Все приходится скрывать, и правду о Веронике, и отношения с Милой, и собственные желания и мысли.
А тут вырвалось… Костя инстинктивно съежился в ожидании неминуемой расправы. Однако ничего не произошло. Отец виновато взглянул на маму и кивнул:
- Прости, Анюта, мы С Костей увлеклись своими проблемами, не подумали, что ты устала. Действительно, давай ложиться, тебе нужно отдохнуть. Да и Костику рано вставать.
"Мы с Костей". Это ж надо! Неужели отец так до сих пор и не понял, что он не с Костей, и не с женой, и не с Вадиком? Он один. А участие всех остальных в его грандиозных замыслах - не более чем видимость, продиктованная жалостью и нежеланием конфликтовать.
Костя и сам не понимал; почему почувствовал в этот момент радость. И только утром, вскочив по звонку будильника в шесть часов, вдруг сообразил: значит, можно.
Можно перечить, можно настаивать на своем, можно бунтовать. Земля не разверзнется под ногами, и небеса не рухнут. Все это можно делать, только не сразу и не оглушительно, а по-умному, потихоньку, понемножку, маленькими шажочками отвоевывать право на собственное мнение, потом - на собственные желания, потом - на собственную жизнь.
Вероника вышла в шесть тридцать, и Костя выскочил из квартиры и помчался вниз по лестнице, будто на крыльях летел.
- Это вы, - она безразлично взглянула на него и отвернулась.
Костя заметил, что выглядит она неважно, если не сказать - плохо. Глаза воспаленные, кожа на лице сероватая, болезненная, глаза потухшие. Может, вчера на встрече с неизвестным что-то произошло? Или просто не выспалась, ведь на сон ей выпало ровно столько же, сколько и самому Косте, а он по себе чувствовал, как это мало.
- А я всю ночь не спал, - бухнул он.
- Я тоже.
- Из-за чего?
- Так., проблемы всякие. А вы почему не спали?
- Из-за ревности Вы вчера на свидание ходили, я видел. И видел, как он вас потом провожал. Я понимаю, Вероника, у меня нет никаких шансов, я слишком молод, вам со мной скучно… Но я действительно ревную. Вам смешно?
- Нет, мне не смешно, - сухо ответила она. - У вас нет никаких оснований для ревности. Я не изменяю мужу.
- А тот мужчина, с которым вы встречались ночью?
- Я ни с кем не встречалась. Я просто гуляла с собакой и случайно встретила знакомого. Мы поболтали, потом он проводил меня до подъезда. Что вы себе вообразили, юноша?
- Честно? - обрадовался Костя. - Вы не обманываете?
- Да нет, зачем мне вас обманывать. Вы, Костенька, находитесь в плену книжно-киношных представлений.
Встречаться ночью, тайком… Что за глупости! Зачем? Учитывая, что мужа целый день нет дома, а сама я на службу не хожу, я могу встречаться днем с кем угодно.
Верно, верно, все правильно! Она просто гуляла с собакой. И случайно встретила знакомого, который поздно возвращался домой. И никакой это был не Главный Враг, зря отец бочку на него катил, орал и разорялся, обзывал Костю, ругался. Не было в этой встрече ничего конспиративного, никакого криминала. Она просто гуляла… Но почему так поздно? И почему сразу ушла в том направлении, куда никогда прежде не ходила?
- Знаете, я так переживал всю ночь, - снова погнал Костя. - Десять вечера - вас нет, одиннадцать - нет, двенадцать - нет, я уж места себе не находил, думал, может, что-то случилось. А когда вы вышли, я рванул к вам, а вас и след простыл. Я и на спортплощадке вас искал, и к круглосуточному магазину бегал. А потом вы появляетесь в обществе мужчины. Меня прямо как холодной водой окатило! Даже не думал, что могу так бешено ревновать.
Врать было нетрудно, за последние месяцы ложь стала самым обычным делом для Кости Фадеева. Легкости и воодушевления прибавляла и та новая радость, которая открылась ему ночью и стала такой явственной утром.
Ему казалось, что теперь он справится, непременно справится с любыми трудностями, ему теперь все по плечу.
Потому что появилась идея, потому что замаячила цель, и цель эта вовсе не кажется недостижимой. Он вырвется.
Он сбросит с себя отцовское влияние, он вытащит и себя, и маму, и они снова будут жить в любви и доброте - мама, Вадька и он. А отец пусть как хочет. Нравится ему быть главным - пусть будет, только не за счет своих близких. Пускай других дураков поищет. А он, Костя, жертвовать собой не собирается и маме и брату не позволит!
