– Так подтвердилась эта история или нет?
– Не совсем, — ответила Габби. — Мы перелистали старые газеты, телефонные справочники и проверили архивные записи, но не нашли ничего о Вирджинии и ее родителях, лишь скудные сведения о семье, в которой они жили. Кларки действительно владели землей в наших краях, но нет подтверждений, что у них был сын по имени Оливер.
Дьявольские силы знают прошлое и могут видеть жизнь умерших, как мы просматриваем видеозаписи, и мастерски вкрапляют частицы правды в свою ложь. Габби и Рут удалось узнать, что семья с распространенной фамилией Кларк когда-то проживала в Уэстчестере. Несомненно, проведи женщины в библиотеке больше времени, они бы откопали и каких-нибудь Тейлоров.
Отсутствие в газетах информации о драматической истории, которая, безусловно попала бы на первые полосы, — невеста убита в день свадьбы, жених арестован, — все же не подорвало доверия к Вирджинии, которая вскоре попросила их распутать еще одну загадку.
– Она хотела, чтобы мы нашли могилу ее жениха, — призналась Габби. — После самоубийства дело замяли, поэтому никто не знает, где он похоронен. Вирджиния…
– Она довела мою жену до слез, — перебил Доминик. — У Габби было скверно на душе, когда она не смогла найти информацию о родителях, а тут призрак хнычет и требует неизвестную могилу своего жениха.
И снова дух подбросил информацию: тело, наверное, захоронено на кладбище Сонная Лощина. На другой день приходился школьный выходной, поэтому Габби, Рут и их пятеро детей поехали на красивое старое кладбище в северной части Территауна, где нашел свой последний приют Вашингтон Ирвинг и его друзья, которых он вывел в своей «Легенде Сонной Лощины».
Безуспешно пробродив несколько часов среди старых и новых могильных камней, обе семьи порядком устали и решили возвращаться домой. Не успели они дойти несколько шагов до кладбищенской церкви, как Габби вдруг впала в транс.
– Что-то потянуло меня по дорожке обратно в глубь кладбища и каким-то рывком бросило к одному из могильных камней, на котором значилось: «Кэтрин Кларк, 1859–1926». Вирджиния очень оживилась и сказала, что мы нашли мать Оливера. Рядом был камень поменьше, но мы не смогли разобрать надпись. Была ли это могила Оливера, Вирджиния не сказала.
Я уже сам заинтересовался этим демоном. Поездка на кладбище — поистине гениальный ход. Раз призрак подтащил мать семейства к могиле у самой церкви, члены семьи логически заключили, что это добропорядочный христианский дух. Они и не подозревали, что находятся в излюбленных охотничьих угодьях дьявола.
Габби перестала сопротивляться и фактически разрешила призраку войти в нее, чтобы узнать больше.
– Моя старшая дочь принесла из исторического общества старые карты Уэстчестера. Я разложила их на столе, взяла ручку и попросила Вирджинию показать, где она жила. Моя рука затряслась, ее водило из стороны в сторону. Наконец она ткнулась в некий участок и вывела букву, напоминающую М или W.
Все это очень напоминало типичную схему действия нечистого. Бесы не только делают противоположное святому, но временами пишут наоборот, поэтому приходится читать их надписи в зеркале или вверх ногами. Почерк у них часто искажен, как если бы правша писал левой рукой. Странные надписи, иногда с непристойностями, богохульствами или фразами на древних языках, тоже являются признаком инфернального подавления. В нашем случае нарочито двусмысленные каракули нечистого были очередной уловкой с целью напустить еще больше тумана и запутать Габби.
Домохозяйка, явно до сих пор очарованная Вирджинией, тут же предложила Джо показать карту с надписью, чтобы он попытался разгадать скрытое значение символа. Мой напарник покачал головой. Он пришел не для того, чтобы расшифровывать бесовские послания или без необходимости показывать демону, что он разоблачен.
Пора было объяснить обитателям дома, что происходит.
– Габби, давайте сразу договоримся: мы не будем больше называть эту сущность Вирджинией, потому что она не заслуживает человеческого имени. Это не призрак человека, не дух покойной, это демон. — Джо немного объяснил природу адских духов. — История о трагедии на свадьбе выдумана от начала до конца с целью разжалобить, вызвать сочувствие и привязать вас на тонком уровне. С этой минуты, рассказывая об этом духе, говорите: «Демон сделал то-то и то-то».
Покорная растерянность на лице Доминика сменилась торжеством, безмолвно кричавшим: «Видите, я вам говорил!»
