Рей уже приготовился двигаться дальше, как вдруг увидел их.
«Твою мать», – подумал он.
Соскользнув с гребня, он расстегнул халат, выполнил необходимые действия, чтобы освободить «СВД», пристегнутую за спиной, и вернулся назад.
Ему потребовалось время, чтобы снова сориентироваться. Первоначальным указателем явилось мимолетное движение на вершине соседнего холма, там, где никакого движения быть не должно.
Приставив приклад к плечу и сняв с оптического прицела защитные колпачки, Рей занял положение для стрельбы лежа, высунувшись над гребнем и раздвинув стволом винтовки пожухшую траву для лучшего обзора. Его глаз прильнул к окуляру, а палец опустился на маховичок грубого китайского прицела. Убедившись в том, что солнечный луч не отразится от объектива, выдавая стрелка предательским блеском, Рей покрутил маховичок в ту и другую сторону, жалея о том, что у него не штатный прицел морской пехоты с десятикратным увеличением вместо этого четырехкратного «китайца». Обругав последними словами сложное перекрестие с идиотским дальномером, закрывающим слишком много подробностей, он навел объектив на подозрительное место, давая возможность низкосортной китайской оптике различить в мельчайших деталях все, что можно.
Ничего.
«Я точно знаю, что видел что-то».
Рей решил выждать несколько секунд. «Вероятно, я видел их на гребне. Теперь они спустились».
Он увидел, как они появились на холме и тотчас же исчезли, рассыпавшись вдоль ручья. Одежда цвета хаки, высокие ботинки на шнуровке армейского образца, тюрбаны, скрывающие бородатые лица, шеи, обмотанные платками в черно-зеленую клетку, которая так нравится многим. Груди перетянуты крест-накрест ремнями с запасными магазинами. Один тип в бейсболке, защитного или серого цвета, и именно он тащил тяжелую винтовку «барретт» 50-го калибра. Монстр на самых пределах транспортабельности, двадцатипятифунтовое мучение, неудобное, словно чугунный кассовый автомат, и годное только для одного: чтобы заваливать Джонни Пуштуна на большом расстоянии. У остальных были «калашниковы», обычное оружие для этой части мира, а у одного за спиной болталась пара РПГ.
Именно тип в бейсболке привлек внимание Рея, даже в слабенький китайский прицел с четырехкратным увеличением. Да, он носил бороду, да, его кожа стала коричневой под жестоким афганским солнцем, да, он двигался с пружинистой, ловкой грациозностью воина-пуштуна, прожившего в этих местах тысячу лет, сражаясь с копьеносцами Александра Македонского, всевозможными монгольскими завоевателями, а затем с войсками Виктории, Михаила, Джорджа У. и вот теперь Барака [11] . Да, да и да, но и еще одно: он был белым.
Отряд контрактников,
провинция Забуль,
юго-восток Афганистана,
20.35
– Мик, времени у нас осталось в обрез, – сказал Тони Зи.
– Эй, не хочу даже слышать об этом! Я хочу слышать вот что: «Мик, черт побери, давай прибавим шагу!»
– Мик, черт побери, давай прибавим шагу, – сказал Клоун Крекер.
– Очень смешно, Крекер.
В сгущающихся сумерках виднелись только холмы, холмы и холмы. Согласно последним данным, до этого типа оставалось меньше полумили, и контрактники его настигали. Однако надежды на прицельный выстрел в светлое время суток быстро угасали. Мик не имел ни малейшего желания работать в темноте. Ничего не видно, слепящие вспышки выстрелов, все палят наобум, на всех только один прибор ночного видения, с большого расстояния не выстрелишь, – нет, ночью сплошные минусы и почти никаких плюсов.
С другой стороны, если этот тип их заметит, он устроится поудобнее и начнет щелкать их по одному издалека из своей длинной винтовки. Затем – если, конечно, первая пуля не достанется ему – Мик, может быть, и попробует завалить его из своего долбаного тяжеленного «барретта», который он уже замучился таскать. Из этой штуковины человека можно пристукнуть на расстоянии целой мили, и Мик уже не раз имел возможность в этом убедиться.
Подумав об этом, он снова мысленно выругался: твою мать! Отряд вышел в нужную точку, он поймал цель в перекрестие прицела – и все-таки промахнулся. Быть может, легкое дуновение ветерка снесло первую пулю весом семьсот пятьдесят гран в ту или в другую сторону, и она лишь разметала по воздуху коз; второй «товарный состав» тоже прошел мимо, черт побери, но наконец Мик взял себя в руки и подбросил одного типа на тридцать футов в воздух. Затем навел ствол на второго, как раз когда тот пытался спрятаться за валун, и пустил его вплавь, словно летающую тарелку, плывущую по лужайке в школьном дворе. После чего до конца разрядил магазин, отправляя новых коз на барбекю на небеса, и вторично поразил единственное оставшееся на виду тело – так, что оно разорвалось надвое.
