мои глаза оказались на уровне поверхности нашего столика, и первое же, что я увидела, были ужасные, исковерканные грибком ногти на расстоянии полуметра от моего носа. Рефлекторно заныла моя гигантская шишка на затылке. Я опять спряталась, лихорадочно соображая, драться мне или бежать. Последний вариант казался предпочтительнее. Поговорю с Макаром попозже и наедине, без ненужных свидетелей. Лариса продолжала лениво переругиваться, вспоминая новые и все более неприличные подробности. Пришлось дернуть ее за ногу.
— Твоя подруга там подкоп роет? — съехидничал противный тип с больными ногтями. — Или в обмороке валяется?
— Угадал. У нее на тебя еще иммунитет не выработался.
Лариса наклонилась ко мне под стол:
— Что случилось?
— Плохо мне стало. Отвлеки на минутку этих насмешников, а я поползу в туалет.
Совершенно идиотское объяснение! Ларисины глаза округлились от изумления, но, поглядев на мое умоляющее лицо, она кивнула и выпрямилась. Я услышала ее расстроенный голос:
— Ты оказался прав. Она действительно в обмороке. Наверное, давление упало. Надо немедленно вызвать «Скорую». Бегите к ближайшему телефону-автомату!
Мужики бросились к дверям, а я, прихватив сумку, — в противоположную сторону, к служебному выходу. Бежала я, согнувшись в три погибели, обхватив руками живот, поэтому темп развила не слишком энергичный, когда почувствовала — в дверях произошла заминка.
— Куда бежим, чуваки? У меня же сотовый!
Тут они, наверное, оглянулись и заметили мою быстро удаляющуюся спину.
— Чего это она?
— Чего-чего. В туалет потребовалось, — вставила Лариса. — Живот прихватило, с кем не бывает — выкидыш.
Так бы они и пялились в недоумении до следующей пятницы, не зная, что предпринять, но один из мужиков вдруг воскликнул:
— Где-то я ее видел!
— Тупицы, это же она! — проревел знакомый голос. — Ловите ее!
Вот наконец и долгожданный Макар Петрович объявился, однако с опозданием явился, дорогой. Расхотела я с тобой общаться. Я захлопнула за собой дверь и рванула по коридору. Туалет для работников, за ним должен быть черный выход. Так и есть! Открыто. Я вылетела во двор и, перескакивая через лавочки, помчалась наискосок к гаражам. Заворачивая за угол, оглянулась: мои преследователи только-только покинули дом и тут же заметили меня. Их лица вдохновенно засветились. Мужики рьяно бросились в погоню. Кроме моего старого знакомого, еще трое. Я мысленно сфотографировала их неприветливые рожи и резво припустила дальше.
Расстояние между мной и Макаркиными ребятками постепенно увеличивалось. Можно было бы, конечно, остановиться и принять бой. Уложить четверых противников для обладателя черного пояса карате — задача вполне выполнимая, хотя попотеть пришлось бы. Но любое руководство по самообороне, любой инструктор по восточным единоборствам первым делом советуют научиться быстро убегать от желающих с тобой подраться. Таким образом и энергию сэкономишь, и застрахуешь себя от различных неприятностей типа удара кирпичом по затылку.
Гаражи и дворики внезапно закончились, и я выскочила на проезжую часть. Метрах в двухстах впереди маячила автобусная остановка. К ней медленно подползал «Икарус» — неплохой шанс эффектно смыться. Я экстренно высморкалась, приготовилась и… Никто не угадает, за сколько секунд я одолела этот отрезок дороги! Я вообще не побежала: рядом со мной бесшумно притормозили темно-синие, потрясающе чистые «Жигули» девяносто девятой модели, распахнулась дверца, и смутно знакомый голос мягко проговорил:
— Вот так встреча! Я буду бесконечно рад помочь…
Я воспользовалась таким своевременным предложением, уселась в машину и только тогда вспомнила, где и когда слышала этот голос. Я обернулась и онемела от удивления. Максим засмеялся, глянув на меня, и прибавил скорость.
