– С вашего разрешения я немного отступлю от своей роли, – сказала Глория и поставила бутыль и бокал обратно на импровизированный стол. – Оглянитесь вокруг, Жанна! – обратилась она к даме в жемчугах. – Вам знакомы эти стены?
Та не ответила. Она тяжело дышала и мяла пальцами карты.
– Графине де Гаше они должны быть знакомы. Именно здесь, в этой части подземелья, она спрятала заветный клад. Чтобы откопать его по прошествии двух веков. Звучит неубедительно? Но я подкреплю слова некоторыми подробностями. Однажды графиня попросила смотрителя подвалов выделить ей место для хранения ящиков с вином, которые присылал ей из Судака барон Боде. Она жила поблизости, и ей было удобно пользоваться этим винным погребом. Позже она решила положить сюда же… надгробную плиту.
– Надгробие? – удивился Лавров.
Николай весь превратился в слух. Он не замечал ни волнения Жанны, ни слабого движения воздуха в подземелье. Как будто кто-то незримый прошел мимо стола с сидящими за ним «игроками».
– Некто Бальзамов, здешний камнерез, сделал по заказу графини несколько надгробных плит, – заявил Николай. – Джо знал об этом. Тот камнерез был его пра-пра… в общем, родственником. Но зачем графине прятать надгробие в подвале? Быть может, ее похоронили не на кладбище, а здесь? Значит, алмазы все-таки в могиле! Вот почему Джо все здесь обшарил! Это ведь его инструменты? Лом, кайло, лопаты…
Он пришел в сильное возбуждение, бросил карты на стол, вскочил с места и начал размахивать руками. При этом берет с пером сполз ему на ухо и свалился.
– Похоже, у Жанны де Ламотт было не только несколько жизней и смертей, но и несколько могил, – ввернул Лавров. – В одной из них она спрятала сокровище, а в какой, не сказала. Ищите, мол, пока не надоест.
– Позвольте, но где же эта плита? – спохватился Крапивин, поднимая с пола свой головной убор. – Где она? Вы ее видите? Я – нет!
– Здесь нет никакой плиты, – глухо отозвалась Жанна. – И не было. По крайней мере, на моем веку.
– В самом деле, господа, – развел руками Николай. – Каменное надгробие не спрячешь, это не иголка все-таки!
Его реплика осталась без ответа.
– В этом подвале умер человек, – медленно, отчетливо вымолвила Глория. – Я вызываю его дух!
Она закрыла глаза и отдалась на волю своих мыслей, которые унесли ее в далекое прошлое. Разумеется, она не собиралась вызывать никакого духа. Она надеялась сама говорить от его имени… переживая то, что пережил он в последние мгновения. В квартире в Раменках у нее получилось ощутить себя и убийцей, и жертвой. Почему бы не попробовать еще раз?
– Это дух слуги, который по приказу графини сначала притащил сюда надгробие… а потом…
В подземелье воцарилась тишина, нарушаемая лишь затаенным дыханием присутствующих.
– …тот же слуга помогал графине делать яму в полу, – продолжала Глория. – Она что-то принесла с собой… завернутое в тряпку… положила в вырытую яму… потом слуга засыпал все землей и камнями…
– Синяя шкатулка! – вырвалось у Крапивина. – Это была синяя шкатулка! Стало быть, графиня де Гаше убила слугу, чтобы тот замолчал навеки. Она не могла оставить живого свидетеля!
Жанна потянулась к бокалу с вином и выпила все до дна. Она старалась ни на кого не смотреть и нервно перебирала нитку фальшивого жемчуга на шее.
Глория почувствовала, как у нее сдавило в груди и закружилась голова. Она чуть не упала ничком на холодный пол. Лавров едва успел подхватить ее.
– Графиня хотела сделать это… но не сделала, – преодолевая дурноту, выдавила она. – Слуга умер… своей смертью. У него случился… апоплексический удар. Он упал лицом вниз… дернулся несколько раз и затих. Графиня сильно испугана. Она пытается перевернуть его… и понимает, что слуга мертв. Что ей делать?
При этом вопросе Глория уставилась на Жанну. Та разорвала нитку жемчуга, и фальшивые жемчужины рассыпались по столу.
– Как бы вы поступили на ее месте?
– Я?
Жанна пришла в смятение, ее губы дрожали, глаза бегали. Она не сразу сумела справиться со страхом и растерянностью. Как будто все еще видела перед собой мертвого слугу.
– Я… спрятала бы тело в подвале…
– Правильное решение, – кивнула Глория. – Так графиня и поступила. Она засыпала тело слуги мусором, набросала сверху всего, что попадалось ей под руку, и вернулась домой. Была ночь, никто ни о чем не догадывался, и когда человека хватились, его исчезновение не связали с графиней. А вскоре та сама скончалась.
