– В том-то и дело, что нет. По крайней мере, я такого в его биографии не нашел. Специфика там немного иная. Не понял я, чего он на Павелецком ошивался. Хотя работу с ним, как водится, провел. Только при его квалификации моя работа – так, мелкий треп. Его на мякине не проведешь. Без доказухи-то.
Оперативник из линейного отдела полиции Павелецкого вокзала ничего нового Крячко не рассказал. Да, гражданина Лопатникова Иннокентия Владимировича действительно задержал наряд на платформе поездов дальнего следования. Документов при нем не оказалось, и, естественно, пришлось устанавливать личность.
Задержанный не особенно и упирался. Назвался, признался в нескольких судимостях, а свое присутствие на вокзале объяснил страстью к путешествиям, одолевавшей его еще с юношеских времен. Вот, мол, и приезжает он иногда на вокзалы, смотрит на пассажиров, мечтает, как мог бы и сам податься куда-то в иные земли.
– Чушь, конечно, – признался опер. – Но предъявить я ему ничего не мог. Мы предупредили все наряды на вокзале, чтобы были внимательны, что возможны кражи, но и все. А Лопатника пришлось отпустить после душещипательной беседы.
– И в чем она заключалась? – осведомился Крячко.
– Если честно, то просто в угрозах. Пришлось сказать, что если он здесь еще раз появится, то я на него все висяки спишу. Пусть валит куда угодно, только не на мой вокзал.
– И как Лопатник? Испугался?
– До жути! – заявил оперативник и невесело усмехнулся. – Зубы скалил, но вежливо. Мне, говорит, не раз уже пытались навешать кучу чужих грехов. Только я чист, как агнец.
– Наряды ничего и никого подозрительного в тот вечер не видели?
– Все обошлось, никаких эксцессов.
– Тот наряд вы вызвали для меня?
– Да, товарищ полковник, ждут в дежурной части. Позвать сюда?
– Нет, я сам спущусь. Лучше нам с ними пройти на то место, где они Лопатника задержали. Пусть там все покажут и расскажут.
В дежурной части при появлении Крячко поднялись двое парней в гражданской одежде. Последнее обстоятельство полковнику понравилось. Не хватало еще слоняться по платформам в сопровождении двух сержантов. Оперативник подошел вместе с Крячко и представил этим ребятам.
– Старший сержант Романенко, – назвался низкий, зато широченный в плечах парень.
Второй был повыше ростом, помоложе, сухощав. Скуластое лицо подчеркивало его азиатские корни.
– Младший сержант Иванов, – поразил он Крячко своей фамилией.
– Пошли, парни! – приказал Станислав. – Отведите-ка меня на то место, где вы обратили внимание на Лопатника и задержали его.
Сержанты послушно двинулись к выходу. Через несколько минут все они вышли к четвертой платформе и остановились у самого ее начала. Было жарко, многолюдно, суетливо.
Крячко не любил вокзалов и других мест, где толпился народа. Он говорил, что такие места не дают уверенности в том, что ты контролируешь ситуацию и сможешь управлять ею в случае чего.
– Вон там он стоял. – Романенко показал рукой. – У киоска с мороженым. Тот уже не работал, и людей около него почти не было.
– Почему он показался вам таким подозрительным, что вы решили проверить у него документы?
– Да как вам сказать… – Романенко замялся. – Ничего особенно подозрительного в его поведении или одежде не было. Наверное, он слишком куда-то вглядывался и чуть топтался на месте, как будто хотел оставаться за чужими спинами.
– Прятался?
– За женой человек мог следить, – подсказал Иванов. – За любовницей, за…
– Знаете, скорее просто наметанный глаз, – вдруг просто заявил Романенко. – Все-таки на вокзале мы работаем давно, я вообще уже шестнадцать лет. Судимых личностей мы определяем на подсознательном уровне. Даже не знаю, как вам и объяснить. Интуиция, что ли. Посмотрели мы на него, и нам как-то сразу стало понятно, что стоит проверить документы. Уже потом, во вторую очередь, мы обратили внимание на странность его поведения. Тогда желание установить личность у нас и усилилось.
– Хорошо, а на кого он таращился, от кого прятался?
– А черт его знает, – заявил Романенко и почесал мочку уха.
– Вообще-то мы не сразу кинулись хватать и документы требовать, – пояснил Иванов. – У нас есть определенные правила, и не только писаные. Если человек показался подозрительным, то следует первым дело присмотреться и понять, есть ли поблизости его сообщники, кто они, что у них в руках, вооружены ли. Кто потенциальные или фактические потерпевшие, свидетели. В особо сложных случаях следует сообщить оперативному дежурному, выполнять его указания, ждать прибытия других нарядов…
– Все понятно, – остановил полицейского Крячко. – Вы мне не расписывайте, я не первый день в полиции и специфику вашей службы знаю. Так что с Лопатником?
