– Бобби не сразу соображает, что перед ним парик.
Бобби вызывает по рации штаб департамента и передает Винсенту, чтобы связался со всеми, у кого есть источники в Южке. Кто-то же должен был видеть блондинку, несущуюся в ночи на развалюхе «Форд Кантри» 1959 года с раненным в живот мужчиной на заднем сиденье.
* * *
Когда Бобби уже вернулся в участок, позвонил патрульный из Сити-Пойнт и сообщил, что минут двадцать назад видел, как по бульвару Дэя несется машина, набитая, судя по всему, парнями Батлера.
Бульвар Дэя ведет только в одно место.
– Они ехали в сторону замка? – спрашивает Бобби.
– Ну, вообще-то, это форт, детектив.
Бобби закрывает глаза, делает глубокий вдох, медленно выдыхает, затем открывает глаза.
– Хорошо… Они ехали к форту?
– Да, детектив.
– Спасибо.
Бобби кладет трубку и быстрым шагом направляется в кабинет начальника.
– Чем дольше будешь тянуть, тем сильнее продлишь себе мучения! – кричит Марти.
Фрэнк хочет было отозваться, но Мэри Пэт тычет револьвером ему в нос и выразительно мотает головой. Он закрывает рот.
Судя по яркости фар, громкости голоса Марти и прочим шорохам, доносящимся снаружи, понятно, что они близко. Шагах эдак в пятнадцати. Не больше. По подсчетам Мэри Пэт, дверцы машины хлопнули четыре раза: значит, с Батлером минимум трое – может, пятеро, если набились в машину как селедки в бочку. Но это бросалось бы в глаза, а за Марти такого не водится.
Стало быть, их четверо.
По звуку шагов во дворе слышно, как они расходятся в стороны. Кто-то подходит очень близко к помещению, где сидят Мэри Пэт с Фрэнком.
Мэри Пэт ставит Гробовщика на его целую ногу и, поддерживая, ведет к дверному проему. Шаги снаружи замирают – видимо, их обладатели услышали шевеление внутри форта.
Выйдя во двор, Мэри Пэт приставляет револьвер к шее Фрэнка Туми. Брайан Ши, стоящий в паре шагов, от неожиданности поднимает свой пистолет.
– Нет-нет-нет, – произносит Мэри Пэт.
Брайан бросает взгляд на Фрэнка Туми – искалеченная нога, окровавленная куртка, примотанная изолентой на уровне живота – и опускает оружие.
– Кидай на землю, – велит Мэри Пэт. – Больше предупреждать не стану.
Он смотрит в глаза ей, затем Фрэнку. И кидает пистолет.
Остальные трое разошлись полукругом шагах в десяти за Брайаном. Дальше всех, на левом краю, Ларри Фойл. Марти торчит в центре, словно больной зуб в злобной ухмылке. Справа переминается с ноги на ногу Камыш. Все вооружены, но держат пистолеты опущенными.
– Ты там как, Фрэнк? – спрашивает Марти.
– Хреново, Марти.
– Ничего, мы тебя подлатаем.
– Знаю, Марти. Спасибо.
– А меня спросить сначала не хотите?.. – Мэри Пэт взводит курок и простреливает Фрэнку Туми шею насквозь.
Такого поворота эти люди, хоть и привычные к насилию, явно не ожидали. Ларри с Камышом просто замирают, оторопело раскрыв рты.
Марти издает душераздирающий вопль, как будто впервые в жизни потерял что-то по-настоящему для себя дорогое.
Брайан Ши нагибается за пистолетом.
Тело Фрэнка – теперь всего лишь мешок бесполезных органов – падает наземь. Его душа уже где-то на полпути в ад.
Мэри Пэт стреляет Брайану куда-то в район живота. Слышен вопль.
Марти уже целится в нее, и она трижды – бах! бах! бах! – палит в его сторону.
Непонятно, удалось ли ей попасть: Марти тут же покидает линию огня, а Ларри с Камышом бегут укрыться за машиной, беспорядочно паля. Целиться на ходу неудобно, выстрелы уходят куда-то вверх.
Мэри Пэт хватает Брайана Ши за шиворот, тот, матерясь, выгибает спину и роет пятками землю. Она приседает, стараясь по возможности закрыться его телом, и спиной вперед заволакивает его в складское помещение. Внутри Брайан изворачивается, обхватывает ее за колени и бодает в живот. Мэри Пэт бьет его с двух сторон по ушам. В одной руке у нее тяжелый револьвер, и Брайан сразу обмякает.
Она толкает его в угол и в прямом смысле начинает выбивать из него дурь. Пинает его ногами снова и снова, без остановки и без разбора. Не прекращает, даже когда понимает, что больше он ничего уже точно ей не сделает.
– Гребаные ублюдки, – шипит она сквозь зубы, – вы что, совсем по-другому не понимаете?!
Брайан сворачивается клубком, и она ждет минуту, не стошнит ли его, после чего садится сзади, крепко прижимается к его спине и обхватывает ногами его ноги. Отбрасывает револьвер – в барабане уже пусто – и достает из сумочки Фрэнков «кольт». Снимает с предохранителя, кладет запасную обойму на земляной пол рядом. Самой ей деваться некуда, однако и войти можно только через проем. Хотят достать ее – пускай сами лезут внутрь. Прикрываясь Брайаном, Мэри Пэт наводит пистолет на вход.
– Ты на хрен убила его… – наконец ошарашенно произносит Брайан Ши.
По голосу слышно, что гибель Фрэнка Гробовщика Туми никак не укладывается у него в голове. Как будто его иллюзии о лучшем мире вдруг разбились вдребезги.
– Да, убила.
– И прострелила мне бедро.
– Что ж, Брайан, если выберешься отсюда живым, до конца жизни будешь хромать, зато будет что рассказать.
Снаружи доносится какая-то возня. Судя по громкости, возятся где-то у машины.
– Ты его убила!
– А что тебя так поражает? Вы сами ведь только и делаете, что убиваете.
– Так то мы. Не ты.
Щелкает замок багажника.
Мэри Пэт обхватывает рукой Брайана за пояс и приставляет массивное дуло «кольта» ему к промежности.
– Какого хера?..
– Ты был там, когда убивали мою дочь? – шипит Мэри Пэт ему в ухо.
– Нет, не был, – вяло отвечает он. – Меня потом вызвали.
Во дворе что-то тяжело ударяется о землю, лязгает металл. Хочется посмотреть, что там, но для этого придется вылезти из-за Брайана и высунуться наружу. Там-то ей голову и снесут, так что нетушки, пусть делают что хотят. Однако любопытно все равно.
– А кто был? – спрашивает Мэри Пэт.
– Только Фрэнк. Марти сидел в соседней комнате.
– И что произошло?
– Говорят, у Джулз с Фрэнки случилась перепалка, она кинулась на него с кулаками. Ну, он выхватил нож и… сама понимаешь.
– «Сама понимаешь…» – с горечью передразнивает она.
– Вот, как-то так.
Мэри Пэт убирает пистолет от его промежности.
Снаружи все еще доносится возня и металлический лязг. Затем раздается приказ Марти:
– Давай сюда штатив.
«Штатив? На кой хрен им штатив?..»
Брайан шумно дышит через нос, видимо, чтобы как-то совладать с болью.
– Помнишь, в десятом классе, – произносит он, – как мы…
– Ну начинается, в воспоминания ударились… Решил надавить на жалость?
Он усмехается.
– Нет-нет, просто забавный случай вспомнился. Когда мы
