На соревнованиях Игорю порой приходилось буквально заставлять Гешу забыть про эксперименты. Вот и на последнем турнире, как ни расхваливал Крутов свою новую приманку – покрашенную в цвет поролоновую рыбку со свободно подвешенным на десятисантиметровом отрезке плетеной лески одинарным крючком, к ушку которого был прикреплен довольно крупный белоснежный пенопластовый шарик, она совсем не внушала Игорю доверия, и он сумел настоять, чтобы Геша убрал с глаз долой эту «поролонку с подпаском». Они ловили и поймали всю рыбу на обычные серые поролоновые брусочки с грузиком впереди и утопленным в тело тройником. Кстати, тоже сделанные Крутовым.
Вот и сейчас, когда Марья сбавила ход лодки и забросила глубинный воблер, чтобы начать ловлю троллингом, Игорь быстро поменял блесну на поролоновый брусочек и тоже сделал заброс. Лески вытянулись параллельно друг другу. Спиннинг Игоря был расположен по правому борту, а Марьи – по левому. Она прекрасно знала места, куда направляла лодку, знала все глубины и мели, знала время выхода хищника, но сейчас это не давало ей преимущества.
Хотя ее приманка, наверняка десятки раз проверенная в подобной ситуации, должна была бы оказаться более уловистой. Для выяснения этого оставалось совсем немного времени – малиновое солнце уже коснулось своим нижним краем верхнего края черного леса.
Закат всегда нравился Игорю больше, чем рассвет. Быть может, потому, что на утренней зорьке ему, как правило, очень хотелось спать, а восход солнца только усиливал это желание, которое приходилось в себе подавлять. И наоборот, вечерами тоска по уходящему дню и по заканчивающейся рыбалке щемила сердце, и хотелось, чтобы каждая иссякающая минута длилась как можно дольше.
Из легкой задумчивости Игоря вывел дрогнувший кончик спиннинга. Игорь не стал дожидаться, когда он начнет сгибаться, как это обычно делают троллингисты, и сразу подсек. И вот тут-то спиннинг согнулся по-настоящему. Не просто согнулся, а ожил в руках и стал из них вырываться, словно какое-то нервное существо. Игорь моментально ослабил фрикционный тормоз и этим спас целостность лески, а возможно, и удилища. Второй обрыв лески за короткую рыбалку очень даже мог произойти, ведь лодка-то продолжала движение, и Марья вопреки рыбацкому правилу вовсе не торопилась с выключением мотора. По-человечески Игорь мог понять рыбацкую ревность и даже легко простить ее проявление, но только не в форме вредительства.
– Тормози лодку, задница! – заорал он и уже приготовился отпихнуть девчонку и врезать ногой по мотору, как она повернула рычажок, и посудина почти сразу остановилась.
– А теперь сматывай спиннинг! – вновь рявкнул Игорь. – Да поживей, черти окунячьи, а то лески перепутаются.
Марья послушно завращала ручку мультипликатора. Рыба, пока что тянувшая вправо, теперь развернулась и рванула в прямо противоположную сторону. Марья догадалась поднять спиннинг как можно выше, из-за чего леска Игоря прошла под ее леской, и, к счастью, запутывания не произошло.
Подводный соперник оказался достойным. Но теперь, когда у Марьи в руках наконец-то оказался ее глубинный воблер, вываживанию ничто не мешало, и Игорь понял, что обязательно поймает эту рыбину. Леска у него была наипрочнейшая и к тому же совсем новая, спиннинг – десятки раз проверен, ну а приманка с крючками, заточенными Крутовым до остроты самой тонкой иголки, подвести не могла ни в коем случае.
Не так часто Игорь испытывал подобное чувство восторга. Его можно было бы назвать чувством превосходства над самой природой или осознанием себя чуть ли богом спиннинга. Ради именно таких вот минут Игорь и обожал рыбалку.
Вот спокойную гладь воды, разрезаемую леской, в нескольких метрах от лодки нарушил первый бурун, но рыба, лишь на мгновение показав светлое брюхо, вновь скрылась в глубине. Еще через несколько секунд щука с плотно сомкнутой пастью прошла совсем рядом с бортом, и рыбаки успели разглядеть крючок, насквозь пробивший ее верхнюю челюсть. Удар мощного хвоста – и фонтан брызг окатил наклонившуюся к воде девушку.
– Ах ты так! – воскликнула она и схватила подсачек, применять который было еще рановато.
– Оставь! Я сам!
