Завтра я отдам эти бриллианты Профессору, чтобы рассчитаться с долгом.
Не каждый день крадешь деньги у человека, а потом выплачиваешь ему свой долг его же деньгами. Согласитесь, изящный ход. Этим я могу справедливо гордиться.
* * *
В понедельник, когда я закончу все дела с Сустевичем, настроение у него будет падать, несмотря на полученные от меня деньги. Настроение будет ухудшаться по мере того, как будет падать цена акций HPPR. В понедельник утром звездный час компании закончится, и ни один разумный инвестор не станет покупать их акции, все вернется на круги своя — цена акций «Галифакс протеин» резко упадет до первоначальной цены, где-нибудь центов до трех за акцию. Те восемь миллионов акций, которые Сустевич купил в надежде потом перепродать их Напье по десять долларов, окажутся ничем, как та породистая собака оказалась безродной дворняжкой.
В десять вечера я беру напрокат в аэропорту Сан-Хосе машину и еду на север, в Вудсайд, на встречу со своим сообщником.
Афера сродни браку. Все верят в романтические сказки про прекрасную половинку, которая будет тебя дополнять, которая сделает тебя цельной личностью и которую можно найти, надо только искать. Но реальность оказывается куда банальнее. Обычно сходишься на время с тем, кто рядом.
Так и в моей афере. Отчаяние и жадность заставляют выбирать странных компаньонов.
Подъехав к его особняку, я останавливаюсь у будки охранника. Там тот же человек, что и в прошлый раз. Именно он вел меня в подвал, после чего началась моя непростая история общения со стоматологом.
— Я приехал к господину Напье, — говорю я.
Охранник кивает.
— Езжайте по этой дороге к дому, там припаркуйтесь.
Он подходит к воротам и открывает их.
Луна почти полная, даже дорогу видно. Я медленно еду по гравию. Каждые десять метров по бокам встречаются фонарики. На вершине холма я вижу белый дом в испанском стиле с черепичной крышей. Снизу его освещают прожекторы. Я останавливаю машину в пятнадцати метрах от галереи. Меня встречает охранник в костюме. Лицо у него знакомое. Именно он выбил мне передние зубы.
— А новые зубы неплохо выглядят, — разглядывает он меня в свете луны.
— При нормальном освещении заметно, что они немного разного цвета, — объясняю я. Потом все же добавляю: — Стоматолог попался из Таиланда.
Охранник кивает и мерзко улыбается, словно я отпустил какую-то грязную шутку.
— Неважно, — сдаюсь я.
Он ведет меня по мощеной дорожке мимо плетеной мебели и горшков с бугенвиллией. Мы заходим в гостиную. Там я вижу Напье, склонившегося над бильярдным столом. На нем водолазка и брюки. Я впервые вижу его без костюма.
Охранник выходит из комнаты, не сказав ни слова. Напье не глядит на меня. Он отводит кий назад и бьет по шару. Биток, не вращаясь, попадает по «четверке», и та летит в угловую лузу. В одном этом движении кисти весь Эд Напье. Бьет он сильно, жестко, прямо. Никаких аккуратных ударов накатом. Никаких легких касаний.
Он примеривается к следующему удару: «пятерка» в центральную лузу. Не поднимая на меня глаз, Напье говорит:
— Неплохо сработано.
— Да, — соглашаюсь я.
Напье бьет по шару. «Пятерка» со свистом влетает в центральную лузу.
Наконец Напье отрывается от бильярда. Он прислоняет кий к столу.
— Какой-то ты невеселый для человека, только что ставшего обладателем двадцати миллионов долларов.
Я пожимаю плечами. Я хочу объяснить, что победа досталась мне дорогой ценой. Мои самые неприятные опасения подтвердились. Но зачем ему рассказывать? Напье — не тот человек, которого можно удивить предательством. С предателями он справляется. Одним движением. Сильным, жестким, прямым.
— Как твои зубы? — интересуется он.
— Ну, так.
Он вглядывается в мои зубы. Я улыбаюсь, как шестиклассник, которого фотографируют.
— Ты похож на мою бабушку, покойницу. Цвет разный.
— Это я исправлю.
— Ты прости, — извиняется Напье. — Джеки немного… увлекся.
— Прямо как в рестлинге.
— Что, прости?
— Нет, ничего, — отвечаю я.
Я вспоминаю, как мы с Тоби сидели на диване и смотрели поединок Душегуба Черного Шара и Фрэнки Кулака. Забавно было.
— Давай выпьем, — предлагает Напье. Он подходит к украшенному мозаикой бару и наливает два стакана виски. Один он протягивает мне: — Это виски. За победу, — поднимает он стакан.
— За победу, — повторяю я и выпиваю.