– Ничего подозрительного нам в глаза больше не бросилось, – продолжил Романенко. – Кроме него самого. Мы разделились, чтобы перекрыть ему возможные пути к бегству. Иванов со стороны вокзала зашел, я – с платформы. Мы старались на него не смотреть. Когда подошли, он вел себя удивленно, но не испуганно. Документов не оказалось, но он и не ерепенился.
– Пожалуйста, вспомните поточнее его состояние, поведение, – попросил Крячко, памятуя о том, что Лопатника вскоре убили в собственной квартире после некой процедуры, возможно, осмотра драгоценных камней.
– Досада! – выпалил Иванов.
– Что?.. – не понял Крячко.
– Да промелькнула она у него. Мы ему явно помешали. Мы тогда решили, что он готовился что-то украсть, да не смог. У нас тоже была досада. Он ведь мог быть и не один. Если так, то мы вспугнули подельника.
– Вы случайно не помните, что за поезд стоял тогда на перроне?
– Помним, берлинский, – тут же ответил Иванов.
– Точно? Как это вы запомнили?
– Обратили внимание на табло, а про Лопатника тогда, помнится, еще пошутили, что он немецкий шпион или их. Вдруг он из ФСБ? Посмеялись, конечно.
– Значит, Москва – Берлин?
– Нет, Саратов – Берлин.
Крячко задумался, мысленно аплодируя своему шефу. Гуров снова не ошибся. Ведь Лопатник вписывался в схему с поддельными камнями. Цепочка состояла из проводника, курьера и человека, живущего в том районе, где тело Кеши и было найдено. Только раньше времени радоваться не стоит. Надо все проверять. Совпадения бывают еще и не такие, но то, что у Лопатника дома кто-то проверял на подлинность камни, это точно.
Гуров пришел в научно-технический отдел вечером, когда почти никого из сотрудников там уже не было. Майор Никитин со скучающим видом сидел в кресле, потягивал из чашки остывший чай и почитывал какой-то технический журнал на английском языке.
– Здорово, Николай! – Гуров протянул майору руку и уселся на стул рядом с ним. – Повышаешь свой профессиональный уровень?
– Повышать тут нечем, просто знакомлюсь с кое-какими зарубежными новинками. Как я понял, Лев Иванович, вас интересует вопрос, связанный с мошенничеством в Интернете?
– Совершенно верно.
– Излагайте. – Никитин решительно отложил журнал и поудобнее уселся в кресле.
– Суть в следующем. Некий аферист разместил в Интернете приглашение на кастинг для девушек, обладающих модельной внешностью, прошедших подготовку в специализированных школах и на соответствующих курсах. Мол, вот вам адрес, приходите в такое-то время.
– А кастинг платный, да? – спросил майор и хмыкнул.
– Разумеется, – подтвердил Гуров. – Хотя плата не особо велика – тысяча рублей. Наш клиент объяснил эту сумму вполне логично. Сборы пойдут на то, чтобы окупить расходы по аренде места проведения мероприятия, на транспорт и все прочее. Иными словами, вы, девочки, извините, мы всего лишь посредники, наше дело свести вас и заказчика, а там уж зарабатывайте сами миллионные контракты. И тому подобное.
– Сумма небольшая для каждого отдельного человека, – согласился Никитин.
– Деньги было предложено внести через яндекс-кошелек до определенного числа, вход по списку. Тех, кто не заплатил, просто не пустят. Несколько десятков девушек отдали эту сумму и пришли в указанное время в нужное место. Разумеется, там никто и слыхом не слыхивал о каком-то кастинге. По этому адресу располагается хозяйственный магазин.
– Я понял, Лев Иванович. Вас интересует, можно ли выйти на тех людей, которые давали объявление, оформляли яндекс-кошелек. Разочарую вас. Конечно, честный человек скрывать ничего не будет. Наше ведомство легко вычислит его, если понадобится. А вот преступникам спрятаться очень легко. Существует достаточное количество программ, которые делают невозможным поиск лица, регистрировавшего все эти вещи. Как, собственно, и поиск компьютера, с которого все вводилось.
– Значит, надежды никакой?
– Абсолютно, разочарую вас.
– Нет, вы меня, Николай, не особенно расстроили. Я ведь шел к вам для очистки совести, чтобы использовать все варианты розыска, а вовсе не потому, что надеялся на легкий успех. Теперь мне понятно, что выход один. Он напрашивался давно. Просто мне не хватало параметров для идентификации неизвестного типа, которого придется устанавливать иными способами.
