— Новости, я надеюсь, хорошие? — поинтересовался он.
— Никаких новостей, — ответил я.
— Ты говорил мне, что знаешь имя. Именно об этом было сказано в твоем сообщении.
— Я не знаю имени.
— Тогда о чем вообще речь? Зачем ты просил о встрече со мной?
Я выдержал паузу и ответил:
— Это был наиболее простой способ добиться встречи с вами.
На этом месте вся затея потерпела крах. Говорить больше было не о чем. Фрейзер затеял настоящее шоу, чтобы продемонстрировать свою толерантность. И терпение. Он назвал меня параноиком. Затем немного посмеялся. Над тем, как я избежал ареста. Затем попытался напустить на себя озабоченный вид. Возможно, его волновало состояние моего здоровья. И моя внешность. Волосы на голове и щетина. Он заговорил резким мужественным тоном, каким дядя поучает любимого племянника.
— Ты выглядишь ужасно. Ты знаешь, здесь есть парикмахерская. Тебе обязательно надо там побывать.
— Не могу, — отказался я. — Я ведь должен иметь именно такой вид.
— Из-за этой твоей работы под прикрытием?
— Да.
— Но сейчас-то ты уже не работаешь под прикрытием, ведь так? Как я слышал, местный шериф тут же тебя распознала.
— Я думаю, эту работу стоит продолжать в интересах местного населения. Армия не пользуется у него какой-либо популярностью в данное время.
— И тем не менее я рассчитываю, что тебя отзовут буквально сейчас. Скажу тебе прямо, меня удивляет, что тебя до сих пор не отозвали. Когда ты в последний раз получал приказы?
— А почему меня должны отозвать?
— Да потому что, как оказалось, все дела были раскрыты в Миссисипи.
— Неужели правда?
— Думаю, что да. Та самая стрельба, которая велась из-за пределов Келхэма, может быть квалифицирована как явный случай чрезмерного рвения неофициальных и не уполномоченных никем полувоенных формирований из другого штата. Компетентные люди в Теннесси серьезно займутся этим делом. Мы не можем стоять у них на пути. Наши возможности не беспредельны.
— Они получили приказ делать то, что делали.
— Нет, я так не думаю. Эти группы имели разветвленные и далеко идущие секретные коммуникационные средства. Мы думаем, расследование подтвердит, что это была чисто гражданская инициатива.
— Не согласен.
— Ты знаешь, здесь не место для дебатов. Факты есть факты. Наша страна буквально кишит группами, подобными этой. Они планируют свои дела в тесном кругу единомышленников. У нас в отношении них нет никаких сомнений.
— А что в отношении трех убитых женщин?
— Преступник уже опознан, я в этом не сомневаюсь.
— Когда?
— В новостях сообщали об этом три часа назад, как мне кажется.
— Ну, и кто это?
— Я не располагаю всеми подробностями.
— Один из наших?
— Нет, я уверен, что это кто-то из местных, оттуда, из Миссисипи.
Я ничего не сказал.
— Но, тем не менее, благодарю тебя за визит.
Я ничего не сказал.
— Встреча закончена, майор, — сказал Фрейзер.
— Нет, полковник, — возразил я, — она не закончена.
Пентагон был построен в то время, когда приближалась Вторая мировая война, и именно по этой причине на его строительство было израсходовано минимальное количество стали. В военное время сталь требуется для более неотложных дел. Таким образом, это гигантское здание стало своего рода бетонным монументом силе и могуществу. Для замеса такого количества бетона потребовалось столько песка, что его черпали прямо из реки Потомак, неподалеку от возводимых стен. Почти миллион тонн этой необходимой составляющей. Результатом строительства стала прочная основательная крепость.
И молчание.
По другую сторону закрытой двери офиса Фрейзера трудилось тридцать тысяч людей, но никого из них я не слышал. Я не слышал вообще ничего. Только какое-то шипение, типичное для офисов, расположенных на кольце С.
— Не забывай, ты разговариваешь с офицером старше тебя по званию, — не преминул напомнить Фрейзер.
— Не забывайте, что вы разговариваете с военным полицейским, наделенным полномочиями арестовать любого — от вчерашнего рекрута до генерала с пятью звездами на погонах,[54] — напомнил ему я.
— Ну а что тебе за дело до всего этого?
— «Свободным гражданам Теннесси» было приказано прибыть в Келхэм. Это, как я думаю, совершенно ясно. И я согласен, что, оказавшись там, они действовали с чрезмерным усердием. Но тот, кто отдал им соответствующий приказ, так же виновен, как и они. А фактически даже больше. Ведь ответственность начинает действовать сверху.
