— Почему — два?
— Так сообщили только что по связи, пока наши ребята ехали, опять позвонил тамошний лесник, сказал, чтo еще всплыло…
— Что всплыло?!
— Так я же вам говорю, гражданин следователь, еще одно тело всплыло, может, вам это интересно?
— Нет, — категорично заявил Лотаров. — Мне это совсем не интересно. Вот если третье всплывет, четвертое, пятое!.. Тогда — конечно, тогда я немедленно отправлюсь в Сюсюки! А пока у меня есть дела поважней. Послушайте, это озеро, оно что, не замерзло?
— Никак нет. Тепло же, гражданин следователь. Плюс три.
В половине одиннадцатого кое-как разобравшийся с бумагами Лотаров поставил чайник и как раз сосредоточенно сопел, открывая новую пачку чая, когда зазвонил телефон.
Виноватым голосом все тот же сержант сообщил, что третье мертвое тело в сюсюковском озере нашарили багром местные жители, а четвертое подняли со дна прибывшие после этого на вертолете подводники.
— Это что — шутка? — зловеще поинтересовался Лотаров.
— Никак нет, гражданин следователь, я так думаю, что если вам сейчас выехать, то как раз к приезду будут еще утопленные, как вы и хотели. А нам тут с управления в Твери звонят, звонят, все просят вам передать, я передал, что вы выехаете только после пятого, так они сказали, уже можно ехать, пока доедете, говорят…
Лотаров бросил трубку.
Он был слишком взволнован, чтобы вести машину, до Бологого доехал на скором поезде, а там его уже ждали местные представители органов.
Всю дорогу он молчал, насупившись. Лотаров любил устраивать неординарные розыгрыши, приколы и всякие неожиданные, но вполне безобидные мерзости. Сейчас он чувствовал себя раздосадованным. Кто-то посмел накидать в озеро, где должен был всплыть один-единственный кореец, кучу неожиданных трупов, и назвать это розыгрышем у него не поворачивался язык, но почему-то все время всплывали перед глазами хитрющие глаза девочки Алисы, несколько смешных веснушек на ее маленьком остром носе, и Лотаров тогда со стоном таращился в окно, чтобы отвлечься.
Приехали. Уже вечерело. Подводники вышли из воды и сообщили, что на сегодня — все.
— Один, два, три… четыре, пять, шесть… Нет, надо еще раз посчитать, с конца — шесть, пять… Нет, не правильно, один, два, три… ик!
Вдоль берега озера аккуратно — ногами к воде, метрах в двух друг от друга — разложены выловленные тела. Между ними ходит, пошатываясь, высокая худая женщина с растрепанными волосами, в накинутой на плечи пуховой шали. В одной руке она держит открытую прямоугольную бутылку литровой вместимости, в другой — зажженную сигарету и, тыча в воздух этой самой сигаретой, считает покойников.
— Шестеро! — докладывает она, наткнувшись по ходу на Лотарова и с первого взгляда (вероятно, по его горящему исступленному взгляду) определив в нем начальника. — Разрешите долож-ш-шить! Трое в куртках, один в смокинге, двое в пальто, но один босой!
— Вы кто? — поинтересовался Лотаров, рассмотрев наклейку на бутылке.
Виски.
— Я — кто? Это вы меня спрашиваете, кто я? — женщина потрясла бутылкой над головой, призывая и всех присутствующих возмутиться. — Я жена!.. — закричала она так громко, что переполошились собаки на хуторе.
— Это я жена! — раздался неуверенный голосок сзади, Лотаров резко повернулся и обнаружил неслышно подошедшую к ним по пожухлой траве Риту Мазарину.
Вся в черном, бледная и уставшая, она тем не менее спокойно демонстрировала ожерелье в две связки из крупного жемчуга, и жемчужины светились в сумерках потусторонним космическим светом.
— Вы — которого? — покачнувшись, интересуется женщина в вязаной шали.
Только теперь Рита Мазарина заметила тела на берегу, несколько секунд растерянно осматривала их по очереди (было заметно по едва шевелящейся нижней губе что считает), потом огляделась.
И Лотаров решил осмотреться. Народу собралось много. С ним в машине приехал! трое, на той стороне небольшого озера стояло две “Волги” и один “Мерседес” местных начальников милиции. Лотаров даже издалека узнал тучную фигуру прокурор Тверской области, он уже видел его здесь в первую заварушку. Уходили к деревьям подводники, и Лотаров, раз глядев среди веток крышу дома корейца, вспомнил чудесное рагу с телятиной.
— Вам это ничего не напоминает? — интересуете! подвыпившая женщина, показывая на трупы. — Настоящий отсчет утопленников!
Лотаров поморщился. Он стал вспоминать фамилию режиссера, но фамилия не давалась, и это не позволяло ему достойно продолжить разговор с женщиной.
