Чтобы хоть что-то разглядеть, приходилось время от времени останавливать картинку. Правда, на первый взгляд ничего интересного на этой кассете не было.
Как я вскоре поняла, запись включалась только после окончания рабочего дня, когда офис ставили на охрану. И камера фиксировала только движущиеся объекты. Поэтому нам с Антоном пришлось раз за разом наблюдать за ежедневными перемещениями дежурных охранников, за работой уборщиц, да еще несколько раз — за сотрудниками офиса «Посейдона», что-то забывшими и вернувшимися на рабочее место после подключения охраны.
Вот этих-то забывчивых сотрудников мы особенно внимательно разглядывали, переводя видео в режим стоп-кадра.
Впрочем, ничего особенного заметить нам не удавалось, что совершенно неудивительно, если учесть, что мы понятия не имели, что хотим найти.
— Трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет! — глубокомысленно изрек Антон, когда прошел час, а мы так и не нашли на кассете ничего интересного.
Умеют же некоторые мужчины выдать заведомую банальность с таким видом, как будто сделали открытие!
Я пустила кассету дальше.
По коридору быстро, как в комедии эпохи немого кино, шли два охранника в униформе с логотипом «Кавалергарда». Что-то в их лицах, а может быть, в их движениях привлекло мое внимание. Я отмотала пленку немного назад.
Вот эти же охранники проходят по тому же самому маршруту. Один из них поворачивает голову, что-то говорит… скачок изображения, и они снова проходят перед камерой, судя по цифрам в правом нижнем углу, между этими фрагментами записи прошли ровно сутки. Те же самые лица, те же самые жесты…
Вот один из охранников снова повернул голову, заговорил… тот же самый поворот головы, тот же самый ракурс… нет, это не просто похожий фрагмент записи. Это та же самая запись, только дата в углу экрана сменилась.
Значит, кто-то дважды монтировал кусок пленки, подделав дату в кадре. Наверное, для ловкого человека, хорошо разбирающегося в электронике, такой трюк не представляет труда. Только вот для чего это могло понадобиться? Для того, чтобы скрыть что-то, что произошло в тот день.
Воспроизведение записи продолжалось. Вот наступил следующий день, опять по коридору идут двое охранников. Те же самые, что накануне! А ведь охранники наверняка должны сменяться, не могут же они работать неделями! Вот еще одно доказательство того, что запись за один день уничтожена!
Стоп!
Я удивленно уставилась на экран. Охранники те же самые, но в их лицах что-то неуловимо изменилось. На этот раз они выглядят совершенно по-другому… в чем дело?
Я хотела еще раз перемотать пленку назад, чтобы проверить свое впечатление и попытаться в нем разобраться, но в это время рядом со мной раздался голос Антона:
— А вот этого мужика я знаю!
— Какого? — Я покосилась на Карабаса.
— Да вот этого, с папкой…
Изображение на экране сменилось, вместо охранников по коридору шел, прижимая к боку кожаную папку и нервно оглядываясь, коротко стриженный мужчина с длинным, что называется, лошадиным лицом и глубоко посаженными темными глазами.
— И кто это?
— Мотыгин, директор фирмы «Астролябия»…
— Ну, это в общем не удивительно, — проговорила я, вглядываясь в лицо Мотыгина. — Если фирма «Посейдон» прекратила свое существование и стала «Астролябией», почему бы ему здесь не появиться?
— Насколько я знаю, его в это время не было в нашем городе… — Антон вглядывался в дату на экране. — Странно…
— Вы уверены, что это он?
— Конечно… ну, давай-ка прокрутим этот кусок еще раз…
Я отмотала пленку назад, но немного переборщила и снова попала на тот фрагмент, где по коридору шли двое охранников. Кадр сменился, опять эти двое проходят перед камерой… что же в них не так? Как будто за прошедшие сутки оба охранника заметно помолодели. А, они — те же самые, изменилось освещение! На первых кадрах их лица ярко освещены прямым светом, который безжалостно подчеркивает все морщины, все складки на их лицах, а на следующих — они проходят как бы в тени, и все изменения, отложенные безжалостным временем, деликатно скрадываются освещением…
Я вспомнила, как моя собственная внешность, и без того не самая выигрышная, изменилась к худшему на корпоративной вечеринке, которую наш банк устроил в банкетном зале соседнего офисного центра, где было включено чересчур яркое искусственное освещение. Увидев себя в зеркале, я так расстроилась, что отправилась домой, сославшись на головную боль и даже не дождавшись подведения итогов финансового года и вручения подарков.
— Точно, это он, Мотыгин! — воскликнул Карабас. — Останови изображение!
