class="p1">– Передайте Наталье Павловне, – чеканя слова, заявила она, – что это преступление не останется безнаказанным, даю вам слово.
– Бог в помощь, Таисия Игнатьевна, на вас вся надежда, – ободряюще пожал ей руку Сорокин и улыбнулся своей неповторимой улыбкой.
Полковник Дудынин бегал по кабинету в чрезвычайном нервном напряжении, Ермолкин сидел за столом и молча курил. Зазвонил телефон, Дудынин схватил трубку.
– Дудынин.
Минуту он слушал и, по мере поступления информации лицо его все более омрачалось. Положив трубку, он кивнул в ответ на молчаливый вопрос прокурора.
– Да, Олег Константинович, теперь у нас на руках убийство.
Глава 26
Сложившаяся мозаика
Наскоро помыв посуду Таисия Игнатьевна села и задумалась.
«Если Кречетов выживет, – думала она, – то он все расскажет. По характеру раны ясно, что стреляли в грудь, но он без сознания и вряд ли выживет».
Таисия Игнатьевна принялась ходить по комнате, машинально переставляю разные предметы. В глубинах ее подсознания жила какая-то догадка, но она была не в силах сформулировать ее.
– Совершенно не за что зацепиться, – пробормотала Сапфирова, – ведь я уверена, что слышала нечто важное. И почему я так несообразительна?
С досадой оттолкнув мешавший ей стул, Таисия Игнатьевна выскочила на свежий воздух. Кислород немного успокоил ее.
– Пойду поговорю с Цепкиной, – приняла решение Таисия Игнатьевна. – Надо же с чего-то начинать.
Пелагея Егоровна была дома, разбирала грибы, принесенные Амфитрионом, Цепкина, как всегда, была недовольна и отчитывала зятя.
– Здравствуйте, Таисия Игнатьевна, – прервалась она на секунду. – Посмотрите, что этот олух мне принес.
Она выхватила из корзины слизкий подберезовик и огромную сыроежку с ободранными краями. Поднесла их к самому носу Таисии Игнатьевны и воскликнула:
– Посмотрите же, это не грибы, а лохмотья.
– Да, да, – рассеянно произнесла Сапфирова, – послушайте, Пелагея Егоровна, мне надо с вами поговорить.
– О чем?
– Вы помните, как вы упали у реки и Антон Петрович Дубков помог вам подняться?
– Помню, ну и что? – неприветливо буркнула Цепкина.
Амфитрион, воспользовавшись паузой, поспешил скрыться.
– Расскажите, пожалуйста, о чем вы говорили, – попросила Сапфирова. – Это очень важно.
– Ну, мы говорили о всякой ерунде, – начала вспоминать Цепкина. – Помнится, я пожаловалась ему на Амфтриона, спросила его, не видел ли он его и Дудкина, он ответил, что они уехали кататься на лодке. Он помню сказал, что никогда не плавает на лодке и боится утонуть, еще…
– Повторите, что вы сейчас только что сказали? – неожиданно перебила ее Сапфирова.
Цепкина опешила. Голос Таисии Игнатьевна дрожал от волнения.
– Я говорила про Амфитриона.
– Про лодку, – нетерпеливо перебила ее Сапфирова.
– Ну что, про лодку? – начала раздражаться Цепкина. – Он сказал, что не катается на лодке, так как боится утонуть.
Минуту Сапфирова стояла, застыв, как соляной столб. Отрывочные фразы, случайные обрывки показаний с быстротой молнии соединились в четкую картину. Теперь это были не разрозненные кусочки, это была сложившаяся мозаика.
– Боже, какая же я дура! – воскликнула Сапфирова, глядя прямо перед собой.
– Ну если уж вы сами это признаете, значит так оно и есть, – сказала Цепкина.
– Большое спасибо, вы мне очень помогли, – потрясла Коробочку за руку Сапфирова и чуть ли не бегом устремилась из калитки.
– Что это с ней? – недоуменно поинтересовалась Зоя Васильевна Редькина, подошедшая со стороны огорода.
