что на сегодняшний день у него были кое-какие особые планы…
– …за эту трусость!..
– Хватит! – внезапно рявкнул комбат, резко подняв руку. Саудовец от неожиданности заткнулся и изумлённо заморгал. Видимо, до этого никто из обычной полевой скотинки с ним так разговаривать не осмеливался.
– Никто не смеет обвинять меня в трусости! – голос Эшрефа звенел от ярости, при этом как-то оставаясь сухим и холодным. – Сейчас я прикажу подготовить машину для истишхадии. Я поеду водителем, а ты… – он с силой ткнул пальцем в жирную грудь оппонента. – …пулемётчиком! И мы вместе примем шахаду, во славу Аллаха!
Марат не на шутку обеспокоился. Шахид-мобиль с двумя центнерами взрывчатки в салоне у них в батальоне и правда имелся, и даже были назначены добровольцы в основной и запасной экипажи, но терять Эшрефа, да ещё и так глупо, ему совершенно не улыбалось. Став командиром роты, Валеев стал ещё больше ценить комбата – не будь его, они бы все уже давно задвухсотились.
Двое охранников, приехавшие с толстым саудовцем, обеспокоенно зашевелились, но к месту спора со всех сторон уже подтягивались бойцы из «русского джамаата», так что халифатские эквиваленты фсошников благоразумно убрали руки подальше от стволов и старательно изобразили жену Лота после преображения.
Впрочем, конфликт угас, не успев разгореться. Замполит внезапно стал вежлив до приторности, заверив уважаемого Эшрефа, что произошло недоразумение, и он скорее сам вырвал бы себе язык, чем осмелился упрекнуть в трусости столь заслуженного амира. Что касается почётного предложения стать истишхадием, то он бы с радостью, но есть неотложные поручения командования, которые необходимо выполнить. А то бы он ужо, да. И вообще, ему пора. Спасибо уважаемому Эшрефу за гостеприимство.
Незваные визитёры загружались к себе в джип, когда Марат решился подойти к явно пребывавшему в не лучшем расположении духа комбату.
– Амир…
– Что?! – прозвучало резко, Эшреф это сам почувствовал, медленно выдохнул и повторил, уже спокойнее. – Что такое? Сейчас поедете на рынок, не переживай.
– Не, я не за то. – помотал головой Валеев, стараясь не слишком демонстрировать радость. – Давай я Ильясу скажу, он мудака этого оприходует метров с пятисот. Наджас 198-человек, по нему видно. По любому нагадить попробует. А так – «русский снайпер», все дела. И проблемы нет.
Комбат хмыкнул и, улыбнувшись, похлопал подчинённого по плечу.
– Спасибо, не надо. Ничего он не сделает.
– Уверен? – скептически покрутил носом Валеев. Саудовец не производил впечатление человека, который забудет публичное унижение.
Эшреф кивнул:
– Да. Человек, в свите которого этот… – крымчанин проглотил ругательство. – …в общем, он мой друг. Я ему в Грозном жизнь спас.
– Люди меняются. – уважительно, но настойчиво сказал Марат. Чуйка прямо-таки кричала ему, что отпускать жирдяя нельзя. – Особенно когда наверх попадают.
Замполит наконец втиснул своё тучное тело в джип, и дорогой японский внедорожник немедленно рванул с места, обдав их пылью.
– Меняются, это да. – задумчиво пробормотал Эшреф, вспоминая, похоже, что-то своё. – Ладно, собирайтесь давайте. Или передумали ехать?
– Не-не! – Марат энергично помотал головой. – Это мы мигом.
Он повернулся к тусующимся неподалёку подчинённым:
– Командиры взводов! Выезд через пять минут! По одному человеку со взвода оставить на охране имущества!
Повеселевшие бойцы разбежались в стороны.
– Как переправляться будете, по мосту или лодками?
В центре города было два моста через Евфрат – оба полуразрушены, машины не пройдут, но по одному можно пройти пешком, благо на той стороне несколько кварталов под контролем Халифата. Большая часть довольно оживлённого трафика между северной и южной частями города, однако, осуществлялась по воде. В начале сентября самолёты разбомбили пару лодок с беженцами, кадры качающихся на мутных волнах детских трупиков попали в Интернет, так что плавстредства авиация с тех пор почти не трогала.
– Лодками. Дольше, но надёжнее – мост простреливается.
Комбат одобрительно кивнул.
– Смотрите, поосторожнее там. – напутствие продолжалось. – По одному не ходите. Дела в целом не очень хорошо идут, и на рынке это знают. Кто-то может решить, что соблюдать перемирие там больше не надо…
– Мы ему сразу объясним, что он ошибается. – провёл рукой по торчащим из разгрузки гранатам и пистолету. – Всё будет хорошо амир. Иншалла.
