– Послушайте, – взорвался Игорь Семенович. – Вам-то какое дело? Я только что похоронил жену. Оставьте меня в покое, наконец! Ищите лучше убийцу.
– Я адвокат, а не сыщик.
– Тем более! Занимайтесь тем, чем вам положено.
– У вас могут быть неприятности, – заметил Артем, вставая, – если я расскажу следователю об опасениях вашей супруги.
– Каких еще опасениях? – насторожился Яковлев.
– Галина Павловна предполагала, что ее хотят убить, и боялась этого.
– Что? Предполагала?!
Глаза Игоря Семеновича, казалось, вот-вот выскочат на лоб.
– Да.
– Зачем же она села ночью в машину к этому своему… хахалю… Какого черта?
– Ваша жена встречалась с Никитским? – Артем игнорировал праведный гнев оскорбленного мужа.
Яковлев запнулся на секунду, но тут же выпалил:
– Надо думать! И не раз! Не успел я уехать в командировку, как она побежала к нему на свидание!
– Экспертиза установила, что полового акта между Никитским и Галиной Павловной не было.
– Не успели! Поругались! И ваш замечательный Никитский зарезал Галину, как… курицу. Глупую, бестолковую курицу! Так ей и надо. Этих баб надо учить…
Яковлев понял, что перегнул палку, и замолчал. Его глаза злобно сверкали из-под насупленных бровей.
– Теперь мне известно ваше мнение, – вздохнул Артем. Беседа с Игорем Семеновичем вызывала у него отвращение, но он еще не задал последнего вопроса. – Как вы узнали о смерти жены?
– Мне позвонили… – буркнул Яковлев.
– Кто? Куда?
– Милиция! Я же говорил, что был в отъезде, по делам. Пришлось все бросить и ехать… – Он осекся.
«Пришлось! – повторил про себя Артем, глядя на брезгливо-раздраженное лицо Игоря Семеновича. – Хороший, видно, человек Игорь Семенович Яковлев. И жену любил. Вот только она оказалась недостаточно „морально устойчивой», за что и поплатилась… жизнью».
Пономарев попрощался и с облегчением покинул кабинет Яковлева. Выйдя на улицу, он смотрел на освещенные солнцем дома, зеленые липы вдоль аллеи и старался понять, что делает людей такими, как владелец «Фин-арта». То ли окружение, то ли плохое воспитание, то ли питерский климат… Не хотел бы он иметь Игоря Семеновича ни другом, ни партнером, ни даже приятелем. Уж очень неприятный человек.
«Ладно, это все лирика! – решил адвокат, шагая по горячему асфальту. – А как начет фактов? То, что в день убийства Яковлев был в Сосновом Бору, оперативники, наверняка, проверили, и это подтвердилось. Значит… Игорь Семенович ни при чем».
Новый спортивный зал сиял светом и чистотой. Через огромные окна лилось яркое утреннее солнце. Пол был устелен новенькими матами, в углу – оборудование.
Фарид приходил раньше всех, сидел в позе лотоса, медитировал… думал. Он вспоминал своего учителя, старика Накаяму, его слова: «Побеждает не тело, не оружие – побеждает дух! Главный враг человека – внутри него самого. Именно он должен быть вызван на поединок и убит».
То, что рассказала Людмила, повергло Гордеева в шок, хотя он и не подал виду. Теперь он размышлял, сопоставлял свой собственный опыт и опыт других. Конечно, он читал в книгах, иногда видел по телевизору подобное, и в принципе, имел представление, что такое бывает. Но вот в обыкновенной жизни ему еще не приходилось сталкиваться с этим. Маньяк! Серийный убийца! И не где-нибудь далеко, а рядом. Жил в одном доме, в одной квартире с женщиной, которую Фарид хотел любить. Был обычным инженером, услужливым соседом, непьющим, некурящим, во всех отношениях положительным… Никто и подумать не мог!
– Когда убили Изабеллу Юрьевну, я была сама не своя от страха, – рассказывала госпожа Авдеева. – Шарахалась от каждого случайного прохожего. А убийца жил рядом со мной. Мы вместе завтракали и ужинали, по ночам спали в одной квартире.
– Но как вы узнали? Может, это ошибка? Ведь ваш муж умер.
– И убийства прекратились. Впрочем, это стало ясно только потом. Тогда… какие-то парни застукали его с женщиной, душевнобольной, как говорили. Я полагаю, Авдеев хотел ее убить и изнасиловать, как всех остальных. Но у него что-то не получилось, не вышло. Может быть, те парни помешали. Он… заманил ее в подсобку, где хранился разный хлам. Владимир Петрович работал в ЖЭКе, и у него были ключи… от подвалов, от разных будочек, сарайчиков… Всех своих жертв он убивал в их собственных квартирах. И Изабеллу тоже. Но тут… ему, видно, невмоготу стало. Припекло. Он заприметил эту сумасшедшую и воспользовался случаем. Когда незнакомые ребята ворвались и застали его с намеченной жертвой, Авдеев не выдержал. Он всегда был малодушным и трусливым, такое потрясение доконало его. Сердце…
– Он болел?