“Питер…. Питер, черт, как же его?!.”
— Гринуэй! — вдруг тихонько подсказала Рита, угадав его состояние.
— Да, — согласился Лотаров, — “Отсчет утопленников” Гринуэя. Хотя, знаете, мне больше у него нравится “Книги Просперо”.
— А мне — “Дитя Маккона”! Глотнете? — тут же прониклась к следователю женщина и ткнула с размаху ему в грудь наполовину пустую бутылку.
— Агей Карпович, — чуть поклонился Лотаров и отпил из горлышка.
— Аврора, — протянула ему ладошку в тонкой кружевной перчатке женщина.
— Я узнала, что Кемира убили, приехала забрать кое-что из своих вещей в доме, а тут вдруг стали вылавливать мужиков из озера, совсем как щук на нересте! Здесь отменные щуки живут, а весной даже образуется речушка небольшая, она летом пересыхает, но щуки успевают приплыть и наметать икры…
— Вы — жена Кемира? — подошла к ней поближе Рита.
— Э-э-э, позвольте вам задать несколько вопросов, — бросился было Лотаров к Авроре, чтобы увести ее подальше и тем самым сохранить хотя бы относительную чистоту дознания, но Рита подбежала и схватила женщину за руку.
— Которая по счету? — спросила она.
— Вторая! — осмотрев Риту внимательным придирчивым взглядом, гордо объявила Аврора.
— А я — восьмая, — неуверенным дрожащим голоском доложила Рита.
— Ого! — восхитилась Аврора, отняла бутылку у приунывшего Лотарова и протянула Рите. — Тогда выпьем!
— Спасибо, я не буду, я уже два дня подряд…
— Пей! — настаивает Аврора и вдруг, нахмурившись, показывает пальцем на Риту, потом на лежащие тела. — Ты что, приехала опознать Кемира? Расслабься, его тут нет.
— А мне кажется, — совсем слабым голосом произносит Рита, — вон там, посмотрите, его пальто…
— Это который без ботинок? Да ты посмотри на эти ступни! Ты на ступни посмотри!..
Женщины отходят рассмотреть поближе первого вытащенного утопленника, а Лотаров, к своему сожалению, вынужден остаться на месте для общения с коллегами — все потянулись к нему.
— Двое наших, — тычет пальцем в утопленников начальник милиции. — Двое, похоже, ваших, а двое вообще странные.
— Странные?
— Да. Ребята сказали, что они не совсем утопленники. Один в земле был захоронен, его выкопали, а потом зачем-то утопили. А самый свеженький, скорей всего, умер от укусов змеи.
— Это ваши ребята по наружному осмотру такое определили? — заинтересовался Лотаров.
— У нас работают профессионалы! — повысил голос начальник милиции. — Могут и по наружному определить, но они не поленились заглянуть в рот и в уши! А который змеей покусанный — самый свежий, почти вчерашний, а укусов три, и все на видном месте!
— Да я, что я — ничего, — пошел на попятную Лотаров. — А почему думаете, что те двое — наши? У них же на месте головы, извините, и лица совсем нет.
— А я так по документам думаю, — злорадно скалится начальник. — У одного в кармане паспорт, а у другого дорогая авторучка с надписью!
— А паспорт, позвольте узнать, на какую фамилию? — совсем униженно бормочет Лотаров, опустив голову.
— На фамилию Козлов! — слегка отходит начальник и уже спокойно спрашивает:
— Не теряли у себя Козловых? Ну то-то же, а сомневаться нечего, у нас тоже, знаете, спецы есть! А вообще — улов неплохой. Наши-то двое бандитов уже год в розыске. Странно, конечно, что они тут в озере вместе оказались, потому как из разных группировок.
— Да, странно, — бормочет Лотаров, — теперь это озеро похоже на общий могильник.
— Это намек? — напрягается начальник.
— Что вы, это я так просто ляпнул.
— А не надо просто! — все еще давит начальник милиции и вдруг толкает Лотарова в бок локтем. — Бабу видел? С бутылкой? Это Аврора, наша гордость и краса! Примчалась, блин, домой!
— Домой?..
— Дом-то ее был, пока муж при разводе не отнял. Родовое гнездо!
Известная личность. Художницей была, сектанткой и даже депутатом выбиралась.
Пошли, она гостей любит, а кореец оставил в доме целый бар, ребята говорили.
— Пошли, если бар. А ботинки не всплывали?
— Чего?
— Ботинок на моем нет. Странно. Его ноги, правда, в бак с цементом засунули, но бак нашли, ботинок в нем не было.
— А я тебе говорю, что у босого авторучка в пальто!
— Это понятно, но хотелось бы найти ботинки, кожаные, итальянские, тридцать восьмого…
