растрогавшись, начал он, и Эванс повернулась к нему вполоборота.
– С чего это вдруг? – и спросила с искренним непониманием в голосе. – Нам сюда, – так и не дождавшись ответа, она продолжила подниматься по скользкому склону и дожидалась, пока Ларссон последует за ней.
Гнилушки на трухлявых стволах испускали тусклый зеленый свет, подобно разбросанным уголькам фейерверка, догоравшего на холодной земле. Здесь, где исчезли огни ночного Нордэма, Адам чувствовал себя не к месту. Даже в городе, в непроглядной тьме, он знал, что в конце пути будет выход и свет, но тут… Под ногами лишь старые каменные ступени, идущие вдоль вверх оврага и покрытые толстым слоем листвы. Он знал Нордэм и окрестности вдоль и поперёк, но в этом сохранившемся уголке дикой природы не был ни разу, и верил, что никогда не будет. На этот покрытый лесом и изрезанный оврагами холм, скорее всего, обычные люди приходили на пикники и в походы, в которые, возможно, Ларссон ходил бы со своей семьёй, которой у него нет. Нордэм был его домом и его жизнью, но, видимо, эту сторону города он знал не лучше, чем общество об истинной жизни Адама Ларссона.
Оглянувшись, он проследил взглядом проделанный путь: крутой спуск с затерявшимся в ночи концом. Адам невольно задавался вопросом, пришел бы он сюда когда-нибудь, чтобы впечатлить очередную легкомысленную красавицу, и отлично знал ответ. Его место среди огней ночного Нордэма, а не среди старого непроходимого леса, где из нарушителей спокойствия только парочка голодных куниц.
– Вы там заснули? – окликнула его Эванс, успевшая уйти вперед, не заметив его отсутствие и потеряв из виду. Ей пришлось вернуться, перепрыгивая каменные выступы, рискуя соскользнуть и разбиться о камни. Эванс подошла к нему и достала старый Кольт, взводя курок. – Что вы там увидели? – тихо спросила она, стоя на несколько ступеней выше, и всматривалась в направлении его взгляда. За ними виднелась только тропинка, по которой они прошли, и его глубокие следы.
– Ничего… – в задумчивости повернувшись, он встретился с обеспокоенным взглядом серых глаз. – Ничего, – уже увереннее, и беспокойство на ее лице сменилось недоверием.
– Сейчас не лучшее время и место для мысленных самокопаний, идем, – Эванс опять не смогла промолчать, выказывая недовольство.
Она взяла его за руку, ведя за собой. Расстояние между ступенями становилось меньше. Препятствия встречались все чаще, знаменуя приближение к концу пути. Овраг за долгие годы разросся настолько, что обрушил часть каменной лестницы, преградив им путь. Адам с легкостью забрался вверх по висящим в воздухе корням упавших деревьев, и протянул руку, которую Эванс взяла с неохотой. Он поднял ее, даже не заметив веса: втащил по склону и поставил рядом с собой на мокрую почву, придерживая за плечи, и не отпустил, пока не убедился, что она твердо стояла на мокрой и скользкой земле.
Оказавшись наверху рядом с ним, Эванс отошла, увеличивая дистанцию, которой Адам постоянно и намеренно пренебрегал. Он не в первый раз заметил, как это выводило ее из равновесия и раздражало, аналогично неумению Эванс вовремя заткнуться, раздражавшее его. Она устремилась вперед, указывая дальнейший путь на вершину холма, в который щупальцами оврагов вгрызалась старая балка, расчленяя склон глубокими провалами. Нетронутый рукой человека лес не желал расстаться с каменистыми холмами окончательно, превращая путь в непроходимую чащу, но ближе к вершине ступени лестницы стали шире, и вдалеке замаячил просвет между деревьями.
Эванс ускорила шаг. Адам старался не отставать, учитывая, что ему передвигаться здесь намного сложнее. Стоило им подняться на вершину и выйти на опушку, у Адама перехватило дыхание. Ночной Нордэм раскинулся перед ними, как на ладони. Это было восхитительно. Ларссон смотрел на город, не в силах отвести глаз. Нордэм, переливавшийся миллионами огней и окутанный дымкой тумана, простирался до самого горизонта. Адам давно не видел ничего более захватывающего. Он сотни раз смотрел вниз с крыш небоскребов, пролетал на самолёте, но сейчас – видеть перед собой его город, усыпанный огнями, стоя на вершине холма, это было нечто иное.
– East Point – высочайшая точка округа. Здесь стояло первое поселение шведских колонистов еще до основания Форта Альбертус, – сказала Эванс, остановившись за его спиной. – Что человек по сравнению с холмами, мистер Ларссон? – ненавязчиво спросила она, встав рядом с ним на самом краю обрыва.
– Поверьте мне, и люди, и горы способны разрушаться, мисс Эванс, – глубоко вдыхал он чистый горный воздух.
– Правда, люди по причине своего высокомерия и глупости, – продолжила она, чем вызвала большое удивление Адама. – Гордыня… – Эванс задумчиво смотрела на город, мерцавший огнями.
– … самый страшный из смертных грехов, – Адам выдохнул воздух и заметил, как от его дыхания шел пар.
– Не дышите слишком глубоко, – сосредоточенно ответила девушка, – иначе вас ждёт…
– Гипервентиляция. Это и ежу понятно. Как думаешь, Уильям еще жив? – спросил он, посмотрев на нее сверху вниз.
– Думаю, мы скоро об этом узнаем, – уклончиво ответила она.
Их разговор прекратился так же быстро, как и начался, и между двумя людьми, стоявшими сейчас плечом к плечу на вершине горы, повисло молчание, которое едва ли можно было назвать неловким. Эванс, казалось, не понимала двусмысленности ситуации, в которой они вдвоём стояли и смотрели на светившийся огнями Нордэм. Перед ними где-то там вдалеке целый город жил собственной жизнью и простирался на многие мили вплоть до горизонта. Миллионы людей в этот момент одновременно гасили и зажигали огни, поддерживая баланс света и темноты в кипящем жизнью котле: зажигали новый огонь, пока ещё не остыл предыдущий. Этот город никогда не спал. В нем ночные жители сменяли тех, кто ночью отправляется на отдых, и наоборот. Постоянство, вращавшее колесо закономерных повторений жизней, зависимых от смены отрезков времени с разной степенью освещенности.
– Нам пора дальше, сэр, и если вы не готовы запачкаться в этом по уши, то лучше скажите сейчас, – ее голос стал едва различим на фоне ветра.
– Веди, – коротко кивнул он, подтверждая намерение продолжить путь, и Эванс кивнула в ответ, снова скрываясь в чаще.
Адам шел за ней неведомо куда, подобно Алисе, прыгнувшей в нору вслед за белым кроликом, который всего лишь хотел спастись, но в итоге получил в довесок неуправляемую девчонку, ставившую привычный ход вещей с ног на голову. Эванс спускалась в овраг, освещая перед собой путь лучом фонарика в телефоне, следуя все дальше, пока не остановилась и повернулась к нему лицом.
– Это место, о котором некоторые знают, но никто не скажет вам о нем даже под страхом смерти. Если кто-нибудь узнает, что я привела тебя сюда,