— Ах, хороший виски, — ставит он свой стакан. — Останешься на ужин?
— Конечно.
Он ведет меня в столовую. Стол накрыт на двоих. Мы подходим к стульям.
— Похоже, «Трокадеро» достанется мне.
— Да я и не сомневался. Вряд ли Сустевич сможет теперь тягаться с тобой. Ему сейчас и без того забот хватает. Его партнеры разозлились, они хотят знать, что случилось. Как он сорвал сделку. Куда дел их деньги.
— С этими русскими всегда непросто. Поверь мне. Уж я-то знаю.
Мы присаживаемся. Я замечаю, что третье место за столом пустует, там даже нет тарелок.
— Надо полагать, твоя жена к нам не присоединится?
Напье угрюмо мотает головой.
— Боюсь, что нет. С ней приключилась небольшая неприятность.
— Понятно.
— Насчет нее ты тоже оказался прав, — говорит Напье.
— В таких случаях я бы предпочел ошибаться.
Эд пожимает плечами.
— Я всегда ее подозревал. Но что поделать? Она была очень хороша. В постели была просто великолепна. — Он замолкает. — Да ты и сам знаешь.
Я вспоминаю ту ночь в «Облаках», черные полукруги на потолке казино. Вспоминаю номер Лорен Напье на тридцать третьем этаже, татами, ее ноги, обвивающие мою талию, ее накрашенные ногти на ногах.
— Да, ты уж прости, — говорю я. — Пожалуй, я немного… увлекся.
Напье улыбается.
* * *
Жена Напье и стала первой зацепкой. Странно, что она случайно встретила меня в баре однажды вечером, вы не находите? Что предложила сто тысяч, чтобы я обчистил ее мужа. Что у нее наготове была история про то, как муж ее бьет и как она боится за свою жизнь.
А затем, спустя несколько дней, я вдруг узнаю, что мой сын задолжал русскому бандиту. И вот он — счастливый случай: моему сыну отчаянно нужны деньги, а Лорен Напье совсем недавно их предлагала! Ясное дело — это судьба!
Подобные совпадения, возможно, и не вызовут подозрения у обычных людей.
Но такие, как я, шкурой чуют. Совпадение — это знак Божий, к которому надо относиться с должным уважением.
* * *
Когда я выяснил, что за спиной Лорен Напье стоит Сустевич? Что именно Профессор хотел обобрать Напье, чтобы заполучить «Трокадеро», а может, и еще что-нибудь из империи Напье? Я бы сказал, в тот самый момент, когда Профессор впустил меня в свой особняк в Пасифик-Хайтс. Он был слишком вежлив, слишком заинтересован в моих планах. Такие, как я, привыкли, что к нам относятся по-свински. Попробуйте обращаться с нами иначе, и мы сразу почуем неладное.
* * *
Когда Сустевич узнал, как именно я собираюсь обокрасть Напье, его ослепила жадность, и он решил тоже поучаствовать. Ему было мало видеть, как тонет его противник. Профессор захотел на этом подзаработать. Как я и предполагал.
На деньги мафии он начал скупать акции. Поскольку я был единственным владельцем компании, деньги шли мне. Он платил в среднем шесть долларов за акции, которые, как он думал, поднимутся в цене до десяти долларов. Удачное вложение, но только если бы это было правдой.
Вскоре он с сожалением поймет, что платил шесть долларов за акции, которые ничего не стоят. Я разделю доход с Напье — каждому примерно по двадцать пять миллионов — и отдам деньги Элиху Катцу за бриллианты.
Бриллианты — это отвлекающий маневр. Сустевич одолжил мне шесть миллионов, я ему верну пятнадцать. Когда мы с Профессором разойдемся, он будет считать нашу сделку самой удачной за всю свою жизнь. Он даже не узнает, что я его обокрал.
Об этом мы и договорились с Напье много недель назад.
* * *
У вас, наверное, еще один вопрос остался.
Когда Сустевич задумал свою аферу? Напье познакомился с Лорен, впоследствии ставшей его женой, четыре года назад на показе мод. Работала ли она уже тогда на Сустевича? Знал ли уже тогда Профессор, что Эд Напье станет его мишенью?
Быть может, ничего хитроумного в этом и нет. Если вы из русской мафии, если вы хотите осесть в Лас-Вегасе, чтобы отмывать деньги и одновременно с этим зарабатывать миллионы, то вы заранее прикинете, кто будет вам мешать. Вы узнаете, что Эд Напье — король Лас-Вегаса. Чтобы стать обладателем короны, надо сначала снять ее с головы Напье. И продумывать план вы начинаете задолго, для начала вручая Напье новую королеву — красивую юную девушку, которая потом должна будет его предать…