– А я почем знаю, наверное, рассудком повредилась, – пожала плечам Цепкина и ушла в дом.
Таисия Игнатьевна направилась прямиком к следователю. По дороге она натолкнулась на супругов Морозовых.
– Таисия Игнатьевна, только на минутку, – остановила старушку Алла Владимировна.
Сапфирова нехотя притормозила.
– Таисия Игнатьевна, – начала Морозова, – вы, наверное, в курсе того, что думает следователь. Скажите, нас сильно подозревают?
Сапфирова нахмурилась, пытаясь сообразить, кто перед ней, наконец, узнав Морозовых, она быстро проговорила:
– Никто вас не подозревает, успокойтесь. Можете уезжать. Желаю вам счастья.
– Но прокурор нам запретил, – удивленно сказала Алла Владимировна.
– Плюньте на то, что он вам сказал, – посоветовала Сапфирова и поспешила к своей цели.
– Окончательно спятила старушка, – грустно вздохнул Юрий Степанович.
– Да печально, – согласилась жена, – вроде бы и возраст еще ничего, рановато еще для старческого маразма.
Вынеся такой вердикт Таисии Игнатьевне, супруги пошли своей дорогой.
Сапфирова буквально влетела в дом Петра Афанасьевича Терентьева. В комнате находились трое: Попов, Скворцов и незнакомый мужчина приближающийся к пятидесяти.
– Здравствуйте, Таисия Игнатьевна, – поздоровался Скворцов, кивнув в сторону мужчины, он сказал: – Это Владимир Иванович, наш дактилоскопист.
– Очень приятно, – улыбнулся эксперт.
– У меня новости, – заявил Попов. – Владимир Иванович только что сообщил, что Павел Ильич Кречетов умер.
– Царствие ему небесное, – поспешно проговорила Сапфирова и приземлилась на стул.
Только сейчас Попов заметил, что старушка охвачена несвойственным ей возбуждением.
– Вы что-то узнали? – с надеждой спросил он.
– Да, – торжественно произнесла Сапфирова. – Я поняла кто и как убил Антона Петровича Дубкова.
– Так расскажите же нам, – затрясся от нетерпения Попов.
– Это очень хитроумное убийство, – начала свой рассказ Сапфирова. – Прекрасно исполнено, не хуже прошлогоднего убийства Тишкиной. А как изобретательно убийца использовал конский волос!
– Так значит волос все же подложили в лодку. Кто же? – с нетерпением спросил Попов.
Сапфирова взглянула на него с сочувствием и толикой раздражения.
– Неужели вы не понимаете, что вся эта история с конским волосом фальшивка, – воскликнула она. – Убийца всем заморочил голову и я сама, как последняя дура, поверила в эту сказку. Не было никакого конского волоса в лодке. Его вообще нигде не было. Я скажу кто это сделал, – повышая голос продолжила Сапфирова. – Это сделал человек, который придумал для нас эту историю с конским волосом. Человек, который убил Дубкова и сыграл его роль на реке, человек, который достаточно похож на Дубкова, чтобы их могли спутать, человек, который специально изучал течение, чтобы знать куда выбросило бы тело Дубкова, если бы он действительно выпал из лодки, человек, который отсутствовал в тот день на пляже, так как нельзя находиться одновременно в двух местах, человек, который…
– Александр Иванович Сорокин?!
– Александр Иванович Сорокин.
Ничто не нарушало тишины больничных коридоров. Человек, появившийся около палаты номер восемь боязливо огляделся по сторонам и поспешно проскользнул в палату. Внутри находился всего один человек. Мужчина, вошедший в палату быстро приблизился к лежащему с забинтованной головой. Внезапно в руке пришельца появился шприц. Человек наклонился над больным, но в ту же секунду стальная волосатая лапища перехватила мускулистую руку, державшую шприц. Лапища сжимала руку до тех пор, пока шприц со стуком не упал на пол. В палате зажегся свет. Прокурор Ермолкин пристально глядел на убийцу Павла Ильича Кречетова.
Прошло три месяца. С середины августа
