хочу найти сына для начала. Потому что это реально, — мужчина сам удивился своей решимости. — А выход из гигахруща еще никто не видел.
— И все же. Ведь это мечта для тысяч гигахрущевцев. Если не миллионов.
— Я бы хотел.
— Зачем?
— Не знаю, — Андрей молча смотрел на мутантов, но понял, что от него ждут развернутого ответа. — Хочу выйти отсюда. Хочу увидеть небо и солнце. Хочу увидеть землю. Хочу, чтобы сын их увидел. Они есть? Они существуют?
— Что насчет остальных людей? — они вновь проигнорировали Андрея.
— А что насчет них? — совершенно не понял мужчина.
На полминуты в зале совета повисло молчание. Андрей все ждал, когда ему ответят, но затем, опустив взгляд, стал думать, как самому отреагировать на их вопрос.
— Вы бы не хотели показать выход отсюда остальным людям? — подсказали ему.
— Я не думал об этом, — честно ответил мужчина. И вновь пауза. И снова он понял, что от него ждут чего-то еще. — Может быть, показал бы. Я не знаю. Если я выйду, так пусть и другие. Мне не жалко.
— Вы скажите, как отсюда выйти, если такие умные, — все тем же недовольным голосом предложил ей Михаил. — А то, может, вам известно, как выбраться из гигахруща?
— Андрей Викторович, вы когда-нибудь играли в шахматы? — вновь поменяли тему они.
— Да, конечно. У меня были шахматы. Играл в них с Колей. Он — мой сын…
— Что происходит с пешкой, когда она достигает конца поля?
— Она становится ферзем, ладьей или слоном, — он пытался вспомнить правила. — Или конем.
— Боги сейчас разыгрывают партию шахмат, — своим привычным голосом говорил престарелый мутант. — Когда вы дойдете до конца поля, то станете совсем другой фигурой.
— Какие боги? Какие шахматы? — послышался Михаил. — Это вы называете «понятнее»? Что вы несете? — хамил он без всякого стеснения.
— Да. Что за боги? — внезапно поддержал его Андрей. — Я уже слышал об этом. От Чернобога. По фамилии Кузнецов.
— У каждого мира есть свои создатели. У истоков гигахруща тоже стояли вполне конкретные боги. Иной раз они совсем не похожи на таковых. Например, я.
— Кто я? — Андрей переводил взгляд с одного мутанта на другого.
— Вы знаете кто.
Крайний справа выкручивал дрожащие руки и дергал привязанной головой. Андрей встретился взглядом с глазом, пугающе торчащим из-под приподнятой брови.
— Да, вы правильно смотрите. В прошлой жизни меня знали как Ярославцева Екатерина Михайловна.
— Ярославцева… — повторил Андрей, чувствуя, что уже где-то слышал ее фамилию. — Вы ведь работали с Кузнецовым!
— Все верно. Он и сделал меня тем, что вы сейчас видите.
— Что он сделал? — голос его стал живым, энергичным.
— Испытал на мне свою технологию. Когда он еще был человеком, а не бездушным чудовищем. Хотя души у него, наверное, никогда не было.
— Что вы там делали? Это вы изобрели черную слизь?
То, что когда-то было Екатериной Михайловной вновь зашевелилось. Она то выпрямляла дрожащие пальцы, то резко впивалась ими в подлокотник, и дергала головой.
— Я боюсь сообщать вам слишком многое, чтобы не испортить шахматную партию. В конце концов игра интересна только при условии, что ее финал неизвестен. Боюсь, что вам просто надо идти дальше. Путь вам укажут сверху. А все, что надо, вы уже увидели и услышали.
Он несколько секунд стоял спокойно, слушая мерную речь Степана, но затем зубы стали медленно оголятся в безумном оскале.
— Кто укажет? О чем вы говорите? Где мой сын? Дайте мне увидеть Колю! — почти закричал Андрей.
— У нас нет вашего сына, — все тем же спокойным голосом вещал Степан. — И никогда не было.
— Но ведь мне сказали! Что он у вас! Здесь! Он стал мутантом! Он общался со мной!
— У нас нет ни одного члена общества, который бы мог отправлять мысли так далеко. И мы ни об одном таком даже не слышали.
— Но ведь его залил самосбор! Он стал мутантом! Я слышал его голос! Он разговаривал со мной!
— Значит, он был где-то неподалеку, — спокойно ответили ему. — Мы, может быть, смогли бы сказать больше, если вы открыли свой разум.
— Я открываю свой разум! Лезьте в меня! Скажите мне, где мой сын!
— А в мой не смейте, — послышался недовольный Михаил.
В зале совета воцарилось молчанье, прерываемое лишь громким дыханием Андрея, который со слезами на щеках смотрел на мутантов. Прошло не больше минуты, когда черное тело Екатерины Михайловны вновь зашевелилось полумертвыми конечностями.
— Я давно забыла вкусы чувств и эмоций, — заговорил Степан. — Но если бы я могла, то сейчас бы переживала самую горькую грусть, зная, что вас ждет в будущем. Вы не просто так встретили этого человека. И не просто так пришли сюда. Все это очередные ходы шахматной партии…
— Которую разыгрывают боги, да? — перебил Андрей. — Где мой сын?!
— Ваш сын в самосборе, — послышался сухой короткий ответ.
— Что это значит? — спросил мужчина, тяжело дыша от нахлынувших на него чувств.
— Возвращение на Олимп всегда сопровождалось трагедией. Больше мы вам ничего не можем сказать. Прощайте!
— Что?.. — только и успел сказать Андрей, почувствовав, как его сжимают вокруг талии.
Степан обхватил щупальцем тело мужчины, открывая при этом дверь. С неожиданной силой он буквально выкинул Андрея из зала, а вскоре к нему присоединился Михаил, который злобно оскалился из-за прикосновения щупальца. Когда мутант ослабил хватку, на его лице не было ни единого намека на агрессию. Степан стоял с таким видом, будто только что встретил путников. Он закрыл дверь и перекрыл вход своим телом.
— Вас следует идти на выход из города, — четко обозначил он и указал рукой направление.
Мужчины еще с полминуты стояли напротив входа в зал совета — один со злостью, второй со слезами на щеках. Щупальце Степана извивалось в воздухе, как-будто намекая на то, что они в любом случае окажутся у выхода. В довесок к его сильной конечности в дальнем конце возникли еще несколько силуэтов, молчаливо поддерживающих своего соплеменника. Проводник был зол, но совершенно не имел желания вступать здесь с кем-либо в конфликт.
— Ладно, пойдем, — сквозь зубы произнес Михаил и хлопнул напарника по спине.
Тот не сразу сдвинулся с места, так что пришлось крепко сжать его за оба плеча и буквально толкнуть в ту сторону, куда указал Степан. Покинув коридор, престарелый мутант обогнал мужчин, чтобы те следовали за ним. На обратном пути путники погрузились в размышления и совершенно не обращали внимания на город мутантов.
Очень скоро совсем незаметно для себя они добрались до выхода из Содружества и вышли из своих дум, только когда перед глазами появились силуэты молчаливых стражников с чешуйчатой