На экране снова появился тот же нервный коротко стриженный мужик с лошадиным лицом.
Я отвлеклась и потеряла ту мысль, которая возникла у меня при виде охранников. Хотя вряд ли это было что-то действительно важное… гораздо важнее было то, что этим вечером я собиралась посетить клуб «Морская звезда». И прежде чем отправиться туда, я должна изменить свою внешность.
— Сеанс прекращается! — объявила я Антону. — У меня сейчас другое, более важное занятие!
Карабас пристал ко мне с расспросами, и мне в конце концов пришлось рассказать ему всю историю. Ну, за исключением кое-каких мелких, незначительных подробностей, вроде моего героического побега из «Кавалергарда».
Выслушав меня, Антон позеленел:
— Зачем ты туда пойдешь? Это слишком опасно!
Ну надо же, как трогательно! Он беспокоится обо мне, его волнует моя безопасность!..
Но я не успела проникнуться симпатией к Карабасу, как он испортил все впечатление, продолжив:
— Ты не должна так поступать! Не должна так рисковать! Тебя могут выследить и обнаружить эту квартиру!
Вот те раз! Я-то вообразила, что он беспокоится обо мне, а этот эгоист волнуется, что его собственной драгоценной персоне может угрожать опасность!
Я с трудом сдержала возмущение.
— Если мы хотим разобраться с убийством Меликханова, нельзя сидеть здесь сложа руки… и пялиться на порнуху!
Последнюю фразу я добавила из вредности. Но Антон, кажется, очень обиделся. Он надулся, как индюк, и мрачно замолчал.
Впрочем, меня такой поворот вполне устраивал: главное, что он мне не мешал и не болтался под ногами.
Я отправилась в ванную комнату. Конечно, тут была немыслимая грязь, ванна в ржавых разводах, сантехника времен царя Гороха, но зеркало все же имелось, и я приступила к изменению собственной внешности.
Никакого опыта в таких делах у меня не было, и сначала получился полный кошмар. Я стала похожа на «ночную бабочку» самого низкого пошиба. Из тех, что крутятся возле вокзалов и автозаправок в надежде подцепить шофера-дальнобойщика или командированного из провинции. Так что пришлось смыть грим и повторить все с самого начала.
На третий раз вышло более-менее прилично. Я напялила черный парик и придирчиво оглядела свое отражение в зеркале.
Из зеркала на меня смотрела разбитная, неумеренно накрашенная провинциальная девица с наглым и самоуверенным лицом. В общем, то самое, что нужно для посещения ночного клуба.
Я вышла из ванной и окликнула Антона.
Он все еще был обижен, однако появился на мой зов и уставился на меня, удивленно отвесив челюсть.
— Ну, как вам? — осведомилась я, встав поближе к свету, чтобы он мог по достоинству оценить дело моих рук.
— Слушай, да ты хорошенькая! — выдавил из себя этот недоделанный донжуан. — Как вы, женщины, этого добиваетесь? То — тихая, незаметная, а то — яркая такая, глаз не отвести!
— Но-но! — оборвала я его. — То вы боитесь, что я приведу за собой «хвост», то сами готовы пуститься во все тяжкие… и вообще, меня не интересует ваше мнение о моей внешности, я только хочу понять, можно ли меня узнать в таком виде!
Несмотря на такую гневную отповедь, должна признаться, что слова Карабаса доставили мне удовольствие.
— Нет, я бы тебя ни за что не узнал, встретив в таком виде! — ответил мне Антон Степанович.
М-да… это, конечно, хорошо, но Карабас, мягко говоря, не самый наблюдательный человек из моих знакомых. Ну что же, мне остается надеяться только на то, что в клубе моих знакомых вообще не будет. И еще — на везение.
Время неумолимо двигалось к вечеру.
Я последний раз оглядела себя в зеркале и направилась к выходу, бросив на прощание Антону:
— Ну, ладно, сидите здесь тихо, никого не впускайте… ладно уж, так и быть, можете смотреть свою порнуху, если больше вам совершенно нечем заняться.
Антон Степанович покраснел, махнул рукой и проговорил смущенным басом:
— Ну… ты… это… береги себя!
Ночной клуб «Морская звезда» вполне соответствовал своему романтическому названию. Перед входом фейсконтроль осуществлял представительный дядька средних лет с таким обветренным лицом, что не возникало сомнений — он не раз обошел на своем корабле вокруг света, и в таком роскошном кителе, что его вполне можно было принять за адмирала какой-нибудь неизвестной державы. Ну, в самом крайнем случае, за капитана первого ранга.