– Иншалла, да. – кивнул комбат. – Ты хоть ходовые фразы выучи, чтоб к месту их употреблять. А то джамаатом командуешь уже, а до сих пор… – он вздохнул и махнул рукой. – Ладно, зато командуешь хорошо. Всё, иди давай, пока я не передумал.
Марат изобразил смущённую благодарность, кивнул и пошёл собираться.
А того саудовского мудака всё-таки зря не завалили, подумал он, наблюдая за погрузкой личного состава в машины. Как бы оно в будущем не аукнулось.
* * *
Рынок с прошлого их визита ничуть не изменился – всё те же суета, гомон и бардак.
– Что, кто к шармутам?
Большая часть личного состава с энтузиазмом закивала. Учитывая ТТХ 199 и внешний вид местных жриц любви, оставалось лишь удивляться чужой храбрости. Ну, или смеси глупости с небрезгливостью.
– А ты что, командир? – Батыр, белеющий свежими бинтами на голове и левой руке, вопросительно уставился на Марата. Арабскими проститутками башкир тоже брезговал, и сейчас явно намеревался составить Валееву компанию в брожении по рынку. – По кофейку для начала, может?
– Не, мне тут по делам надо кое-каким сперва. – Марат с демонстрируемым сожалением помотал головой. – Перед отъездом можно будет.
Нижнетагилец намёк понял и спокойно кивнул, не став напрашиваться. Хорошо, что раненного тяжелее Вагита удалось оставить в расположении, хоть он и порывался поехать со всеми. Отвязаться от дагестанца было бы сложнее, да и в том, что он не попытается тихонько проследить, что там у амира за дела на рынке, уверенности не было.
– Артур!
Комвзвода молодцевато выпятил грудь.
– Старший в этой группе в полосатых купальниках. – Валеев кивнул на любителей сексуального экстрима. Шутка насчёт купальников, впрочем, осталась непонятой, культурный разрыв сказывался. – Смотри там, чтоб не потерялся никто. Полтора часа вам на всё про всё.
– Кардыжану полторы секунды хватит! – гоготнул кто-то из глубины строя, намекая на постигший молодого ферганца во время прошлого визита конфуз. Взбешённый среднеазиат развернулся к обидчику, что-то выкрикивая на родном языке и хватаясь за нож, но Артур парой тумаков восстановил порядок.
– Ещё раз начнёте – обоих посыльными оставлю.
Двое бойцов, назначенных посыльными на случай экстренного сбора, с энтузиазмом закивали, но внезапно возникшая надежда лишь подразнила несчастных и исчезла вместе с удаляющейся группой любителей продажной любви. Несколько человек, которым высокий моральный облик (либо нехватка денег/здоровья) не позволили присоединиться к большинству, разбрелись по своим делам. Батыр ушёл вместе с Ильясом.
Марат вздохнул. Женского общества хотелось, но не с волосатыми же крокодилами из местного публичного дома. На такой подвиг он пока не готов.
Вообще, ходили упорные слухи, что в Халифат приезжали десятки красивых европейских баб, включая натуральных блондинок, дабы участвовать в «секс-джихаде». Проще говоря, удовлетворять половые нужды воинов Аллаха. Увы, за всё время, что Марат сражался за великого халифа Аль-Багдади, им в роту «секс-джихадисток» прислали лишь раз. И, как легко догадаться, шведскими блондинками там и не пахло – двое невысоких таджичек, телосложением и мохнатоногостью похожих на откормленных хоббитов, а душевными качествами – на пеньки, и полубезумная, высокая и тощая словно швабра кабардинка, приехавшая сюда с мужем и детьми и потерявшая сначала первого, а потом и вторых. Впрочем, у моджахедов понебрезгливее троица пользовалась популярностью, но во время очередного отступления «дамы» куда-то пропали, и Марата (тогда ещё комвзвода) совершенно не интересовало, куда именно.
Европейские же блондинки, если таковые вообще сюда попадали, вряд ли поставлялись в войска дальше типо́в вроде жирного замполита, в этом Валеев был совершенно уверен.
Марат встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Не время расслабляться. И не место. Взгляды торговцев и покупателей ему не нравились. Похоже, местные уверены, что Халифату конец, и былой страх начинает уходить…
Жирный мужик в футболке и джинсах, идущий ему навстречу, демонстративно попёр напролом, не уступая дорогу. Валеев быстро бросил взгляд по сторонам – взгляды публики заинтересованно-сочувствующие (жирному, разумеется, сочувствующие), но готовность вписаться за толстяка в них не читается. Что радовало, конечно, но стоит Марату проявить слабость, как у жирдяя немедленно появится силовая поддержка, это как со стаей бродячих собак…
Как, кстати, он понял, что перед ним халифатчик? Блондин в «горке» скорее уж похож на русского наёмника… хотя нет, со стороны реки чвкашник не пойдёт, неоткуда ему там взяться.
На пухлом лице, окаймлённом
