Но он ошибался.
В восточной части острова укромных мест было не в пример меньше, на западной. Когда Степа, Аркадий и Павел вышли на покатое побережье Волчьего острова, у них сразу стали рождаться версии – одна фантастичнее другой. И гадать бы им до вечера, как опять смог улизнуть от них этот непонятный мужичок, если бы не наблюдательный Аркадий. Он неожиданно вспомнил, что видел пару свежих капель крови недалеко от первой "берлоги", кажется, под высокой и толстой сосной. Он же высказал и предположение, что "сайгак", скорее всего, скрылся от "охотников" на дереве, возможно, именно на том, под которым они видели его кровь.
– Постой-ка! – Сказал Степа. – Если ты не ошибаешься, и "заяц" до сих пор сидит на сосне, то мы, при желании, сможем увидеть его в оптический прицел во-он с того пригорка!
Мужики гурьбой кинулись на указанную Степой возвышенность.
Не сразу, но "ту самую" сосну среди других высоких деревьев, нашли. Аркадий не ошибся: заяц, живой и здоровехонький, как ни в чем, ни бывало, спокойно, не ожидая опасности, сидел в развилке ствола. При желании его можно было "снять" из автомата со снайперским прицелом прямо оттуда, откуда его увидели "охотники". Пробираться к нему поближе для более верного выстрела тоже было ни к чему: мужичок мог заметить с дерева их движения.
Сразу возник спор: кому стрелять первым. Степа, как организатор "сафари", сразу поставил себя на третью "строчку" среди желающих поупражняться в меткости в стрельбе по мишени, удаленной метров на шестьсот. Аркадий долго не хотел уступать Павлу право первого выстрела, но потом решил, видимо, что не стоит накалять обстановку и согласился стрелять вторым, недовольно проворчав, что в случае промаха "заяц" успеет спрыгнуть с дерева до того, когда Аркадий успеет прицелиться в него.
Павел готовился тщательно. Он прислонился к дереву, тщательно вытоптал площадку под опорную ногу, морща лоб, что-то высчитывая "про себя", сделал несколько щелчков на оптическом прицеле автомата.
Наконец, он прицелился, затаил дыхание.
Степа заворожено смотрел, как он медленно тянет на себя спусковой крючок; отпускает, потом снова тянет.
Наконец, прогремел выстрел. Но не один, как следовало ожидать при стрельбе на такое расстояние, а целая очередь – волнуясь, Павел забыл переключить АКМ на стрельбу одиночными выстрелами.
Степа и Аркадий одновременно поднесли к глазам прицелы автоматов, пытаясь определить, попал или нет в "сайгака" Павел. На суке никого не было.
– Ну, что, попал? – Выдохнул Степа.
– Не знаю! Кажется, попал. Я точно видел, что после выстрела он повалился вниз…
– Что ж, пойдем, проверим! – "Охотники" бегом бросились в лес.
Лодочный мотор "ожил" с третьего или четвертого рывка сыромятного ремешка от могучей руки Михаила. Шел уже седьмой час утра, Солнце поднялось над Обским морем довольно высоко. Александр слил из канистры остатки бензина в бак катера, Миша, Игорь и Вовчик дружно запрыгнули в дюралевого монстра. Миша оглянулся назад, увидел, что около четырех автомобилей – грузовой, и трех легковых – сиротливо стоит всего лишь брат-близнец Вовчика, в душе у него заворочался червячок сомнения.
– Знаете, что мужики! – Прервал он громкие упражнения Вовчика с "Вихрем", "прогревающим" лодочный двигатель. – Нельзя Сашку оставлять здесь одного. Нужно кому-то статься еще. – Он выразительно посмотрел на Вовчика. У гения математики от возмущения раздулись щеки, он хотел что-то возразить, но потом оглянулся на Александра, мельком глянул на Игоря и недовольно прошел к носу катера, чтобы спрыгнуть на берег. По его лицу было видно: Миша, как всегда, прав, но от этого "обида" Вовчика на несправедливую судьбу меньше не стала.
Он легко соскочил на берег, уперся руками в катер, сталкивая его в воду. Судно, послушное его воле, соскользнуло в Обское море, взревел мотор, и катер, уверенно ведомый могучей рукой адвоката, резво помчался к темной полоске суши напротив того места, где остались на берегу Вовчик и Александр.
В Серегу едва не попали. Его спасло только невероятное везенье: надо же было такому случиться, но в практически полное утреннее безветрие, в секунду, предшествующую выстрелу, откуда-то налетел легкий порыв ветра, шевельнул крону могучего дерева, ствол качнулся вслед за ветвями и… принял в себя одну или две пули, предназначавшиеся Быкову. От неожиданных звонких ударов о ствол Серега едва не свалился на землю, чудом удержался на суку. Он свесился вниз, зацепился руками и ногами за толстую шершавую долгожительницу острова и быстро сполз по ней на землю.
