– Ты еще хочешь меня? – Вероника вдруг запустила руку под одеяло, нащупала под пижамой твердый член и крепко сжала его. – Не понимаю, как можно спать в такую жару в пижаме…
Странное это было ощущение – с одной стороны, он лежал в постели с прекрасной женщиной, которую желал и которая крепко держала его в своих руках, обещая райское наслаждение, с другой – он знал, что этого не может быть, потому что она мертва, и он должен лежать в постели с другой женщиной, которая не посмела бы вот так держать в своих руках его…
Может, ему снится один из его эротических снов? Достаточно только взять эту женщину, насладиться ею и успокоиться, как он проснется и обнаружит, что Вероника ему лишь приснилась? Он снова закрыл глаза и позволил ей ласкать себя. Попытавшись забраться на женщину, он вдруг почувствовал, что она не желает этого, что давит своим бедром на его бедро и продолжает играть с его членом.
– Я так долго не смогу, – прошептал он, изнемогая от неслыханного удовольствия и чувствуя неотвратимое приближение оргазма. Он и злился на себя, что теперь не сумеет удовлетворить женщину, но одновременно радовался, что женщина сама настояла на этой ласке…
– А тебе и не надо, – ответила она как-то странно, вдруг отпрянув от него. – Главное, что ты кончил… Ты получил удовольствие?
Он открыл глаза. Видение не исчезло. Это была Вероника. Она склонилась над ним, и он поймал ртом качающийся над его лицом крестик. Куснул его. Он был счастлив.
– Но там, на острове, нам было все же гораздо лучше… Ты держал меня в своих объятиях, и это продолжалось долго, очень долго… Я еще подумала тогда, как здорово иметь такого сильного мужа, который сможет делать это так, как это делаешь ты… Ты прекрасный мужчина, думаю, что ты и сам об этом знаешь… Сколько раз женщины говорили тебе это?
– На острове? На каком острове?
– На Ивовом, на том самом, куда ты привез меня после того, как мы с тобой поужинали в «Голубом попугае», ты что же, ничего не помнишь?
Он снова закрыл глаза и натянул пижамные штаны, под которыми теперь было сыро, неприятно…
– Знаешь, я бы и сейчас не отказалась отправиться с тобой туда… – продолжала она мечтательным тоном. – У меня там знакомый официант, Лева, он обслужит нас по высшему классу…
– Лева? Его звали Лева?
– Да, его звали Лева, Лева Бабищев. Знаешь, он был моим любовником… Может, ты поэтому его пристрелил? Из ревности?
Он сел на постели. Его колотило. Он понимал, что находится в квартире сестры, в спальне, но не понимал, как могло такое случиться, что в кровати с ним лежит не Лара, а Вероника. Он же убил ее, убил и сбросил вниз… Неужели он сходит с ума?
Он снова протянул руку и погладил мягкую грудь призрака.
– Черт, я готов вот так лежать до конца своих дней и смотреть на тебя, целовать тебя, чувствовать тебя… Ты – великолепная, сумасшедше красивая, никогда прежде не видел более притягательной женщины, чем ты…
– Зачем же тогда ты убил меня? – с улыбкой спросила она, снова поглаживая рукой его пенис. – Обещал жениться, а сам затащил на эту чертову гору, застрелил…
– Ну уж нет, это ты что-то спутала… Я в тебя не стрелял. – Он закрыл глаза, чувствуя, как ее ласковая рука опять начинает играть его членом. – Я ударил тебя камнем по голове, как и эту шлюху, Газанову…
– Да, кстати. – Вероника вынула руку, но он поймал ее и снова сунул под одеяло. Рука послушно схватила начинающий затвердевать пенис. – За что ты убил Надю? И почему называешь ее шлюхой?
– Вот ты сейчас лежишь со мной… Скажи, тебе все равно, с кем лежать и кого любить?
– Ну уж нет… Я девушка разборчивая и отлично знаю, с кем хочу быть и что мне вообще нужно от этого человека…
– Вот именно. А эта б… ложилась под каждого, кто ни позвонит в дверь ее квартиры.
– А ты звонил?
– Звонил. Был пьян, пришел как-то вечером, хотел остаться с ней на всю ночь…
– Открыла?
– Открыла. Да только у меня с ней ничего не получилось. Я так ее хотел, так хотел, до скрипа зубов… Знал, что она трахается с Каморой, но все равно пришел, знал, что она такая… как и ее мать… Да мне сам же Камора и рассказывал, какие она с ним проделывала штуки… Короче, я перетерпел, перенервничал… Все произошло слишком быстро, она разозлилась…
– А почему не получилось? По-моему, ты совершенно здоров в этом плане, и у тебя не может не получиться…
– С какими-то женщинами получается, с какими-то – нет. С ней не получилось. Она хохотала мне в лицо. Тогда я попробовал еще раз, после того как мы с ней немного выпили… И тут в дверь начал скрестись, как блудливый кот, Камора… Она как услышала его, так аж задрожала вся… Никогда не забуду ее похотливого взгляда… я сказал, что не уйду, а она ответила, что ей все равно, представляешь?..
