После интересного ужина из некоторых уникальных продуктов Кристиан смотрит по телевизору глупый мультик, герои которого даже не пробуют разгадать Теорию Относительности Эйнштейна, зато успешно путешествуют по джунглям, то и дело переносясь куда-то во времени… Мутное небо будто подвесной потолок, а балконная дверь — точно Райские Врата.
Кристиан немного говорит об ураганах с мамой и папой (в них его родители разбираются примерно так же, как те герои мультфильма — в астрофизике). После всего ему остается отправиться в свою комнату, чтобы увидеть вязанных монстров, похожих на свитера и рубашки из хлопка. А уже затем необычный мальчик Кристиан ложится одетым в кровать, где ему грезится тоска самой смерти, из которой невозможно узнать те заветные (даже прописью) цифры, что грохочут с каждого надгробья погребальным громом замшелой вечности, и ведь Кристиан все равно не сможет их воспринять, но чувствует засыпающим разумом ту боль условного бытия, что пронзила почти каждого человека, временно живущего там, куда нельзя заглянуть обычным взором мозга…
Тихо и осторожно (проявляя крайнюю степень заботы) папа и мама заглядывают в детскую комнату из-за полуоткрытой двери: их приемный ребенок спокойно спит, создавая миры своим подсознанием.
Те миры, в которых напрочь отсутствует смерть.
Дорога домой выдалась долгой… А как же иначе, если смена плавно перешла в свидание с бухгалтершей по имени Нина (самой симпатичной работницей машиностроительного завода, еще вполне молодой девкой, готовой переспать безо всякого намека на естественный сон, бодро прыгая на члене очередного искателя «руки и сердца»).
Удовлетворив себя и ее, сорокалетний слесарь-наладчик Семен Васильевич идет по темной улочке, что должна закончиться стародавним пустырем, скупо обрамленным тополями…
Семен Васильевич не слишком спешит к семье.
Надоевшая до храпа в кровати супруга; уже одичавшие во время взросления дети; скучнейшая жизнь внутри тесноватой квартиры. Этого всего вполне хватает, чтобы обычный слесарь-наладчик больше не торопился домой.
А нежное небо ночи очень влечет своими теплыми звездами, и мягкий ветерок треплет листву, и темнота многозначительно чарует сердце…
Семен Васильевич, почти пройдя пустырь до половины, слышит страшный звук приближения чего-то свирепого и быстрого. Мощнейший удар лапами в грудь резко сбивает слесаря с ног, он падает на землю и чувствует, как черное чудовище уже откусило его нос, вырвав при этом огромный кусок верхней губы вместе с кожей левой щеки. А дальше монстр стал рвать горло своей беспомощной жертве, кромсая сонную артерию и хрящи кадыка челюстями.
Не успевая закричать, Семен Васильевич умер крайне насильственной смертью.
Собака породы питбультерьер (тигрового окраса, но с белой грудиной) продолжает жрать мясо убитого, когда до ее чуткого слуха доносится посвист хозяина.
Питбуль поворачивает черно-кровавую морду в ту сторону, откуда доносился свист, оставляя в покое истерзанное тело слесаря-наладчика, чья голова практически отделена от ошметков шеи.
— Ко мне, Тигр. Ко мне… — зловеще-тихий голос хозяина — и питбуль бежит к деревьям, под которыми притаился «его человек».
— Прикончил? Ах ты, мой хороший… — хозяин ласково потрепал собаку-людоеда по голове, после чего прицепил поводок к ее ошейнику, и они вместе пошли по песку пустыря в направлении окровавленного трупа.
Пространство тьмы как будто расступалось перед ними, поражаясь столь жуткой жестокости, что только сейчас случилась на этом самом месте…
Хозяин-убийца не стал склоняться над трупом сразу. Сначала он (точно на ощупь) начертал на земле какие-то знаки, крепко удерживая питбуля за поводок. А уже закончив сей странный ритуал, маньяк подходит к телу жертвы (в лицо Семена Васильевича словно совершили выстрел из винтовки, заряженной разрывными) и подкладывает под затылок листок с посланием для полицейских, который был у него в заднем кармане джинсов все то время, пока его пес по кличке Тигр расправлялся со слесарем-бедолагой…
— Пошли, малыш. Нам пора домой, — тихо произнес хозяин питбультерьера, плотнее наматывая поводок на руку. — Отлично поохотились сегодня.