Серега никогда бы не допустил подобной оплошности – позволить беспрепятственно стрелять по себе, любимому, если бы не одно очень важное обстоятельство. Осматривая в оптику АКМа окрестности Волчьего острова – дальние и ближние, он к немалому для себя неудовольствию, обнаружил два судна, которые, без сомнения, держали курс к тому клочку суши посреди Обского моря, где сейчас охотились на него трое здоровенных мужиков.
Первое судно – белый катер неизвестного размера, по всей видимости, катер Степы, найденный все же его знакомыми или подручными, шел к острову с востока. Более подробно рассмотреть, что это за судно и сколько на нем человек, мешало Солнце, немилосердно слепившее Сереге глаза отражением своих лучей от гладкой, как масло на сковородке, поверхности моря.
Второе судно – серый катер, без настройки, быстро двигался к Волчьему острову с юга. На его борту угадывались всего два человека, но из-за огромного пока расстояния в два силуэта могли сливаться хоть шесть, хоть восемь человек.
К "охотникам" шла подмога.
Ждать "милости от природы" больше было нельзя. Чтобы хотя бы просто увеличить свои шансы на выживание, нужно было покончить с "охотниками" до высадки на остров людей с белого катера и серой лодки.
Документы, по которым кто-то мог бы разыскать его семью после "сафари", Серега спрятал очень надежно. Очень. Значит, его смерть не откроет дороги к его семье больше никому. При условии, конечно, что все "охотники" будут мертвы.
На решение этой задачи у Быкова оставалось не больше пятнадцати минут. "В лучшем случае – пятнадцати минут!" – Поправил себя Серега, прикинув скорость, с какой перемещалась к острову серая лодка с двумя силуэтами над ней. – "Через одну – две минуты здесь будут "охотники". Наверняка бросились проверять, жив я или нет, когда увидели. Что на дереве меня больше нет. Та-ак… Здесь рядом нет места, в котором можно укрыться, чтобы, как положено, "встретить" непрошенных "гостей". – Подумал Быков, повертев головой несколько секунд, еще раз внимательно осмотрев полянку. – "Нужно искать другое место!"
Он двинулся в сторону западной оконечности острова, "по инерции" подыскивая, куда бы еще раз "прислонить голову".
"Стоп!" – Неожиданно сказал он себе. – "Времени осталось не больше десяти – двенадцати минут до того, как к острову начнут причаливать помощники "охотников". Какое, к черту, прятаться?! Атаковать нужно… Нападать! Если хочешь, конечно, остаться жив!"! – Возразил ему внутренний голос.
Серега остановился, повернулся обратно, оглядел не очень плотную стену соснового леса. Через пару секунд он сдвинулся вправо, поднялся на пригорок, спрятался за толстой сосной, венчающей эту выпуклость суши. Осмотревшись, он предположил, откуда примерно должны были появиться "охотники". "Вряд ли он окажутся на полянке одновременно!" – Решил Быков, осматривая возможные пути к отступлению, сразу после того, как он откроет огонь и будет обнаружен.
Пыхтение одного из охотников стало слышно метров уже за пятьдесят. Серега внимательно прислушался к шипящим и свистящим звукам, доносившимся со стороны леса и на всякий случай присел пониже. "Паровозный" "охотник" запросто мог быть отвлекающим фактором, составной частью "ловушки", уже подготовленной, возможно, для него ушлыми любителями пейнтбола по-русски.
По мере приближения "паровоза" к зеленой границе, отделявшей лес от поляны, за которой устроил свою засаду Быков, сердце Сереги билось все чаще, все сильнее. Он стал даже сомневаться, что сможет надежно прицелиться. Однако все его сомнения развеял… Павел. Где-то недалеко от края поляны он остановился. Слышно было, как он старается поменьше и пореже дышать. Бывшему тренеру на какую-то секундочку это показалось даже смешным; у него в душе шевельнулась жалость к давно не тренировавшемуся предпринимателю. Но он тут же взял себя в руки, вспомнил, чем грозит ему и его семье всего одна его секундная слабость. Быков еще раз внимательно осмотрел кусты и деревья вокруг полянки, осторожно поднес к плечу автомат, не закрывая левого глаза, посмотрел в прицел правым. На противоположном конце полянки шевельнулась пушистая, поросшая длинными зелеными иголками веточка. Из-за нее показалось сначала черная вороненая труба глушителя, а потом – озабоченно-настороженное лицо охотника за человеком.
