Мариша схватила трубку и позвонила Юльке.
– Бросай все! – закричала она. – Плюнь на этого Вовку и приезжай ко мне!
– Почему? – удивилась Юля.
– Похоже, мы спасаем совсем не того человека! – объяснила ей Мариша. – Опасность грозит совсем другим людям!
– Я уже мчусь! – сказала Юля и отключила трубку.
Мариша ненадолго задумалась и позвонила Татьяне Ивановне.
– Да, слушаю, – ответил приятный женский голос.
– Татьяна Ивановна, мне необходимо поговорить с вами о генерале Платове, его первой жене и сыне, – сказала Мариша. – А также о вашей бывшей соседке Вере Платовой. Вы можете уделить мне десять минут времени?
– Приезжайте, – ответила ей женщина. – И адрес запишите.
Мариша записала адрес на оторванном от стены рекламном объявлении о потрясающе дешевой реставрации ванн.
– Вот и ты на что-то сгодилось, – удовлетворенно заметила Мариша, обращаясь к объявлению, и в это время ей перезвонила Юля.
– Мариша, а куда мне мчаться? – спросила она растерянно. – Ты где сейчас?
– Не важно, где я. А ты немедленно поезжай к бывшей соседке тетки Веры, – ответила Мариша и продиктовала Юле нужный адрес. – Жду тебя там!
Инна, которая и не подозревала, в каком направлении развиваются события у ее подруг, рулила к городу. Вначале она решила навестить Юльку. Тем более что кольцо маршруток все равно было ей по пути. Каково же было удивление Инны, когда она увидела Вовку, мирно жующего булочку с колбасой, но не увидела Юльку. Ни рядом с Вовкой, ни где-то поблизости, ни даже поодаль.
– Безобразие! – разозлилась Инна. – Что они себе позволяют?!
Она немедленно набрала телефон Юльки, приготовившись высказать той, что она думает о подобном разгильдяйстве.
– Инна, хорошо, что ты позвонила! – обрадовалась Юля.
– Погоди радоваться, – сухо остановила ее Инна. – Сначала объясни, почему Вовка без присмотра и охраны?
– У нас изменилась ситуация, – вздохнула Юля. – Приезжай, сама все узнаешь.
Приехав по указанному адресу, Инна поднялась на третий этаж чистенького кирпичного дома и позвонила в дверь, обитую красивой искусственной кожей вишневого цвета. Вскоре Инна сидела за столом, рассматривала фотографии и слушала рассказ пожилой румяной женщины, оказавшейся бывшей соседкой Веры Платовой – почившей с миром Вовкиной тетки.
– Самого генерала-то я плохо помню, – рассказывала Татьяна Ивановна. – Маленькая еще была, когда он умер. Но мать мне рассказывала, что с первой женой у него что-то не получилось. Вроде бы застукал он ее на измене с другим мужчиной. Из дома выгнал в чем мать родила. И еще кричал, что пусть в ноги ему поклонится, что не убил.
– И не простил?
– Нет, так и не простил до самой смерти, – покачала головой Татьяна Ивановна. – А когда на Верке женился, то вполне утешился. И хотя наследников она ему не подарила, все равно к первой жене не вернулся.
– А что, у первой жены был от генерала ребенок? – спросила Мариша.
– Был, – кивнула головой Татьяна Ивановна. – Когда эта история случилась, он уже большой совсем был. Военное училище заканчивал. Но после того, как отец свою первую жену из дома выгнал, сын у генерала тоже не показывался.
– Почему?
– Да вроде как не его это сын оказался, – неохотно пробормотала Татьяна Ивановна. – Не генерала был ребенок, а жена от кого-то нагуляла.
– Ну да! – поразилась Юлька.
– Генерал после того, как жену и сына из дома выгнал, так вещи начал ее собирать. Чтобы отослать, значит. Кричал: мне, дескать, ее барахла не нужно. Ну а в вещах-то генерал письма любовника, которые его жена бережно хранила, и нашел. И в этих самых письмах любовник благодарил жену генерала за сына, которого она ему подарила. И убивался, что сам не может дать ребенку того, что давал мальчику генерал. Ну, сами понимаете, после этого ни о каком примирении речи уже не шло. Первую жену генерал даже перед смертью проститься не позвал.
– А сына? Все-таки он его вырастил. Так что мальчик все равно ему сыном приходился, хотя и неродным. И потом, мальчик же не виноват, что его мать обманула своего мужа, – сказала Инна.
– Так-то оно так, – вздохнула Татьяна Ивановна. – Только сын генерала к тому времени вроде как погиб.
– Погиб?
– Угу, – кивнула Татьяна Ивановна. – Убил его генерал.
– Да что вы! – хором ахнули подруги.