– Нужно копать! – возбужденно произнес Крапивин. – Нужно искать кости слуги! Если мы найдем их, значит… вашим словам можно верить.
– Где копать-то? – охладил его пыл Роман. – Здесь уж все копано-перекопано. Верно?
Жанна подавленно кивнула.
– Джо говорил мне, что еще его прадед тщательно обследовал винные погреба, наткнулся в дальнем закоулке на какие-то кости, жутко испугался и решил, что это останки графини, – призналась она. – Кости были засыпаны землей и обломками кладки.
– Где эти кости?
– Вероятно, их похоронили, чтобы умилостивить дух покойника. Прадеду Джо стала являться Белая Леди, он лишился рассудка и умер.
– А куда подевалось надгробие? – осведомился Лавров.
– Не знаю, – покачала головой Жанна.
– Куда, куда? Небось, местные жители растащили все, что плохо лежит, – удрученно вздохнул Крапивин. – Надгробная плита всегда пригодится.
– Какая разница, где теперь надгробие? – заметил Роман. – Главное, где оно находилось тогда.
– Наверняка именно под ним и спрятаны бриллианты! – оживился Николай. – Графиня положила в яму завернутую в тряпки шкатулку… а потом заставила слугу накрыть место «захоронения» плитой. Тот надорвался и умер. Таскать и ворочать в одиночку каменное надгробие – не шутка.
– Должно быть, слуга был не молод и умер от чрезмерной физической нагрузки, – кивнула Глория.
Николай повернулся к ней с вопросом:
– Как же узнать, где лежала плита? Спросите у этого… у слуги. Его душа еще здесь?
Он поежился. В подвале было холодно, но до сих пор участники «сеанса» этого не ощущали. Зато после упоминания о Белой Леди всем стало зябко.
Глория молча обошла подвал, останавливаясь то там, то тут, и наконец указала прямо перед собой.
– Я вижу!
– Что? Что ты видишь? – подскочил к ней начальник охраны, переодетый шулером.
– Надгробие лежало здесь.
Теперь уже и Жанна встала из-за стола и подошла к месту, указанному Глорией. Ее вишневое платье в неверном свете свечей приобрело оттенок запекшейся крови.
– Вы в самом деле… провидица, – вымолвила она. – Плита действительно находилась тут. Ее обнаружил тот же прадед Джо, который наткнулся на чьи-то кости. Он составил план подвала, где надгробие было отмечено крестиком. Только под плитой ничего не оказалось, ни могилы, ни клада.
– Почему ты раньше не сказала? – возмутился Крапивин. – Ты все время врешь!
– Я не вру, – обиделась Жанна. – На моем веку плиты не было. Куда она подевалась, мне неизвестно. И Джо не знал.
– Какая, в сущности, разница, где это чертово надгробие, раз под ним ничего не нашлось? – вставил Лавров. – Графиня не такая дура, чтобы прятать сокровище под плитой. Она понимала, что после ее смерти начнутся поиски бриллиантов и кто-нибудь непременно заинтересуется надгробием.
– Понимала, – кивнула Глория, указывая на картину. – И не случайно оставила знак в виде бубнового туза. Шулер на картине вытаскивает из-за пояса бубнового туза!
– Туз! – хлопнул себя по лбу Николай. – Я забыл о нем!
– Бубновый туз символизирует Соломонов Пентакль, – объяснила она, и зеркало на стене полыхнуло ослепительным светом, словно в нем отразилась молния. – Дело в том, что бубны в картах Таро соответствуют Пентаклям. Я должна была сразу догадаться.
Ее не слушали. Всеобщее внимание привлекла к себе вспышка в зеркале.
– Мне показалось? – поразился Лавров. – Или вы тоже видели?
– Такое происходило на сеансах Калиостро, – пробормотала помертвевшая Жанна. – Неужели он среди нас?..
– Не хватает дыма, – добавила она. – Великий Копт щелкал пальцами, и комнату окутывало облако дыма…
Все застыли в ожидании. Однако ни дым, ни знаменитый маг не появились. Зеркало висело на стене, и никаких молний в нем больше не сверкало.
– Хочу выпить, – прошептала Жанна, вернулась к столу и потянулась к бутыли с вином.
– Позвольте налить вам, – сказала Глория тоном прислужницы. – Это моя роль.
– Соломонов Пентакль! – возбужденно воскликнул Крапивин. – Звучит магически!
– Но при чем здесь Пентакль? – спросил Лавров, наблюдая, как рыжеволосая дама жадно пьет вино.
– Полагаю, резчик по камню изготовил несколько плит, одна из которых была сделана по собственному эскизу графини. На эскизе, и соответственно на надгробии, были изображены вензель в стиле рококо, ваза и крест. Внутри вензеля был вплетен Соломонов Пентакль. Таким образом он и в глаза не бросался, и указывал на клад.
