то он хотел бы встретиться и поговорить. Разумеется, я ухватилась за это предложение. Все, о чем я писала до этого, вдруг показалось таким мелким по сравнению с тем, что внезапно замаячило впереди! Тогда, признаться, мои мысли и стремления носили сугубо эгоистический характер: я представляла себе, как серией статей подниму на уши мировую общественность, и уже видела себя поднимающейся на пьедестал почета за престижными журналистскими премиями… Я и подумать не могла, чем закончится моя авантюра. Но в тот момент я помчалась к редактору, который поначалу с одобрением отнесся к идее. Он давно считал, что нашей газете не хватает «перца», поэтому дал «добро». Забельский прилетел в Париж на пару дней, но меня удивил тот факт, что он отказался встречаться в гостинице, предпочтя крошечное интернет-кафе вдали от центра города. Во время нашего разговора он вел себя странно: оглядывался, будто бы проверяя, нет ли за ним слежки, и все время находился в напряжении. Мне показалось, что я имею дело с не вполне адекватным человеком, и то, что он мне рассказал, только укрепило меня в этом предположении. Однако чем дольше он говорил, тем больше я проникалась смыслом сказанного. И я ему поверила.
– Что же такого он рассказал?
– Если вкратце, суть сводилась к следующему. Существует некая компания под названием «Биомедика». Официально она занимается разработкой новых медицинских препаратов для борьбы с эпидемиями, однако на деле за время своего существования она не предъявила общественности ни единого продукта. Тем не менее фирма успешно существует, открывая филиалы по всему миру, включая страны третьего мира – такие, как Мадагаскар.
– И кто же, с позволения сказать, спонсирует данную компанию? – поинтересовалась я.
– Другая компания, вернее, корпорация под названием «B and M Group»…
– Да-да, Ив упоминал об этом!
– Оказывается, – продолжала журналистка, – «Биомедика» является ее дочерней компанией, одной из многих, которые занимаются самой разной деятельностью. Но тогда я еще этого не знала, как не знал и Анджей Забельский. Анджей был известным в своей области ученым-генетиком, и в то время, когда на него вышли люди из «Бимедики», он работал в медицинском университете в Познани. Написал несколько научных статей, ставших прорывом в его специфической области, и после этого им заинтересовались, предложив баснословные гонорары и безграничные научные возможности. Анджею дали лабораторию и тридцать человек в подчинение. Деятельность Анджея называлась незамысловато: ЭКСПЕРИМЕНТ. Однако руководителем «ЭКСПЕРИМЕНТА» являлся не Забельский, а некий Ларри Зельтцер. Вы не представляете, Тамара, каких трудов мне стоило выяснить хоть что-то об этой интереснейшей личности – пришлось провести настоящее расследование и напрячь такие контакты, которые редко доступны простым смертным!
– И что же обнаружилось?
– Ларри Зельтцер лишь числился в «Биомедике», однако Забельский никогда не встречался с ним лично. Инструкции от начальства он получал по электронной почте, и все свои вопросы отправлял точно так же. Мне удалось выяснить, что вышеозначенный господин происходит из состоятельной банкирской семьи, состоящей в близком родстве с Ротшильдами. Однако он не пошел по их стопам, а поступил на медицинский факультет одного из лучших университетов, который окончил вторым на курсе. Ларри защитил диссертацию в области эпидемиологии и остался работать на кафедре, а потом неожиданно для всех перешел на службу в агентство национальной безопасности одного из крупных государств!
Естественно, о работе Зельтцера в этом государственном ведомстве ничего не известно: все его проекты засекречены, к какой бы области они ни относились. Известно одно: после двадцати лет работы Ларри Зельтцер с почетом вышел на пенсию, став «частным консультантом».
– Странное название, если подумать о том, каким специалистом он являлся!
– Вы правы. И то, кого он консультировал, тоже весьма занимательно. «Клиентами» Ларри являлись частные лица и иностранные правительства.
– Правительство какой-то конкретной страны? – скептически нахмурилась я.
– Ну, мы же с вами понимаем, что ни одно правительство ни за что не стало бы афишировать собственное участие, а постаралось бы его завуалировать. Вы слышали что-нибудь о «Гамбите Рузвельта»?
– Американского президента?
Прочтя недоумение на моем лице, Амели пояснила:
– Это не тот Рузвельт, который президент, а его внук, Кермит. Так вот, этот самый Кермит изобрел и впервые опробовал новый вид стратегии, при котором официальное участие правительства какой-либо страны в политическом или экономическом «проекте» минимально или вовсе отсутствует. В шестидесятые годы прошлого века произошло невероятное усиление международных компаний и многонациональных организаций, таких как Всемирный банк и МВФ. Последний финансировался прежде всего Соединенными Штатами. Между правительствами, корпорациями и международными организациями стали развиваться, так сказать, симбиотические отношения. Таким образом, люди вроде Зельтцера и иже с ним получали финансирование не напрямую, а посредством частных компаний. Их грязную работу, в случае неудачи или разоблачения, списали бы на жадность корпораций, а не на правительственную политику.
– Хитроумно… Извините, Амели, а что все-таки это за «Гамбит Рузвельта», который вы упомянули?
– Когда Иран восстал против британской нефтяной корпорации Би-Пи, принадлежащей Великобритании, правительство этой страны обратилось к американцам с просьбой прислать войска. Однако на пути стояла ваша страна, СССР, и американцы побоялись влезать в Иран, понимая, что Советы этого так не оставят. Вот тогда-то Вашингтон и отрядил в Иран агента ЦРУ Кермита Рузвельта, который обеспечил свержение правительства Моссадека. Он нанял людей для организации уличных беспорядков и демонстраций с применением насилия. Все это создало впечатление непопулярности Моссадека, и последний был свергнут. Его место занял проамерикански настроенный шах Мохаммед Реза, ставший диктатором Ирана.
Как же я все-таки необразованна, как мало мне известно о том, что происходило и происходит в мире! Словно поняв, о чем я думаю, француженка сказала:
– Да вы не расстраивайтесь, Тамара: об этом не информировано большинство населения земного шара, просто я в силу своей профессии обязана знать такие вещи. Благодаря этому я способна делать выводы… Но вернемся к нашим баранам, как говорят англичане? В день основания «Биомедики» Ларри Зельтцер занял в ней одну из ведущих должностей и, скорее всего, стал одним из ее главных акционеров. Мимо внимания «Биомедики» не прошла ни одна эпидемия в странах Азии и Африки. Каждый раз, когда где-то наблюдалась очередная вспышка, специалисты компании немедленно начинали работать, однако ни одного факта, что «Биомедика» реально разработала вакцину, лекарство или лечение от этих болезней, не зафиксировано.
– Как интересно!
– Это еще что, – махнула рукой Амели, – слушайте дальше! Само собой, Анджей Забельский понятия не имел о том, что я вам рассказала: он столкнулся с «Биомедикой», только когда его пригласили туда работать. В крупных лабораториях люди зачастую понятия не имеют о том, какой конечный продукт является целью: каждый трудится
