Через некоторое время за дверью послышался шорох и цокот – сова неуверенно преодолевала порог. И вот Ленская ощутила на своей щеке дуновение ветра, и на фоне светлого еще небе мелькнула тень огромной птицы – полярная красавица решилась первой. Следом в дверь вылетала пара неясытей, мелькнул сыч, за ним сова-сплюшка и, наконец, показался филин. Он далеко не улетел, уселся на заборе и поглядел на Ленскую очень недовольно.
– Дело твое, – сказала она тихонько, – можешь тут хоть до утра сидеть, я ухожу.
Филин ухнул сердито и отвернулся, как будто затаил на нее обиду. Ленская захлопнула дверь совешника и закрыла за собой калитку теперь уже точно пустого дома.
Пока она возилась с совами, совсем стемнело, и дорога различалась с большим трудом. Ленская побрела к станции, стараясь не споткнуться и не свалиться в грязь. Удивительное дело, вроде бы дома вокруг стояли добротные, и проезжали к этим домам дорогие машины, а улица в поселке осталась, какой была давно, когда брели по ней вечером коровы, ездили телеги, и хозяйки переговаривались через забор, обсуждая чью-нибудь жизнь.
На улице не было ни души, дома стояли в глубине участков, и свет от них не достигал дороги. Ленская шла в полной тишине, едва замечая в темноте силуэт заборов, как вдруг услыхала сзади звук шагов.
Мгновенно она вся заледенела от страха и попыталась идти быстрее. Шаги за спиной не отставали, как будто преследующий ее человек тоже ускорил ход.
«Чепуха, – уговаривала себя Ленская, – он просто торопится на электричку, как и я…»
Но колотящееся сердце подсказывало ей совсем другое. Ну что хорошего можно ждать вечером на пустынной улице темного поселка? Перед глазами вставали очень неприятные сообщения из милицейских протоколов, а уж когда перед ее внутренним взором замелькали недавно увиденные фотографии, Ленская тихонько застонала и пошла медленнее. Преследующие ее шаги тоже затихли.
«Господи, я сойду с ума от страха! И никто не поможет, даже если я закричу. Нужно успокоиться и идти дальше».
Приструнив себя, Ленская заковыляла вперед как могла быстро. Однако к ногам будто привязали пудовые гири, они словно вязли в болотной тине. Так бывает в страшном сне – хочешь бежать, но не можешь оторвать ноги от земли. Но сила воли у майора Ленской была. И очень большая. Она мысленно приказала себе: «Вперед!» – и зашагала быстрее, не обращая внимания на шаги за спиной.
Через некоторое время она внезапно ощутила некую тревожную неправильность. Было очень тихо, и на улице не было вообще никакого света. Однако на темном небе сияла луна, и в ее неверном свете Ленская увидела, что забор, мимо которого она шла уже довольно-таки долго, – бетонный. Она тут же похолодела, потому что твердо помнила, что по дороге к электричке на улице не было бетонного забора! Деревянные – были, кирпичные – были, встречался простой штакетник, попадались сваренные металлические щиты, а некрашеного бетонного забора – не было. Не делают нормальные люди у себя на участке таких заборов, таким забором обычно огораживают промышленные объекты или стройки!
Это могло означать только одно: в панике и от страха она пропустила нужный поворот и теперь не приближается к станции, где свет и люди, а наоборот, удаляется от нее непонятно в какую сторону.
Ленская прислушалась. Шума электрички не было слышно. Хоть бы товарный состав прошел или скорый поезд!
Ни звука, только внезапно совсем близко раздались шаги, и в лицо ей ударил свет фонарика.
– Женщина, вы что это тут делаете? – удивленно спросил приятный молодой голос. – Вам плохо?
– Да нет… – Ленская, щурясь, отвернула лицо от яркого света. – Я на электричку шла…
– И заблудились! – рассмеялся незнакомец. – Ясное дело, в такую темень, да еще место незнакомое, немудрено поворот спутать. Идемте, провожу до станции, мне как раз по пути. Да не бойтесь вы! – добавил он. – Тут совсем близко, если тропиночкой пройти, а сами вы ни за что не найдете.
Он посветил на себя фонариком, и Ленская увидела приятное лицо, светлые вьющиеся волосы и обаятельную улыбку.
– Вас мне сам бог послал! – обрадованно сказала она, отбросив все подозрения.
Незнакомец галантно поддержал ее под руку. На душе у несчастного майора полегчало, страхи отступили.
«Есть же на свете добрые люди!» – с благодарностью подумала Ленская, опираясь на сильную мужскую руку.
Они пошли вдоль забора до его конца. Дальше шли какие-то неопрятные кусты и валялись проржавевшие конструкции. Зато на углу горел фонарь.
