– Его нигде нет, — резюмировала Вероника, когда мы вновь оказались там же, откуда начали свое движение.
Я опустила руку с пистолетом, который помогал мне изображать Веронику Ферреро. За бортом безмятежно плескалась вода. Может быть, стоит попытаться? Прыгнуть за борт, пока Макс и Вероника не обращают на меня внимания, и…
И что? В одиночку переплыть через океан? Когда я даже в бассейне плавать не особо люблю, по правде говоря?
– Он притаился, — угрюмо сказал Макс. — И выжидает. Я хорошо знаю этот тип людей.
Кровь вновь начала хлестать из моей раненой руки, я отвела ее в сторону и заметила, что капли падают прямо на платок, прикрывавший лицо убитого. Алые бабочки расплывались по платку в дополнение к тем, что были на нем раньше, и я почувствовала дрожь в коленях.
Труп шевельнулся, медленно поднял руку и снял платок с лица.
Светло-серые знакомые глаза посмотрели на меня в упор, а в следующее мгновение их обладатель поднялся и дважды выстрелил.
Кажется, в последнее мгновение перед смертью Вероника Ферреро успела заметить, что происходит что-то неладное, но что она могла сделать?
Феникс улыбнулся и посмотрел на меня.
– Знаешь, — сказала я ему, — я чертовски рада тебя видеть.
– Я тоже, — признался он.
После чего (вы, конечно, вольны не верить мне) обнял меня и поцеловал, не выпуская, однако, из рук пистолета. Все-таки он был профессионалом.
– Это ты взял чемоданчик с деньгами? — спросила я.
– Я, — подтвердил он. — Но я к ним не прикасался. Так что они ждут тебя.
– Ты заодно с Саразеном? — напрямик спросила я. — Покойный Макс сказал мне, что настоящий Феникс уже умер.
– Ну, в общем, да, — нехотя подтвердил он. — Это я его убил.
– А почему решил занять его место?
– Потому что я был агентом спецслужб, но разочаровался в них. Потому, что одной рукой они вроде как душат террористов, а другой — натравливают их на тех, кто им неугоден. А у меня, знаешь ли, были идеалы. Поэтому я стал работать в одиночку. До одних добираюсь сам, других мне заказывают… В общем, так.
– Это хорошо, — сказала я. — Только мне, кажется, может понадобиться доктор. Саразен посадил на меня маячок, который в конце концов вывел его на Принца.
– С доктором никаких проблем, — сказал мой друг и подвел меня к борту. На волнах покачивалась легкая моторная лодка. Немолодой, похожий на врача человек на корме помахал мне рукой, и я помахала ему в ответ.
– А ты говорил, что действуешь в одиночку, — заметила я. Мой спутник усмехнулся.
– Это мой учитель, который тоже был вынужден уйти со службы, — объяснил он. — Еще один человек с идеалами, который отказался играть в грязные игры и оказался никому не нужен. Обычно он остается в стороне, но иногда ему приходится меня страховать, как сейчас… Ладно, идем. Эта посудина скоро затонет.
– У нас еще есть время, — отозвалась я. — Один мой друг, полицейский, пришел сюда, чтобы меня спасти. Он ранен, и ему нужна помощь.
– Хорошо, — вздохнул он. — Тебе обязательно надо всех спасать. Где он?
– Тут, неподалеку, — сказала я. — Кстати, я должна забрать пару картин. Хозяина у них все равно больше нет, а мне они очень нравятся.
– А я? — спросил он.
– Ты мне нравишься больше всего на свете, — заверила я его.
Почему вы должны терпеть такое занудство? Вот вам счастливый конец.
Рекс Стаут. Смерть хлыща, глава 15
Наверное, вы видели все это на экранах своих телевизоров. И обломки яхты, красочно догорающие в ночи, и тела, которые подбирали из воды. И того мертвеца, которого оператор показал вам крупным планом, после чего молоденькая самоуверенная дикторша заверила вас, что наконец-то благодаря объединенным усилиям людей доброй воли во всем мире террорист по кличке Принц перестал существовать. Наверняка вы видели и другого, живого человека с бритым черепом и мрачной физиономией, одно появление которой заставило вас опасаться, не начнется ли у вас несварение желудка. Он получил орден Почетного легиона, кучу наград от глав иностранных государств и повышение по службе. Во всем мире он теперь является примером для тех, кто борется с терроризмом.
Габриэль Миртиль не получил ничего в отличие от Саразена. Более того, ему поставили на вид, что он своими самовольными действиями едва не сорвал сложную операцию спецслужб и военных. Когда он провожал меня на самолет, его помощник Клеман заметил, что в аэропорту подозрительно много людей Саразена. Миртиль встревожился и решил сопроводить меня на родину. Он увидел, как меня под видом потерявшей сознание пассажирки увезли в Праге, и сумел проследовать за мной. Мы с Фениксом и человеком, которого последний именует Доктором (настоящего его имени я вам сказать не могу, так как тогда придется вас убить), доставили раненого в больницу, где ему оказали своевременную помощь. Потом я сумела один раз встретиться с ним и передала ему половину содержимого моего чемоданчика. Миртиль покраснел и сказал, что не может принять от меня деньги, так как не сделал ничего особенного.
– Тогда подарите их на день рождения жене, — предложила я. — Уверена, она сразу же найдет им применение.
Кажется, Миртиль покраснел еще гуще.
– Я не женат, — выдавил он из себя.
– Будем надеяться, что это временное явление, — отозвалась я.
Саразену я в подарок прислала маячок, который доктор изъял из моего плеча. Что майор с ним сделал, мне решительно неизвестно.
Я пишу эти строки, сидя на балконе в Венеции. С того места, где я нахожусь, открывается поистине восхитительный вид на лагуну и историческую часть города. Собственно говоря, мы с Фениксом приехали провести тут свой медовый месяц, но никак не можем уехать. Я купила себе белый кабриолет, о котором мечтала, свела с запястья татуировку и перекрасилась в блондинку. Фамилию я тоже сменила, но имя оставила прежнее. Все-таки я к нему привыкла и искренне надеюсь, что мне не придется больше попадать в неприятности из-за моих тезок. Походить на кого-то еще оказывается порой довольно утомительно. Поверьте, самое лучшее на свете — жить своей жизнью!
Машина, «тачка» (франц. жаргон).
Полицейский, легавый (франц. жаргон).
«Война и мир» (франц.).
Полковник (буквально: мой полковник) — обращение, принятое во французской армии.
Перерезать горло (франц.).
«Я ни о чем не жалею» (песня Эдит Пиаф).
Двенадцать номеров… Двенадцать (англ.).
Сколько? (франц.)
То есть наш второй этаж; первый во Франции нежилой.
Да? (нем.)
Да (исп.).
Прозвище французской сборной, обычно одетой в синюю форму.
Пригород Парижа.
Наручники (франц.).
Бомж (франц.).
Книжечку (то есть 10 билетов на метро), пожалуйста (франц.).
Кто там? (франц.)
Я могу войти? (франц.)
Парижская монета (франц.).