Если в интонации Игоря и прозвучала грубость, то она была вполне оправданна. За всю свою рыболовную практику Игорь ни разу не попросил помощи при вываживании рыбы. Да и какой интерес для настоящего рыболова, когда в таком деле кто-то помогает? Ну а принимать помощь от девушки, с которой, ко всему прочему, заключено пари, вообще было бы непростительно…
Марья бросила подсачек на дно лодки с нескрываемым раздражением. После чего подняла крышку мотора, делая вид, что что-то в нем проверяет. Но сейчас на ее злость или просто расстроенные чувства Игорю было наплевать. Щука в очередной раз стянула с катушки несколько метров лески, а потом рванула прямиком на лодку. Игорь знал, что она готовится сделать так называемую «свечку», или поднырнуть под лодку. Это был самый ответственный момент.
На его счастье она не стала выпрыгивать из воды и отчаянно трясти головой, может быть, понимая, что избавиться от приманки, принятой ею за беспомощную рыбку, все равно не удастся. Щука пошла под лодку, и вот здесь-то пригодился подсачек. Прикинув направление ее хода, Игорь опустил подсачек как можно глубже, рыба ударилась в сетку и запуталась в мотне. Это была победа.
* * *
– Ну что, поплыли? – Марья хотела сказать это равнодушно, но ничего не получилось.
Солнце теперь уже напоминало о себе лишь меркнущими красками закатного неба. Будь Игорь один, непременно вновь забросил бы спиннинг. И пусть только что пойманная гигантская щука, лениво ворочаясь на дне лодки и то и дело ударяя о борт хвостом, косилась на рыбаков своим черно-желтым глазом, словно стараясь запомнить, а может быть, и строя планы мщения. Для Игоря главное – увидеть еще одну поклевочку, главное – еще раз почувствовать дрожь спиннинга, главное – победить…
Лодка с еле слышным стуком коснулась пирса, у которого тихонько покачивались еще три привязанные лодки. Марья ловко завязала узел на железном кольце и уже собралась перепрыгнуть на деревянный настил, когда Игорь удержал ее за руку.
– А как же наше пари?
Она на секунду нахмурила брови, как бы вспоминая, о чем это он. Потом как бы вспомнила.
– И кто же кого должен поцеловать? – Она коснулась кончиком мизинца чуть ниже его правого уха и медленно повела им вниз по шее. – Проигравший побежденного или наоборот?
Ее губы оказались совсем близко. Но насколько они были нежны и аппетитны, настолько выражение ее глаз – суровым и отталкивающим. Так смотрят, хладнокровно нажимая на спусковой крючок пистолета, но только не целуясь.
– В честь первой рыбацкой победы на этом озере я предпочел бы выбрать у вас самую уловистую блесну, – сказал Игорь, не моргнув глазом. И сразу понял, что эти слова задели Марью гораздо сильней, чем его сегодняшний успех.
Она сразу как-то сжалась, на секунду напомнив несчастную собачонку, напрасно обиженную хозяином, а потом нервно наклонилась к своей рыбацкой сумке, выхватила из нее три толстые пластмассовые коробки, предназначенные для хранения блесен, и швырнула их на сиденье лодки.
Вообще-то Игорь остался бы вполне доволен воблером, на который она сегодня ловила, но раз представилась возможность посмотреть и потрогать руками уловистые в здешних местах блесны, то почему бы и нет. Тем более что ему всегда очень нравилось рассматривать и перебирать приманки других рыболовов.
Пирс и некоторое пространство вокруг него были хорошо освещены фонарями. Усевшись поудобнее, Игорь приготовился к более-менее продолжительному, в зависимости от терпения проигравшей соперницы, изучению хранившихся в коробке приманок. Но, открыв самую толстую коробочку, он сразу увидел ту самую «поролонку с подпаском», изготовленную Гешей Крутовым, которая так не понравилась Игорю на последнем рыболовном турнире…
* * *
Клео, поджидавшая рыбаков у порога отеля, сказала, что ужин начнется через десять минут. Пришлось поторопиться с умыванием и переодеванием. Игорь не стал мудрствовать и облачился в легкий костюмчик с эмблемой своего рыболовного клуба, не забыв приколоть на грудь маленького металлического судачка. С костюмом он угадал – за овальным столом, стоявшим посередине просторной столовой, все гости «Рыболовного эдема» были одеты примерно так же. Гостей было пятеро: совсем пожилая пара, совсем молодая пара и мужчина – ровесник Игоря. Клео представила Игоря остальным, но он, как обычно, не успел запомнить ни одного имени.
Гости, которые во время знакомства вынуждены были встать, теперь вновь уселись. Всего за столом стояло восемь стульев, из которых теперь только один не был занят. Игорю пришлось сесть рядом со старушенцией напротив своего сверстника. Клео заняла место во главе стола, а с противоположной стороны, скорее всего, должна была находиться Марья. Дожидаться ее появления не стали. Стол был заставлен разнообразными закусками, красное вино разлито по бокалам, ну а отсутствием аппетита после вечерней зорьки, проведенной на воде, рыболовы никогда не страдали.