– Вот сюда сейчас свернем! – оживленно заговорил попутчик, увлекая Ленскую на мостик через канаву. – Лесочком пройдем… тут совсем рядом…
– Лесочком? – Ленская замедлила шаги: она твердо помнила, что возле станции нет никакого лесочка. И потом – внутреннее чувство подсказывало ей, что нужно повернуть направо вдоль забора, а не удаляться от него.
– Да не сомневайтесь вы, я все тут знаю! – Мужчина подталкивал ее в лес все настойчивее, движения его стали вдруг суетливыми, улыбка уже не выглядела такой обаятельной, а скорее напоминала оскал.
– Я не пойду! – Ленская вырвала свою руку. – Оставьте меня в покое!
– Да что вы, женщина… – начал было он, пытаясь рассмеяться, но в этот момент вдалеке справа раздался свисток уходящей электрички.
Стало быть, этот тип увел ее совсем не в ту сторону! Ленская оттолкнула его и бросилась бежать назад, к забору. Чудом не переломав ноги, она перескочила мостик, и тут он ее настиг. Сильные руки схватили ее сзади за плечи, и голос, в котором и следа не было прежней приветливости, прохрипел:
– Не трепыхайся, ласточка, все равно не поможет…
И тут словно молния мелькнула у Ленской в мозгу. Она вспомнила, что именно эту фразу произнес «Питерский душитель» в тот единственный раз, когда убийство у него сорвалось по чистой случайности – из-за попавшей под ноги жертве апельсиновой корки. То есть говорил-то он эти слова при каждом убийстве, маньяк чертов, но в тот раз жертва осталась жива.
За ничтожную долю секунды все успело встать на свои места. Конечно, это он, «Питерский душитель»! И киллер Филимонов в данном случае ни при чем – не убивал он женщин. А задушенная старуха тут оказалась совсем по другому делу, надо будет разобраться…
И тут же Ленская поняла, что разобраться в этом запутанном деле она просто не успеет. «Питерского душителя» она нашла, но на этом дело и кончится. Для нее.
Ленская рванулась из этих сильных рук, похожих на клещи, и тут почувствовала, что шею ее захлестнула петля. Из последних сил сопротивляясь смертельному ужасу и накатывающей слабости, она постаралась добраться до электрошокера, лежавшего в кармане. Ей это не удалось, убийца обхватил ее сзади и затянул петлю шелкового шнурка. Шерстяной шарф он давно сорвал, но не заметил в темноте, что шея была обвязана простым платком (спасибо соседке!).
Платок не давал шнурку впиться в шею, Ленская пока что не задохнулась, но теряла силы. В глазах темнело, ноги стали ватными и подкосились. Убийца удовлетворенно хрюкнул и отпустил свою жертву, чтобы без помех затянуть на ее шее шелковую веревку.
И в это время огромная птица, белая даже в темноте, бесшумно спикировала с неба прямо на убийцу. Очевидно, крылья пролетели прямо перед его лицом, потому что он отшатнулся и замахал руками, отгоняя птицу.
Ленская упала на колени, но не потеряла сознания. Она сумела достать из кармана электрошокер, и когда убийца, опомнившись, шагнул к ней, ткнула снизу в голую полоску ноги между носком и брюками.
Душитель взмахнул руками и с размаху грохнулся всей спиной на ржавую железную конструкцию непонятного назначения.
В наступившей тишине Ленская услышала шум крыльев, на фоне неба мелькнул силуэт большой птицы.
– Совушка-сова, большая голова… – пробормотала Ленская и тут же, опомнившись, заорала: – Помогите! На помощь! Убивают!
Было очень наивно надеяться, что ее кто-нибудь услышит, и уж совсем глупо рассчитывать, что кто-то придет на помощь. Тем не менее помощь пришла.
Андрей Иванович вышел покурить на свежий воздух. После того как он вдрызг разругался с хозяином антикварного магазина Казимиром Пауцким по кличке Паук, один вид пуфиков, козеток, комодов и канапе стал ему противен. Старая мебель навевала на него тоску, а когда он представлял, сколько людей за двести лет могли прикасаться губами к чашке из розового мейсенского сервиза, желание выпить чайку у Андрея Ивановича пропадало напрочь.
Однако на пенсию военно-морского офицера не очень-то проживешь, и Андрей Иванович устроился сменным электриком на электрическую подстанцию, которая и находилась за тем самым бетонным забором. Новая работа нравилась Андрею Ивановичу тем, что не было над ним никакого начальства и всегда можно было выйти подышать свежим воздухом. Злоумышленники на подстанцию не полезут, им там нечего делать, с приборами же Андрей Иванович вполне справлялся – невелика наука для бывшего военно-морского офицера.