— Никто не отдавал никакого приказа.
— Их направили туда одновременно со мной. И с Мунро. Мы все сошлись в одной точке. Все эти действия были результатом одного принятого решения. Потому что Рид Райли находился там. Кто об этом знал?
— Возможно, это было решение местных властей.
— Ну а какой была ваша личная позиция?
— Абсолютно пассивной. Я мог лишь реагировать. Мог лишь предотвратить негативные последствия, доведись им случиться. И больше ничего.
— Вы в этом уверены?
— Ведомство по связям с Сенатом всегда пассивно. Мы только и можем, что гасить пожар.
— Оно никогда не действует по заранее составленным планам? Никогда заблаговременно не окапывает траншеями открытое место в лесу?
— Ну как я мог сделать что-то подобное?
— Вы же видели, что наступает опасная ситуация. Вы должны были составить план. Принять решение, отделяющее ограждение Келхэма от надоедливых граждан, задающих неудобные вопросы. Но ведь вы не попросили рейнджеров самих позаботиться об этом. Ни один из командиров на всем свете не посчитает этот приказ законным. Поэтому вы позвали своих неофициальных дружков из Теннесси; к слову сказать, это же ваш родной штат. Ведь такое оказалось возможным, верно?
— Ну что ты, это же смешно.
— И для того, чтобы соединить воедино всю разработанную вами систему, вы решили прослушивать телефоны военной полиции, чтобы быть в курсе всего и обеспечить себе раннее предупреждение на тот случай, если что-то из запланированного пойдет не по тому пути.
— А это тем более смешно.
— Значит, вы это отрицаете?
— Конечно, отрицаю.
— Вы меня смешите, — вздохнул я. — Давайте рассуждать теоретически. Если кто-то делает разом две эти вещи, что вы об этом подумаете?
— Какие еще две вещи?
— Призывает людей из Теннесси и прослушивает телефоны. Какая мысль должна сразу прийти вам в голову?
— Что имеет место нарушение законов.
— А положим, этот человек делает одно и не делает другое? С точки зрения профессионального солдата?
— Такого он не может себе позволить. Он не может позволить себе использовать в полевых условиях непрофессиональные силовые подразделения, не опасаясь того, что это может быть раскрыто.
— Согласен, — сказал я. — Значит, тот, кто разворачивает этих йеху, также прослушивает и телефоны; а тот, кто прослушивает телефоны, также разворачивает этих йеху. Я понятно объясняю? С точки зрения чистой теории?
— Полагаю, что так.
— Так да или нет, полковник?
— Да.
— Как у вас обстоят дела с кратковременной памятью?
— Достаточно хорошо.
— Что первое вы сказали, когда я вошел к вам сегодня?
— Я попросил тебя закрыть дверь.
— Нет, вы сказали: «Привет». А потом велели мне закрыть дверь.
— А потом попросил тебя сесть.
— А затем?
— Не помню, — признался он.
— Затем у нас была короткая дискуссия о том, каким многолюдным делается это здание в полдень.
— Да, я вспомнил.
— А потом вы спросили, какие у меня новости.
— И никаких новостей у тебя не оказалось.
— И вас это удивило. Потому что я оставил сообщение, в котором извещал о том, что знаю интересующее вас имя.
— Это меня удивило, да, удивило.
— Что это за имя?
— Я не был уверен. Оно могло быть связано с чем-то.
— Если бы дело обстояло так, вы спросили бы «какое-либо имя». А «не то имя, которое вас интересует».
— Возможно, меня развеселило твое заблуждение по поводу того, что кто-то все-таки направил эту самодеятельную гвардию в Миссисипи. И что это обстоятельство оказалось для тебя таким важным.
— Оно и вправду оказалось важным для меня. Потому что оказалось правдой.
— Ну хорошо, я уважаю твою убежденность. И предполагаю, что ты выяснил, кто их направил.
— Я выяснил.
Он ничего не ответил.
— Тут вы допустили оплошность, — сказал я.
Он ничего не ответил.
— Я не оставлял вам сообщения, — пояснил я. — Я назначил встречу. С вашим помощником, составляющим для вас расписание встреч. Только и всего. Я даже не указывал причину встречи. Я просто сказал, что мне нужно увидеть вас сегодня в полдень. Единственный раз я упомянул что-либо, касающееся имен и «Свободных граждан Теннесси», в разговоре по прямой линии с генералом Гарбером. Который, по всей вероятности, вы прослушивали.