В его холодном голосе пес Тигр отчетливо почувствовал нотки неподдельного счастья и удовлетворения.
Мерзопакостная новость врезала Шилову по мозгам, только он явился на службу: в деле маньяка Ангела образовался очередной отвратительный эпизод.
Убит мужчина сорока лет. Работник машиностроительного завода, женат, двое детей-подростков. Труп найден на пустыре в нескольких сотнях метров от дома. Лицо убитого изуродовано собакой бойцовой породы. Причина смерти, скорей всего, обильная кровопотеря, вызванная укусами все той же собаки. Когда будет готова подробная экспертиза, станет больше конкретных данных…
Да и без этих формальностей ясно: мужику отгрызла голову псина-людоед! А натравил эту тварь до сих пор не пойманный маньяк. И снова никаких свидетелей убийства. Из вещественных доказательств — отпечатки кроссовок 42-го размера. Ну и, конечно, новое письмо.
Десятую жертву сопровождали такие строки:
…
Пасмурная смерть выплавлена из памяти
Бежевая судьба кромсает всю жалкую жизнь
Стробоскопы судьбы переплетают время
Рождение памяти обрастает едкой слюной
Жабры радости смяты и сметены
Строгий объем уязвлен
Плавный металл оживает
Кровь слишком густая для полного испарения
Шумный смерч распластал туман облаков
Насилие детей раздавило их общее будущее
Мои шаги, только мои шаги
Могут изогнуть частоту измерения
Тысячи кровавых следов позади
Спелая слепота рвет на части
Траурный мост рухнул в черную реку небес
Крылья больше не спасают
Никого не спасут!
Маски посмертного ужаса белеют повсюду
Приторный дым размазан о сердце снега
Звук уже не тревожит себя, но чужие конечности хоронит
пластик
Ваш в целом мире
Ангел
Продолжение обязательно будет…
Олег Ильич «обнял» голову руками, чтобы избежать «взрыва мозгов» от усталости после всех этих размышлений.
Дело поимки убийцы достигло тех эмоций, когда любая мысль о собственной непригодности как следователя причиняет почти невыносимый дискомфорт, и уже тебе самому хочется кого-нибудь прикончить…
Шилов решил немного отвлечь себя чаем.
После обеда ему позвонил Захар Темнов.
— Здравствуйте, Олег Ильич. Надеюсь, не помешал? — бодрый тон голоса психиатра несколько воодушевил Шилова.
— Нет. Здравствуйте… Вы что-то хотите сообщить по нашему маньяку? — следователь сел за стол и приготовился слушать, запоминать или даже записывать.
— Именно так, — отозвался доктор Темнов. — Я за эти дни нашел время для подробного анализа писем убийцы. Выводы пока такие: маньяк совершенно точно страдает шизофренией, но не в тяжелой форме. Мог быть снят с учета в психоневрологическом диспансере. Или вообще избежать постановки на учет. Но болезнь, возможно, вызванная серьезной травмой головного мозга, стала прогрессировать, наверняка — в параноидальной форме. Тогда-то Ангел и начал убивать, пытаясь найти выход из адского круга своих проблем таким способом. Самое страшное, что маньяк явно считает себя лучше всех остальных. Ему ненавистны все люди, но себя он любит очень сильно. Абсолютно не склонен к суициду. Даже нечего надеяться на то, что этот Ангел себя убьет… К тому же, он может слышать голоса, которые приказывают или просто по-дружески советуют ему, как нужно действовать, чтобы его не смогли поймать. Так ему может казаться. Но при этом его уверенность в себе, в своей правоте и неуловимости способна дойти до уровня самогипноза. И тогда с ним будет крайне трудно справиться. Он как бы может превратиться в сверхчеловека, которого, к примеру, не будут брать огнестрельные выстрелы. Я не утверждаю, что Ангел станет уворачиваться от пуль, но боль он вряд ли почувствует. Впрочем, до этого случая в проистечении его болезни, думаю, не дойдет… Еще скажу о том, что убивает маньяк не ради какой-то благородной цели. Ну, то есть он не хочет, к примеру, зарезать тринадцать человек в период лунного цикла, чтобы спасти город от землетрясения. Или не будет потрошить проституток, дабы очистить общество… Вот такое мое мнение, если вас это в принципе интересует.