– И что, открыла Каморе? – усмехнулась Вероника.
– Да, полетела открывать, босая, голая… я как сидел на кровати, так и оставался сидеть до тех пор, пока не понял, что они расположились в другой комнате на диване… Я пошел на звуки, остановился в дверях… В комнате горела лампа. Я все видел. И, главное, она, Надя, тоже меня видела… Она смотрела на меня поверх Каморы, словно бы говоря: смотри, как надо… Я ушел… Не помню, как дошел до дома.
– А как вы оказались на острове?
– Таня. Это все придумала Таня. Я знал, что она задумала, и даже поддержал ее. Я же ее брат, к тому же я понимал ее, она ревновала Камору, это была пытка, я так жалел ее…
– Ты был готов даже помочь ей?
– Только морально. Но я сразу сказал ей, что с ядом хлопотно. Что ее сразу вычислят. Да и вообще это неэстетично. Ты кто? – Он смотрел на нее и не понимал, что происходит. Однако все то напряжение, в котором он был последнее время, отпустило его, он находил даже удовольствие в том, что ему наконец-то позволили выговориться. И кому? Этой чудесной девушке, которую он просто не мог не убить…
– Как все произошло? Ты пригласил Надю подняться на гору?
– Это сейчас никто ничего не помнит, и все поверили в то, что ее убила Таня… Ведь главное для Тани было что? Чтобы не оставлять без присмотра Камору. Чтобы любовники не смогли встретиться и раствориться в тумане… Она пасла его, Камору, но не Надю. Да и Лариса тоже с интересом наблюдала за Татьяной, за тем, как та страдает от ревности и следит за каждым шагом своего жениха. Мы все понимали, зачем Таня собрала нас всех на острове…
– И зачем же?
– Ждали скандала, какой-то развязки, шума и крика, может, даже драки… Этот нарыв должен был лопнуть. И я был готов к тому, чтобы помочь сестре с алиби в дальнейшем… Я предполагал, что она может что-нибудь предпринять, чтобы устранить соперницу, хотя и не верил, что она найдет в себе силы… убить ее…
– Но как вы оказались с Надей наверху?
– Она сначала позвала Камору, попросила, чтобы тот показал ей вид на Волгу, на что Татьяна резко ответила, что из-за тумана ничего не видно… И тогда она отправилась туда одна… Но сделала буквально несколько шагов и вдруг увидела меня. Лара куда-то отошла, кажется, они с Татьяной и Каморой пошли к костру… Словом, она так посмотрела на меня, что я понял – она хочет, чтобы я поднялся вместе с ней. Она так улыбнулась мне, что я… Я принял это как вызов. Я должен был доказать ей свою мужскую состоятельность, реабилитироваться в ее глазах… И мы поднялись. Мы целовались, катаясь по влажной прохладной траве на той самой поляне… Она дразнила меня, напоминая о той ночи, когда мне пришлось наблюдать, как она занимается любовью с Каморой… И я набросился на нее, хотел ее раздеть… Но я был слишком возбужден… К тому же я боялся ее, боялся ее насмешливых глаз… Я вдруг испугался, что из-за нее я стану импотентом, что я никогда больше не смогу иметь женщину, что она делает это нарочно, издевается надо мной… И тут она оттолкнула меня от себя, сказала, чтобы я больше никогда не подходил к ней близко, что я слабак, что я ничтожество… Она была очень страстная женщина, но я понял также и то, что ее страсть, ее желание были обращены не на меня, а на Камору, остававшегося внизу… И тогда я взял камень и ударил ее по голове… Она потеряла сознание, и смех ее, отвратительный хрипловатый смех прекратился… Она лежала передо мной без чувств или была уже мертва, я не понял… И тогда я подтащил ее к самому краю обрыва, откуда открывался прекрасный вид на… туман… густой туман… и отправил ее к Каморе, вниз… Легко. Как бы избавляясь от самого зла… Я даже представил себе выражение лица своей сестры, когда она узнает, что Нади больше нет, что она никогда уже не будет унижать других людей… Да и у меня не останется свидетеля моей несостоятельности…
– А со мной ты встретился случайно? – Вероника села на кровати, закутав ноги в простыню. Лицо ее при этом стало задумчивым и немного грустным. – Или как?
– Я нервничал после смерти Газановой, собирался встретиться с Крымовым в агентстве, чтобы за водкой потом узнать, на каком этапе находится следствие, мне надо было быть в курсе дела, чтобы знать, кто же подозреваемый… Но так и не решился зайти туда… Зато я увидел, как из агентства вышла ты…
