– Зачем ты сюда приехала? – спросил меня Храп. – И еще с детьми? Совсем, что ли, обалдела? Сашка, я считал тебя умнее.
– Ну откуда же я могла знать, что вы здесь?! – заорала я, недовольная критикой в свой адрес.
– Тогда зачем ты приехала? – удивленно спросила Светка. – И с пацанами?
– Поговорить с Аллой, – честно ответила я.
– О чем?! – одновременно заорали Светка с Андреем.
– О Маринке Громовой. Я хочу найти ее убийцу. Маринкина мать сказала, что у нее были две близкие подруги – Алла Могильная и Диана Ладушкина. Я была вчера вечером у Дианы, она сказала, что Алла еще живет с ребенком на даче.
– Да, мужик ее не хочет, чтобы она в городе светилась, из-за его проблем, – кивнул Храп. – Можно подумать, ее с ребенком здесь не найдут, если захотят.
– Мы с ребятами поехали на пикник. Корзинка с едой стоит у меня в багажнике. Здесь же озеро рядом. Все равно куда-то в выходной собрались бы, – продолжала я. – Вот решила совместить приятное с полезным. Совместила.
– М-да, – протянул Храп.
– То есть ты не знала, что мы здесь? – попробовала уточнить Светка.
– Ну откуда же? – взорвалась я. – Я даже предположить не могла, что Андрей ездил сюда с Маринкой, а тем более тебя повезет. Сама понимаешь: ты же Маринкина конкурентка… Кстати, Алла говорила что-нибудь про Маринку? – перевела я разговор на интересующую меня тему.
– Они поругались из-за чего-то, – сообщил Храп. – Мы не вникали, из-за чего именно. И она не знала, что Маринка мертва.
– Она мне говорила, – внезапно выдала Светка.
– Что? – резко повернулись мы с Храпом на ее голос. – Кто?
– Алла. Про Маринку. Из-за чего поругались.
– Да не тяни ты резину! – заорал на Светку Храп.
И во второй раз за этот день я услышала про «бандитский домище», правда, Света говорила о нем описательно, не так конкретно, как бабулька, но смысл был тот же. Второго такого быть не могло. По крайней мере, неподалеку от Алкиного дома. Марина несколько раз приезжала к последнему хозяину, но к Алле не заглядывала и вообще была не рада, когда Алла, гуляя с сыном у озера, случайно столкнулась с жарящей шашлыки компанией и узнала среди присутствующих Маринку. На следующий день Маринка зашла к Алле, все лето помиравшей от скуки, и очень просила ни при ком из их общих знакомых не упоминать, что она бывает в этом поселке. Алла здорово обиделась: она считала себя лучшей подругой Маринки. Могла бы хоть на часок заскочить, раз уж оказалась рядом. Громова пыталась убедить Аллу, что у нее с этими «ребятами» – чисто деловое сотрудничество, она с ними работает, причем не хочет привлекать к этой работе лишнего внимания. Алла только посмеялась. Она видела у «бандитского домища» не одну такую «работницу», которая не хотела бы, чтобы о ее роде деятельности проведали знакомые. Потом Громова прикатила с Храпом, навезла всяких вкусных вещей, вроде бы прощения просила. С тех пор Алла Маринку не видела. Узнав о ее смерти, особо не удивилась, пожала плечами и заметила, что, наверное, кто-то из этих «ребят» постарался. Больше к теме Маринки Громовой ни Алла, ни Светка, ни Храп не возвращались.
Я же призадумалась. Представленная Аллой картина отлично вписывалась в общую ситуацию. Маринка работала на кого-то еще (кроме нашей фирмы), о чем не хотела сообщать никому из знакомых. Выходит, что Храп говорил Цыгану правду, утверждая, что именно Маринка сама с ним познакомилась. Но кто дал ей это задание? Вообще-то это теперь будет не так сложно узнать, сказала я себе. Следует только выяснить, кто последний хозяин «бандитского домищи» и с кем он водит дружбу. Но эту почетную миссию может взять на себя и Юрий Леонидович. Он же лично заинтересован в том, чтобы найти и миллион долларов, и печатный станок. А теперь я считала, что и то, и другое следует поискать у этих Маринкиных «работодателей». По крайней мере, что-нибудь найдется – несмотря на утверждения Шубакова. Он ведь не доказал мне аргументированно, что «дипломат» находится в нашем офисе. Просто предполагал. Или, возможно, был уверен.
