Принцип домино. Покой - Leo Vollmond

образовавшуюся щель не просунулась рука с зажатым в ней Браунингом. Высокий человек в черной куртке и капюшоне осторожно скользнул внутрь, замерев посреди кровавого месива, в которое превратили банду Залива.

Чуть выглянув из укрытия, он позволил себе вздох облегчения. Оторопевший от ужаса желторотый юнец, возомнивший себя новым мессией, едва ли ни первым прибыл на место жуткой резни. Стоило отдать младшему Ларссону должное – не побрезговал замараться и не сбежал в ужасе, завидев работу профессионала. И все же наметанный глаз заметил его нерешительность. Знать и предполагать две разные вещи, на осмысление этого Лиамелю, очевидно, требовалось время. У него, в отличие от Ларссона, его не было. Он и так опоздал. Счет шел не на часы, а на годы.

Ларссон не скрывал ни ужаса, ни отвращения. Он скинул капюшон, открывая бледное лицо с расширенными от ужаса глазами, но не опустил пистолета. Оценивая со стороны, перед ними работа Кельта, упокой господь его мятежную душу, но кому, как ни ему – первому увидевшему размазанные по пирсу лужи, знать, что это не так. Ларссон точнее наводил прицел Браунинга и крепче сжимал рукоять. Старался стервец, но куда ему до профессионалов, игравших в высшей лиге. Уйти незамеченным труда не составило.

После духоты ангара и вони разлитой крови, он не мог надышаться. Густой предрассветный воздух чувствовался как никогда свежим и чистым. Небо с востока светлело. Солнце еще скрывалось за свинцовыми облаками. Из-под них едва пробивались первые лучи. Он стоял на пирсе, слушая шум прибоя и удары металлической двери, извещавшей, что колокол уже прозвонил. Забрезживший над горизонтом рассвет окрасил мир в багряно-красный.

Теперь он видел все, как есть. Столкнулся с истиной лицом к лицу. Видел достаточно, чтобы понять – настало время исправлять ошибки. Пора вернуться в город, где все черное – слишком черное, а белое недостаточно белое; где все цвета давно поблекли и превратились в абсолютно серое; где северный ветер гоняет по улицам обрывки старых пожелтевших газет, а солнце прячется отражением в окнах старых кирпичных домов, окрашивая мир вокруг в багряно-красный. Настало время вернуться в город, который он покинул много лет назад. Восстать из пепла. Этот проклятый город никого не отпустит. Из Нордэма не сбежать, от прошлого в нем не спрятаться. Оно настигнет, когда и по тебе прозвонит колокол ударами железной двери под ледяными порывами северного ветра, настигшего Кровавый Залив.

他的白妹妹 – tā de bái mèimei (китайский) – его белая младшая сестра.

我的朋友 (wǒ de péngyou), китайский – мой друг

شكرا (Shukran), арабский – Спасибо.

一会儿 妹妹 (Yīhuìr mèimei), китайский – Одну минутку, сестренка

我不知道 (Wǒ bù zhīdào), китайский – Я не знаю

小姐 (Xiǎojiě), китайский – Мисс

再見 (Zàijiàn), китайский – До свидания

Alles, немецкий – все

我说汉语 (Wǒ shuō hànyǔ), китайский – Я говорю на китайском

你好，妹妹 (Nǐhǎo, mèimei), китайский – Привет, сестренка