– Ну не своими руками, – уточнила Татьяна Ивановна. – Но добился, чтобы парня после военного училища распределили на китайскую границу. И то ли там эпидемия была, то ли еще что, только генеральский сынок погиб.
– А его мать? Первая жена генерала?
– Она была сильной женщиной, – ответила Татьяна Ивановна. – После того, как генерал ее выгнал, она с сыном уехала. А потом ей от матери квартира осталась. Так она вроде бы с ребеночком, который на китайской границе у ее сына родился, и невесткой, которую ее сын там же встретил, обратно в Ленинград вернулись. Только невестка память мужа чтить особо не стала. Быстро другого мужчину себе нашла. А сына оставила бабке на воспитание. Кстати, его Александром назвали, как генерала. Должно быть, в его честь.
– Странно, – пожала плечами Мариша. – С чего бы это?
– Должно быть, бабка свою вину перед мужем все же чувствовала, поэтому так внука и назвала, – сказала Татьяна Ивановна. – Верка мне рассказывала, что как генерал ни буйствовал и ни протестовал на суде, но его первая жена после развода с ним и фамилию его сохранила. Сказала генералу: «Что ты мне дал, то я тебе назад уже не верну». И оставила себе его фамилию. Платова.
– А фамилия нашего Шурика – Платов, – сказала Мариша, глядя на Инну. – Я сегодня в паспортном столе узнала.
– Шурик? – удивилась Инна. – Какой Шурик? Любовник Кати?
– Он самый, – кивнула Мариша.
– Так что же это выходит? – поразилась Инна. – У Шурика тоже есть личный повод желать смерти Вовки? Наследство, которое должны была получить его бабка и отец? Наследство, которого они в свое время лишились?
– Не знаю, – пробормотала Мариша. – Все вроде бы так, только вот сам Шурик куда-то пропал. И бабка его, та самая первая жена генерала, тоже пропала. Вот что странно.
И она рассказала Инне историю исчезновения Шурика и его бабки на машине «Скорой помощи», которая к тому же оказалась в угоне.
– Как-то это действительно выглядит подозрительно, – пробормотала Инна. – Вам не кажется, что если бы Шурик захотел сам куда-нибудь исчезнуть, то не стал бы устраивать этот фарс со «Скорой помощью»?
– Кажется, – откликнулись подруги.
– Выходит, его похитили? – прошептала Юля. – Неужели?
Подруги многозначительно молчали.
– Но зачем? – наконец спросила Инна. – Чем этой теплой компании родственников Вовика помешал инвалид Шурик? На наследство Вовкиной тетки он претендовать не мог. Тетке Вере он никакой не родственник.
– Пасынок, если на то пошло, – сказала Мариша.
– Пасынок отдыхает, когда имеется куча родных племянников, – решительно отмела это предположение Инна. – Да еще, я так поняла, что по крайней мере одна из родных сестер тетки Веры жива и по сей день. Мать Нинель. Да и вообще Вова до того, как прописался к Кате, был прописан у своей тетки Веры.
– Вова не был там прописан уже много лет! – сказала Татьяна Ивановна, входившая в этот момент в комнату с подносом.
Она готовила чай на кухне и услышала только последнюю фразу, произнесенную Инной.
– Как вы говорите? – хором воскликнули подруги. – Не был?
– Нет, – покачала головой Татьяна Ивановна. – Только первые годы жизни.
– Но он ведь там жил!
– Тоже только первое время после своего рождения, – ответила Татьяна Ивановна. – Потом мать Вовы построила себе однокомнатную кооперативную квартиру. Подозреваю, что деньги ей дала Вера. Так вот, матери Вовы нужно было прописаться на ту жилплощадь. А в те времена существовал закон, что ребенок может быть прописан только с матерью. Вот Вову и выписали от тетки к матери.
– А потом? – настойчиво спросила Мариша. – Потом он прописался обратно?
– Не думаю, – покачала головой Татьяна Ивановна. – Даже уверена, что нет.
– А почему?
– Потому что Вера иногда просила меня оплатить ее квитанции с квартплатой. И я заинтересовалась, почему она платит меньше, чем я с дедом. Вернулась с оплаченной квитанцией и спросила, почему это ты, Вера, не инвалид, не ветеран войны, а платишь меньше моего? Колись, говорю, какие у тебя льготы?
– А она?
– Сказала, что я, наверное, совсем из ума выжила, если уже до двух считать разучилась, – спокойно ответила Татьяна Ивановна. – У нас в квартире было прописано два человека, а Вера была прописана одна. Вот и ответ, почему она платила меньше. Расход горячей воды и прочие коммунальные услуги рассчитывались на одного, а не на двух человек.
– Но может быть, незадолго до смерти она все же прописала племянника к себе? – предположила Мариша.