– Давно, – вздохнула Людмила Станиславовна. – Постоянно носился с таблетками, травками, диетами. Любил бегать по врачам. И упрекал меня, что его здоровье не стало смыслом моей жизни. Дескать, мне на него плевать, и вообще… я веду себя как чужая. У нас были плохие отношения.
– А та женщина, на которую он напал? Она рассказала, как было дело?
Авдеева покачала головой.
– Нет… Она же сумасшедшая. После того случая у нее началось обострение, и все… она замкнулась в себе, ни говорить, ни ходить сама уже не могла.
– Но почему вы решили, что это именно ваш муж убивал? Происшествие в сарае еще не доказательство.
Людмила Станиславовна молчала, ее глаза наполнились слезами.
– Он…перестал отдавать мне зарплату, – наконец, сказала она. – И я… Дело не в деньгах. Просто я решила, что у него есть другая женщина. Мне хотелось закончить эту пытку совместной жизни, развестись с ним. Хотелось убедиться, что я не выдумываю… Авдеев часто бегал в ту подсобку, что-то там прятал. Я думала, деньги. Не знаю! Что я надеялась найти? Однажды вечером он пришел с работы сильно уставший… и крепко заснул. Я взяла ключи и пошла в сарай. Что-то подсказывало мне – пойди и посмотри. Привычки Авдеева были мне слишком хорошо известны, – он всегда прятал деньги в книгах. В подсобке на одной из полок валялись старые книги и журналы. Я стала перебирать их и наткнулась на тетрадь. Не понимаю, почему я взяла ее. Шестое чувство! Я спрятала тетрадь под кофту, заперла дверь и вернулась домой. Это было за два дня до смерти Авдеева.
– Что было в тетради?
– Дневник. Он описывал свою жизнь… все… Знаете, где он впервые вступил в половые отношения с женщиной? В морге! Его отец был патологоанатомом. Когда я читала, у меня волосы встали дыбом! Каждое слово этой кошмарной исповеди пропитано дьявольской, изощренной логикой безумца. Оказывается, он любил женщин, а они… отвергали его. И только мертвые, они становились ангелами, способными удовлетворить его страсть!
– Он не обнаружил пропажи?
– Не успел. Я поняла, для чего он бегал в сарайчик. Он там писал свои излияния. При мне он не мог. Авдеев – поэтическая натура: стихи сочинял, целые поэмы о женщинах и любви к ним. Но вдохновение посещало его не всегда. Его муза была прихотлива и капризна. Жалко, что он не мог убить и ее тоже, дабы использовать без помех. Когда я прочитала все до конца, передо мной разверзлась бездна… К страху примешалось безграничное удивление. Я не знала, что человек может дойти до такого. И главное, как он это маскировал! Прятал от всех! Даже я, его жена, жила с ним бок о бок и ни о чем не догадывалась! Какая мрачная глубина скрыта в людях… полная чудовищ, от которых кровь стынет…
– И вы никому ничего не сказали? Не заявили в милицию?
– Ужас сковал меня… Я впала в оцепенение, не соображая, где я и что со мной. Я подумала, что если он узнает, то убьет меня. Он мог заметить мой страх… Вы знаете наших соседей с первого этажа, Динару и Артема Пономаревых?
– Да, конечно.
– Тогда они еще не были женаты. Артем Михайлович работал в уголовном розыске, расследовал дело о серийных убийствах. Так они и познакомились с Динарой. Она занималась гаданием, многие к ней обращались. В том числе и я. Авдеев украл у нее карту Таро и положил на грудь убитой им Изабеллы Юрьевны, чтобы навести на ложный след. Об этом он тоже написал в дневнике. Я решила, что Динара мне поможет и, когда Авдеев ушел на работу, побежала к ней. Мы обе были в ужасе, не знали, что делать. И тогда Динара позвонила Артему. Домой я больше не пошла, осталась у них. Погода была ужасная, шел дождь со снегом… и в этот же вечер все и случилось. Авдеев умер.
– Что предпринял Артем Михайлович? – спросил Фарид.
– Он забрал у меня дневники и велел молчать. Динару не могли обвинить, потому что она не мужчина, а со всеми жертвами был совершен половой акт. Артем Михайлович сказал, что он и так уже подозревал моего мужа. Авдеев часто задерживался на работе, и в тот день, когда убили Буланину, авария была почти рядом, в соседнем доме. Он мог запросто успеть расправиться с Изабеллой и вернуться. В суматохе никто за ним не следил, он был то тут, то там. Артем Михайлович нашел в кустах около нашего дома скрученный шланг, с которым муж возвращался домой, делая вид, будто идет с работы.