Когда час спустя они приблизились к зоне смерти, продвигаясь медленно, осторожно, никакого второго тела не оказалось, твою мать.
– Видишь кровь?
– Всего несколько капель, Мик. Очевидно, это не зияющая рана в живот; от потери крови он не сдохнет.
– Я сам видел, как он подлетел в воздух, прощаясь с жизнью, – заметил Тони.
– Даже вскользь пуля из этой долбаной штуковины отправит человека в полет почище «Фау-2». Однажды в Басре я попал в одного ублюдка как раз под нужным углом, так он вылетел через ветровое стекло и пролетел еще футов тридцать. Твою мать, ну он и удивился! – Мик бережно лелеял это теплое приятное воспоминание.
Итак, заключение: одному из морпехов удалось уйти.
– Пора перейти к погоне, – заметил Крекер.
– Подожди-ка, – возразил Тони Зи. – Видишь ли, мы уже ведем погоню. Это и есть погоня. Так как же нам перейти от погони к погоне?
– Пошел к такой-то матери, – пробурчал Крекер.
– Заткнитесь, мать вашу, – вмешался Мик. – Нам нужно отправляться по следу. Этот тип задет, идти быстро он не сможет. Скорее всего, решит отлежаться в какой-нибудь пещере. Мы должны выследить его и прикончить.
– Я не нанимался участвовать в боевике. Я здесь, чтобы выстрелить и получить бабки. – Это произнес сумасшедший Крекер, молодой парень, подобно Мику успевший послужить в армии.
– За эти две головы нам платят по первому разряду. И мы доставим обе головы. Крекер, ты же служил в спецназе, тебе и карты в руки. Для тебя выследить этого типа – раз плюнуть.
– Я забыл кроссовки в гостинице, – огрызнулся тот.
И вот сейчас, почти целый день спустя, в сгущающихся сумерках они знали, что цель уже совсем близка.
Но Тони Зи сказал:
– По-моему, нам нужно отклониться, обойти его, и пусть он сам выходит на нас. Он шагает с трудом, я видел его полет, так что даже «скользячка» доставляет ему жуткую боль. Сейчас он обязательно свалится с ног. В конце концов, он всего-навсего морпех, а не супермен, твою мать.
Однако Мик не собирался уступать.
– Давайте-ка пораскинем мозгами. Я хочу сделать это дело как надо.
Один из «тюрбанов» – всего их было трое, талибов, которых в другой обстановке Мик пристрелил бы не раздумывая, однако сейчас в зоне племен именно они служили пропуском к безопасности, – пробормотал что-то на своем долбаном наречии, и Тони Зи, понимавший эту тарабарщину, перевел:
– Махмуд говорит, что здесь внизу есть тропа, преимущественно ровная. Скорее всего, по ней мы сможем обогнать нашего морпеха.
Такое искушение. К черту эту хренотень с преследованием. Можно больше не беспокоиться о том, что герой-морпех выстрелит первым, и просто подкараулить его и подстрелить из «барретта».
Мик был солдатом, и еще он классно играл в американский футбол благодаря своим внушительным габаритам. Он с юных лет понял, что благодаря физической силе может подчинять себе других, и ничего не имел против – наоборот, даже наслаждался этим настолько, что в конце концов привык бить людей направо и налево, чтобы привлечь их внимание. Увы, отделаться от этой привычки оказалось очень непросто. Вот почему различным структурам и ведомствам, платившим ему за то, чтобы он творил насилие по заказу, быстро надоедали его проблемы с дисциплиной, неуемная алчность и то, как он подминал под себя любую команду, в которую попадал. В конце концов его выставили даже из печально знаменитого агентства «Грейвульф» [12] , после того как он пристрелил сдавшегося в плен боевика прямо перед объективом телекамеры Си-эн-эн – худший карьерный ход трудно представить. Сейчас Мик работал на другого клиента, который не так разборчиво относился к определенным моральным принципам.
Он взглянул на свои здоровенные навороченные часы «Суунто» – венец высоких технологий финского производства, настолько сложные, что они чуть ли не могли предсказывать будущее, – и увидел, что у него есть всего несколько минут для выбора позиции.
– Будем ждать здесь до тех пор, пока я не свяжусь с Макгайвером. Нам нужно узнать, где наш герой.
Сгущающаяся темнота покрывала тенями суровый ландшафт, и слабый ночной ветерок поднимал облачка песка и пыли. Один из «тюрбанов» стал жевать какую-то подозрительную травку – то ли чтобы лучше видеть в темноте, то ли чтобы зарядиться исступлением мученика веры.
