должна знать. Спасибо! Если бы у вас получилось… Да, конечно. Нет, это не мой номер, я звоню с телефона Кати.
«Она ему даже номера телефонного не хочет дать, чистоплюйка, – потрясенно констатировала про себя Катя. – Откуда только подобные берутся и как умудряются выжить в наши времена?»
Катя сама не сумела бы объяснить, зачем ей было нужно сводить Таню с Шагучем. Обычно она придерживалась любимого правила «не просят – не делай», а тут вот страшно захотелось его нарушить. А если нельзя, но очень хочется, то можно. Тем более, никто насильно Таню в чужую постель не тащит… просто деликатно и незаметно направляет. Ну, вот подходят они друг другу, хоть ты тресни!
– Молодец, что вспомнила про домработницу, – похвалила Таня, возвращая сотовый. – Ты была права. Ее зовут Галина Ивановна, лет шестидесяти, очень энергичная женщина. Всю жизнь не работала, вела хозяйство. Четверо детей – еще бы! Сейчас вдова, дети живут отдельно, вот она и обслуживает Турищевых. С Федором у нее отношения были прекрасные, с самим Турищевым неплохие, с Лаймой холодные. Лайма обращается с ней, как с неодушевленным предметом, а Галина Ивановна любит, когда с нею поболтают, пошутят. Кстати, к Косте она относится очень хорошо. Иногда наводит у него порядок, где-то раз в месяц. А тут сказала, что появится не раньше, чем через два. Галина Ивановна всегда просила на лето отпускать ее к сестре в деревню. Туда очень трудно добираться, рейсовый автобус не ходит, поэтому на маленький срок не поедешь. Но Лайма соглашалась ее отпустить максимум на пару недель. А в этом году неожиданно раздобрилась – освободила на два месяца. Костя собирается рассказать о Галине Ивановне Полухину – вдруг тот заинтересуется? Еще он попытается найти ее адрес, а потом мне позвонит… то есть тебе на сотовый. Боже мой, неужели убийца Лайма? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Катя чувствовала то же самое. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Лайма, высокомерная, холодная, расчетливая – и так опростоволосилась? Совершила преступление, не сумев как следует замести следы? Да зачем ей это, в конце концов? У нее нет мотива. Зато есть алиби.
– У Лаймы алиби, – вслух произнесла Катя.
– На время убийства Турищева? Алиби ей обеспечил Федор. А она ему. Если предположить, что у них был роман, Федор мог и соврать.
– Но я стояла под окном дачи и лично слышала, как они ругались. Они меня не видели – значит, ругались не напоказ.
– Если Федор – Осведомленный, – медленно и удивленно проговорила Таня, – очень может быть, что напоказ. Осведомленный был уверен – хоть кто-то обязательно попадется на его удочку и тайком приедет. Как жаль, что нельзя заглянуть к Федору в компьютер! Хотя бы в раздел «Избранное». Вдруг там адрес нашего сайта? Ведь Рита ему сайт показывала. Я все больше склоняюсь к мысли, что Осведомленный – именно он…
– Смотри, сама напросилась, – не без ехидства заметила Катя, неожиданно почувствав охотничий азарт. – Сейчас снова начнем неприлично приставать к персоналу, только второй раз я не собираюсь валять дурака. Мы ведь интересуемся Федором, правильно? Надо быть идиотками, чтобы расспрашивать о нем длинноногих девочек, ищущих богатого папика. Конечно, никто из них его не запомнил. Имидж застенчивого нищего страдальца мало соответствует их представлением об идеале. Зато пожилая домработница, обрати внимание, Федору симпатизировала. Что-то в нем такое было, сама знаешь. И это дает нам шанс.
– Простите, – опять обратилась она к официантке. – У вас в кафе есть уборщица?
– Уборщица? – изумилась та, словно впервые услышав о существовании данной профессии.
– Кто вам пол моет? – доходчиво переформулировала Катя. – Какая-нибудь старушка?
– Старушек к нам не принимают, – пожав плечами, известила девушка. – У нас молодежный коллектив.
– Но пол вы вряд ли моете сами?
Собеседница сдвинула брови, явно тяжело размышляя.
– Наверное, старушка приходит ночью? – наконец решила она и с облегчением вздохнула – картина мироздания была восстановлена.
Катя стукнула себя по лбу. Да уж, она оказалась не умнее этой милой барышни! Кто станет махать тряпкой при посетителях? Само собой, выбирают время либо до открытия заведения, либо после закрытия.
– Одно из кафе круглосуточное, – вспомнила Таня. – А убирать когда-то нужно. Давай туда, вдруг повезет?
Очередная заторможенная длинноногая красотка (очевидно, те размножаются клонированием) ни на один вопрос ответить не смогла, лишь сообщила, что милиция уже показывала ей фотографии. Зато вторым официантом оказался работающий на полставки студент, да еще поклонник Арт Тура. Он искренне переживал, что в понедельник не запомнил посетителей.
– Нет, кого-то запомнил, – уточнил он. – Девчонка была классная, вся в пирсинге. Еще какой-то псих пытался украсть чашку. Но из этих ваших – ни одного не узнаю. А убирают у нас вечерами. Тетка живет тут в двух шагах, забегает, когда ей удобно. Зовут Ирина Васильевна. Полиция, по-моему, ею не интересовалась. Хотите, я ей позвоню?
Катя хотела. Ирина Васильевна была на месте и согласилась впустить незваных гостей.
– Вы что, девочки, взаправду из милиции? – с сомнением осведомилась она, едва отперев дверь. – Непохожи что-то.
– Нет, что вы, – поспешно внесла ясность Катя. – Мы друзья семьи.
– Самого Арт Тура? – обрадовалась Ирина Васильевна. – Хороший был человек, солидный. Я все его книжки покупаю. Вот, видите?
Она кивнула в сторону полки, пестрящей знакомыми обложками.
– А я художник этих книг, – скромно сообщила Катя. – Екатерина Долинина.
– Вы серьезно? Ну-ка. – Ирина Васильевна открыла книгу, почитала выходные данные. – Гляди-ка, правда. Может, подпишитесь?
– С удовольствием.
Роспись у Кати была красивая, и хозяйка осталась довольна. Однако бдительности не утратила.
– Милиция у ребят уже, что нужно, спросила, теперь вот вы пришли. Непонятно.
Монолог Катя подготовила заранее, основное было – произнести его солидно, со всей возможной серьезностью.
– Сейчас нельзя надеяться только на милицию. К сожалению, они не всегда работают добросовестно. Вот, например, такую наблюдательную женщину, как вы, почему-то пропустили. А вы наверняка все замечаете куда лучше ребят.
– Замечать-то да, замечаю, а вот бываю там редко. У меня не одно это кафе, я в нескольких местах убираюсь. Где утром, где вечерком. Но посмотреть карточки дайте. Я это люблю. Ну, здесь сам Арт Тур. Это его жена, ее по телевизору вчера показывали. Молода она для него, вот что. Этого толстяка не знаю, а этот… ну-ка…
Ирина Васильевна внимательно вгляделась в изображение Федора.
– Хороший парнишка. Может, я его где и видела.
Фотография неплохо передавала выражение лица – растерянное, даже почти испуганное.
– А ведь видела! – с торжеством заявила Ирина Васильевна. – В этом кафе и видела. В понедельник. Я как раз убиралась, вечером, после девяти. Народу было