Габби не понадобилось долго уговаривать. Она описала, что вытворял демон на Хэллоуин вскоре после того, как Доминик пригласил отца Уильямса.
– Вирджиния… то есть демон сказал, что не хочет ничего дурного.
Когда привели священника, демон понял, что скоро с него сорвут личину, и принялся форсировать свой план добиться одержимости. В тот же день нечистый дух попытался завлечь Габби в свое логово, в подвал.
– Он сказал, что не причинит мне вреда, но я не хотела идти. Тогда он сказал: «Знаю я вашего отца Хейса, на этот раз победа останется за мной!» Даже Габби вынуждена была признать, что это весьма странное заявление для духа, который клянется никому не причинить вреда, заверяя в чистоте своих намерений, и тут же объявляет, что все было подстроено с единственной целью — утереть нос слуге Божьему. Еще более странным было то, какого священника призрак назвал по имени — не приходского, которого пригласил Доминик, а экзорциста из другого штата, вызванного без ведома семьи.
Заикаясь, призрак поставил последний ультиматум:
– Пусть с-с-священники сюда не приходят!
Тут бы мне и насторожиться, но я не остерегся. Увидев, что Джо пока не нужна моя помощь, я решил сделать то, что делал в каждом расследовании: пройтись по дому и составить мнение о Вилланова. Я могу многое рассказать по результатам визуального осмотра: я ищу признаки увлечения хозяев оккультизмом, обращаю внимание на предметы религиозного культа, смотрю, как содержится дом, какие книги здесь читают, нет ли косвенных признаков употребления наркотиков — словом, все, что сигнализирует: в жизни хозяев происходит что-то не то. Если меня что-нибудь насторожит, спрошу об этом в ходе беседы.
Обходя дом, я периодически ощущал странные вибрации. Я не экстрасенс и не могу на сто процентов полагаться на интуицию, но ведь каждый человек рождается с шестым чувством — это Божий дар.
Моя ошибка в том, что я пошел один. Я начал со второго этажа, со свободной квартиры, которую сдавали Вилланова. Я шел по коридору, когда дверная ручка вдруг задребезжала. Я уже сталкивался с подобным примитивным запугиванием, поэтому про себя отметил эту дверь для дальнейшего изучения.
В комнатах было неестественно темно. Ощупью найдя выключатель, я понял почему: все было выкрашено в глухой, интенсивно-черный цвет. Даже оконные стекла были покрыты толстым слоем краски и не пропускали дневной свет. Я осмотрел комнату, но бывший жилец абсолютно ничего после себя не оставил. Хотел бы я взглянуть на его имущество: готов поставить свой очередной чек на зарплату, в свободное время этот тип явно не четки перебирал. Надо расспросить о нем семью.
В квартире на первом этаже, где жили Вилланова, я ничего необычного не почувствовал ни в спальне Габби и Доминика, ни в комнатах младших детей. В комнате невесты мимо меня в коридор пролетел яркий светящийся шар. Подобные раскаленные сферы я однажды видел, поэтому особо не встревожился. Вернувшись в гостиную, спросил Вилланова, не сталкивался ли кто из них с подобным феноменом.
Мой вопрос вызвал большое оживление.
– Да, я видела такой свет! — воскликнула Лусиана.
– И я, — добавила Габби. — Очень испугалась.
Один за другим члены семьи описывали случаи, когда к ним подлетал светящийся шар. Молчал лишь Доминик, сидящий с расстроенным видом. Вскоре он разразился недовольным ворчаньем, прервав обсуждение светящихся сфер.
– Я никогда его не видел! Как это выходит, мистер Сарчи, что вы видите, а я нет? — Он говорил с искренней обидой, видимо, жалея, что злой дух всем показался, а его обошел вниманием.
– Не огорчайтесь, — посоветовал я. — Радуйтесь, что вы этого не видите.
Он нехотя кивнул, и я возобновил обход. Остальные комнаты оказались нормальными, хотя в кухне было грязно и в раковине громоздилась грязная посуда. Я спустился в подвал. Сперва у меня не возникло дурного предчувствия или ощущения чего-то инфернального, но у кладовки с двойными дверями я почувствовал исходящую угрозу футов с восьми.
Ощущение было настолько сильным, что я замер на месте. Я много лет работал полицейским и много раз пугался, но всегда реагировал агрессивно, так я себя приучил. На этот раз все было иначе: я не мог отвести глаз от этих двойных дверей. Сердце забилось невероятно часто. Я хватал ртом воздух и не мог вздохнуть. В голове возникла боль: не просто заболела голова, а будто что-то острое просверлило правый висок. Так иногда бывало, когда я ассистировал при проведении обряда экзорцизма.