- Костик, - Вероника говорила медленно, словно через силу, и Косте даже показалось, что она чем-то раздражена, - неужели я похожа на безумицу? Зачем мне ходить на спортплощадку после полуночи? Приключений искать? Я уже, видите ли, не в том возрасте. Я пошла туда, где безопасно, где проспект, фонари, автомобили, люди. Это же так естественно! А где бы вы хотели, чтобы я гуляла ночью?
- Я вообще-то хотел бы, чтобы вы гуляли не ночью, а вечером, пока еще светло. А вы вчера вышли так поздно…
- У нас были гости, я не могла бросить их и уйти на целый час с собакой, я же все-таки хозяйка дома.
- А…, а кто этот ваш знакомый, с которым вы встретились?
Вероника посмотрела на него таким усталым и измученным взглядом, что Костя мысленно поежился. Наверное, муж тоже доставал ее этим вопросом, ей надоело оправдываться, а теперь еще он сам лезет и спрашивает про то же самое.
- Костя, - неожиданно голос женщины окреп, в нем зазвенели какие-то новые для Кости нотки, - мы можем с вами договориться?
- О чем?
- О том, что я отвечу на ваш вопрос, но потом вы оставите меня в покое.
- До вечера?
- Нет, совсем оставите Понимаете? Вы оставите меня в покое, - повторила она медленно и четко, глядя в сторону - Вы больше не будете выходить и гулять со мной Вы не будете больше топтаться рядом и вымучивать из себя слова. Я не знаю, что вы там себе напридумывали и зачем вам эти гулянки, но я от них устала. Время прогулок с собакой - это мое личное время, поймите это, это время, когда я могу остаться наедине с собой и подумать о том, что для меня важно. А вы мне все время мешаете - Простите, - пробормотал Костя. - Я не думал, что вас это так раздражает…
- Да, меня это раздражает. У меня большая семья, большая квартира и трое животных, у меня очень много домашней работы и всяческих забот. Прогулка с Аргоном - это мой отдых. А вы меня этого отдыха лишаете. Я понимаю, что веду себя жестоко, но почему я должна жертвовать своими интересами ради ваших чувств? Так я могу считать, что мы договорились?
- Да, - растерянно ответил он и вдруг обрадовался: она прогоняет его! Сама прогоняет! И с этим деспототец уже ничего не сможет поделать. У него не будет оснований заставлять Костю ходить на эти дурацкие свидания, Все! Свобода Ура! Да здравствует честность, прямота И жестокость! Да здравствует Вероника, которая не хочет жертвовать собой ради Костиных чувств И да здравствует сам Костя, который тоже не хочет жертвовать собой ради чувств родителей! Вероника показала ему пример, и он этому примеру последует. Не зря же говорят, что учитель приходит, когда ученик готов Еще вчера Костя не был готов отказаться от самопожертвования, и Вероника, сцепив зубы, терпела его присутствие. А сегодня он уже готов, он готов получить урок, и она - как почувствовала! - этот урок ему преподала.
- Спасибо, - искренне произнес он и снова испугался-сказал то, что думал, но так некстати, ни к селу ни к городу Что она подумает?
- За что? - удивилась женщина.
- За искренность. Лучше вы один раз меня ударите и поставите все на свои места, чем будете мучиться в моем присутствии. Я понимаю, это ужасно глупо было с моей стороны - влюбиться в вас, но еще более глупым было подходить к вам, знакомиться и грузить вас своими чувствами. Я же видел, что я вам не нужен, что я для вас лишняя обуза, но все равно как-то надеялся…
Костя долго путался в словах и нес какую-то чушь, Вероника его не слушала, поглощенная своими мыслями, собака путалась под ногами и пыталась лизнуть Костину руку Наконец все закончилось. Они попрощались, и Костя с облегчением ушел домой. Мать уже встала и собиралась на работу, отец спал. Он полагал, что, пока Костя гуляет с женой Врага, можно оставить наблюдательный пост, все равно сам Враг в такую рань никогда не уходит.
- Ты что, сынок? Почему так быстро вернулся? - удивилась мама, увидев Костю, но в ее тоне было куда больше безразличия, чем настоящего интереса.
- Она меня прогнала! - радостно сообщил он.
- Как это - прогнала?
- А вот так. Сказала, что я ей мешаю думать и отдыхать от домашних дел. И вообще, я ей надоел со своими придурочными приколами. Я с самого начала знал, что так и будет, я же говорил папе, что она слишком стара Для меня. Или я для нее слишком молод, что, в принципе, равнозначно. А он ничего слушать не хочет, думает, он самый умный и все за всех может решить.
Он не скрывал злорадства, слова сами рвались наружу, и Костя даже не особенно старался выбирать выражения.