Маринка определенно имела отношение к фальшивым деньгам – раз. Храп по своей дурости или расхлябанности вполне мог оставить миллион долларов в нижнем ящике вешалки Маринки, но почему-то считал (опять же из-за своего разгильдяйства), что положил их у Лариски, – два. Возможно, Маринка имела наготове несколько одинаковых «дипломатов». Почему бы и нет? Ведь тот, который я тогда забрала у нее в квартире, был самым обычным – с такими треть города ходит. Взяла и заменила на принесенный Храпом, даже не зная, что там настоящие баксы. Подсунула ему макулатуру. На авось. Вдруг найдется внутри что-нибудь интересное. Ее ведь зачем-то послали знакомиться с Храпом в свое время? Интересовались делами фирмы? Нет, скорее деятельностью Юрия Леонидовича. У фирмы «Балттайм» только один серьезный конкурент – мы, «Техника-сервис», а наши Маринку не посылали, это точно. Я бы знала. И ее тогда бы не уволили. Сыр-бор с ее увольнением из-за чего разгорелся? Из-за знакомства с Храпом, о котором узнали наши. То есть за Маринкой стояли конкуренты не по поставкам видео– и аудиотехники, а конкуренты Юрия Леонидовича Цыганова. У нас же в городе не две группировки? Не две, а гораздо больше. Но это уже не мои проблемы. Эх, узнать бы, кто такой этот мифический Алеша с неухоженными волосами. Но пусть Юрий Леонидович сам разбирается. Я, естественно, могу высказать свое мнение, если спросят, конечно. Но Цыган – человек мудрый, сам до всего додумается. И еще сегодня-завтра надо решить, что мне говорить Шубакову.
В общем, когда Маринкины хозяева узнали, сколько она сперла и что она сперла… Что могла представлять собой такая сумма, мне объяснять не надо – тем более что отправлял ее в Финляндию Юрий Леонидович. Маринкины «работодатели» мало того что прибрали миллион к рукам, решили сделать еще и подлянку конкуренту, запутав всех и вся и натравив Цыгана на родственника, которому он доверял. Пусть разгильдяй, пусть балбес, но родная кровь все-таки. А так одним человеком меньше во вражеском лагере. Причина смерти Маринки стала мне понятна.
– Андрюша, – снова обратилась я к Храпу, решив все-таки получить словесное подтверждение своим домыслам, – это был воровской общак?
Храп хмыкнул, сразу же поняв, о чем я.
– А какого черта ты его пер в Финляндию? – влезла сестрица. – Ну я понимаю, в Швейцарию бы. Или ты из Финляндии в Швейцарию собирался ехать?
Храп молчал. Наше семейное любопытство не позволяло Светке оставить вопросы без ответов. Я тоже заинтересовалась. Правда, я знала больше, чем сестра: например, что Храп встречался с кем-то, кто приплыл на том же судне, на котором пришли телевизоры из Японии, а поэтому имела свою версию. Раз Храп не хочет открывать рта, заговорю я, а он подтвердит – или опровергнет.
– Общак ведь не лежит мертвым грузом? – спросила я, не ожидая ответа на этот вопрос. – Не лежит. Его вкладывают в различные предприятия. Ну, например, покупают товар, потом перепродают, и воровская касса увеличивается на размер полученной прибыли минус расходы по проведению операции и оплата услуг «работников».
Храп молчал. Светка тяжело дышала. Вадик перестал хныкать. Валерка сидел, затаив дыхание. Я продолжала:
– И ты ехал за товаром.
– Ага. За телевизорами, – подал голос Храп, ухмыляясь.
– Про телевизоры ты можешь рассказывать кому угодно, только не мне, – заметила я. – Не исключаю, что товар лежал в одном из них или был распихан по нескольким – я не знаю, что именно вам поставляли и в каком количестве.
– Снимаю шляпу, – только и проронил Храп.
– Какую шляпу? – спросил Валерка. – Вы же без головного убора.
– Я пить хочу, – проныл Вадик.
– О чем все-таки речь? – вклинилась Светка.
В эту минуту над нами послышался топот ног. Создавалось впечатление, что в гараж над нашими головами ворвалось стадо слонов. Ну наконец-то!
Я взлетела по лестнице, успев наступить Храпу на руку, неудачно положенную на пол, и забарабанила в крышку подпола. Храп дико взвыл. Остальные заорали, пытаясь привлечь внимание спасителей. Нас услышали.
20 сентября, суббота
Находившиеся наверху сообразили, что на крышке погреба стоит какая-то мебель, сдвинули ее – как мы поняли по звуку, затем отодвинули щеколду и открыли крышку. Я взлетела вверх по оставшимся ступенькам – и раскрыла от удивления рот.
Наверху на корточках сидели Кондрат с Березой – правая и левая руки господина Мишани Шубакова. За ними стояли еще двое бойцов из той же команды.
– Сашка! – воскликнули они все хором, словно долго репетировали этот возглас вплоть до интонации.
Была бы я чуть послабее духом, наверное, грохнулась бы в обморок. Вот кого-кого, а эту команду увидеть здесь я никак не ожидала. Я же не звонила ни по телефону экстренной связи, ни лично Шубакову, ни даже Виталию Сергеевичу.
Но я не успела больше ничего ни подумать, ни ответить, потому что под моей рукой проскользнул Валерка, оглядел собравшихся мужиков и сказал:
