– Илья, не паникуй!
– Я не паникую, – убито выдавил Илья. Он разворачивал автомобиль, мало сообразуясь с нормами культурного поведения на проезжей части.
– Илья, дай я поведу!
– Нет.
На лице Здоровякина застыла неподвижная маска – ужас, смятение, скорбь, растерянность. Он гнал машину в сторону Первомайской улицы, где в доме номер 17 остались Маша, и дети, и Лиза.
Уютный двор – прочерченный ровными песчаными и асфальтовыми дорожками, с клумбой в центре – в одно мгновение превратился в потревоженный улей. Потрясенная публика плотным кольцом окружила место трагедии. Арена боя была усыпана битым кирпичом, осколками стекла, щепками, обрывками ткани. Казалось, кошмарный разъяренный циклоп наотмашь впечатал в трехэтажный фешенебельный домик гигантскую дубину, вырубив два подъезда. Боковые части трехэтажки стояли невредимые, в центре зияла дыра, внизу громоздилось кирпичное месиво.
Илья и Саша вклинились в толпу. Обрывки информации, улавливаемые ухом по мере продвижения по людскому озеру, довели бы до инсульта и тренированного летчика-космонавта. Речь шла о трех-четырех сотнях изувеченных трупов (в доме вряд ли набралась бы и одна сотня жильцов), о двух тоннах взрывчатки, чуть ли не атомной бомбе, подложенной в подвал дома чеченскими террористами.
Между тем три ядовито-желтые машины «Скорой помощи» не спешили развозить по больницам раненых. Спасатели в синих комбинезонах ворочали камни, разбирая завалы, выискивая жертв. Из массы озабоченных и сосредоточенных лиц сыщики сразу же выделили родное – подполковник Алимов сверкал зелеными глазами, деловито матерился, отпуская направо и налево приказания.
– Лабругин сидит у меня в печенке, как цирроз, – пожаловался он парням. – Илья, дружище…
Зуфар Алимович обнял Здоровякина, потрепал по затылку (ему пришлось тянуться, учитывая рост бывшего подчиненного). Илья напряженно ждал, боясь спросить.
– Нет, пока никого не нашли, – сказал подполковник. – Вообще никого, если не считать Лабругина.
Илья вырвался из сочувственных объятий начальника, едва не уронив Алимова, и ринулся на помощь спасателям. Могучий атлант, он подставил плечо под какую-то балку, он швырял во все стороны камни, хватая их огромными лапами, как ковшами экскаватора, он вбуравливался в гору обломков, отчаянно и безутешно.
– Бедняга, – сказал подполковник. – Еще спасибо, что не десятиэтажка. Элитный домик. По квартире на этаже. Мария с детьми была дома?
– Да, – удрученно ответил Валдаев. – И с ними Лиза, подруга Маши.
Зуфар Алимович выругался. Смотреть на Здоровякина, остервенело сражавшегося с камнями в поисках любимых существ, было невыносимо. Саша отвернулся.
– Лабругин? Его, что ли, хотели взорвать? – хмуро спросил он.
– Ну. Очередной фейерверк в честь бизнесмена. Два раза взрывали автомобиль, один раз бомбу подложили в квартиру, я вам рассказывал, помните? Евдокимов, Палкин!
– Да, Зуфаралимыч!
– Да разгоните вы толпу, в конце концов!
– Щас разгоним, Зуфаралимыч!
– И этих мордоворотов уберите, смотреть противно.
– Щас уберем!
Зуфар Алимович имел в виду охранников бизнесмена Лабругина. Когда произошел взрыв, они, по обыкновению, дежурили в машине у подъезда. Их слегка зацепило. Окровавленные физиономии телохранителей, а вернее, тупость пополам с детской безмятежностью, с какой они взирали на суету вокруг, раздражали подполковника.
– Отправьте их в больницу!
– Не едут, Зуфаралимыч! Ждут чего-то!
– Может, сейф? – предположил Саша.
– Какой сейф?
– Ну, лабругинский? Наверное, у того в квартире был сейф с бабками. Вот они и ждут, когда его отроют.
– Уроды какие-то. Видишь, Саня, у меня пополнение. Молодые да ранние. Сперматозоиды-вундеркинды.
Молодым да ранним Евдокимову и Палкину, как ни странно, удалось убедить толпу, что по распоряжению МЧС с данной минуты обзор места происшествия становится платным, пять рублей минута. Плюс штраф в тысячу рублей за распространение слухов, не соответствующих действительности. Вскоре количество зевак заметно сократилось.
– А собаки спокойны, – заметил Зуфар Алимыч. – Да, Сань? Смотри, они ведь не нервничают?
Две собаки, натренированные на поиск людей, на самом деле не проявляли признаков беспокойства.
– А вдруг они пофигистки, – вздохнул Валдаев. Страшная картина возникла перед его глазами: маленькие здоровякинские пацаны, придавленные холодным кирпичным месивом, девчонки, Лиза и Маша, такие хрупкие, мягкие, – в самом эпицентре ада, среди острых осколков, в каменном мешке. Комок подкатил к горлу. Валдаев отправился на помощь другу.
– Илья, собаки-то спокойны, – повторил Валдаев слова подполковника. Он надеялся приободрить несчастного товарища.
Исцарапанный, пыльный, разодравший в кровь руки Здоровякин посмотрел на друга мертвыми глазами.
– Илья, слушай… – начал было Валдаев, но, увидев что-то над плечом Здоровякина, задохнулся. – А-а-а! – заорал он и вцепился в Илью бультерьерской хваткой. – Смотри!
Здоровякин обернулся.
Во двор въезжали «Жигули» восьмой модели со знакомыми номерами.
Изумленные Маша и Лиза вылезли из машины. Следом из «восьмерки» вывалились один за другим три ребенка. На головах у детей вместо кепок были ободки. К ободкам были прикреплены пружинки, пружинки венчались выпученными глазками. Глаза удивленно качались и кивали при каждом повороте головы. На Лизе был парик из новогоднего «дождя», у Маши на груди висел огромный резиновый паук размером с арбуз.
– Мама, ты забыла выключить плиту? – спросил Алеша.
– Ни фига себе дырочка! – сказал Антон.
– Папа! – сказал Эдик.
Папа с мокрым от слез лицом в два прыжка преодолел пространство и скомкал, смял, сдавил пятерых клоунов в объятиях. Следом подоспел Валдаев, аккуратно отделил от ликующего, страстного клубка Елизавету и занялся девушкой. Ситуация была такова, что даже прилюдный секс на газоне был бы вполне оправдан. Кошмар пережитых ужасных минут, радость и восторг спасения объясняли любое действие Валдаева. И он не церемонился.
– Как вы нас напугали! – вздохнул он между двумя горячими поцелуями.
– Мы ездили в цирк, – объяснила Лиза. – Митя подарил нам билеты.
– Как я ему благодарен! – воскликнул Здоровякин, отрываясь на секунду от жены и чад. – Он… он… Классный мужик!
– Мой компьютер! – простонала Маша. – И где мы теперь будем жить?
– Придумаем что-нибудь, – сказал Илья. – Ничего не важно, ничего не страшно. Главное – вы живы!
– Бедный, ты думал, мы там, под завалом? – Маша погладила мужа по грязной щеке. – Неужели ты плакал? Бог мой, я ни разу не видела твоих слез!
Здоровякин смущенно шмыгнул носом.
Довольный и воодушевленный Зуфар Алимович подошел с поздравлениями, как на свадьбе.
– Я рад за вас! Обошлось. И в целом – ни одной жертвы.
– А Лабругин?
– А что Лабругин?
– Он же труп?
– А я вам не сказал? Хмм. Этот счастливчик вновь отделался испугом и ушибами.
– Как такое возможно?! – удивился Валдаев.
– Я все более склоняюсь к мысли, что Лабругин заколдован. Это самое рациональное и логичное объяснение, которое приходит на ум. Представьте, мужик лежал в джакузи. И когда раздался взрыв, он вылетел в окно ванной комнаты прямо в своем навороченном корыте.
– Голый! – вскричала Лиза.
– Да нет, – пожал плечами Алимов. – Каким надо быть идиотом, чтобы плавать в джакузи голым. Бизнесмен был в костюме-тройке и при галстуке.
Лиза покраснела.
Молодой и резвый Евдокимов, краснощекий, взмыленный, прискакал с бумажками в руках.
– Девчонки, вы из этого дома? Ну-ка, гляньте! Нет знакомых рож? Никто у вас во дворе не околачивался?
– Ой! – сказала Маша, перебирая бумаги. – Но это ведь Митя!
– Митя? Какой Митя? – встрепенулся Зуфаралимыч. Его усы грозно топорщились, как у таракана. Он взглянул на фоторобот в Машиных руках. – Да это ж известный подрывник!
– И что, вы его здесь видели? – уточнил Евдокимов.
– Он у нас нянькой работал.
– Нянькой?!!! Да бросьте глупости говорить-то!
– Правда! Чуть больше месяца. С детьми возился, – ответила Мария. – Это Митя Рябухин. Студент мединститута.
– Ага, конечно! – радостно усмехнулся Евдокимов. – С детьми возился? Вот с этими бандитами, которые с дикими глазками? Понятно!
– А что, дети – отличное прикрытие, – задумчиво сказал Алимов. – И это многое объясняет. Установлено, что эпицентр взрыва находился не в квартире Лабругина, а в соседней. В вашей, Илья.
– Рассчитали по траектории полета джакузи, – весело вставил Евдокимов.
– Так я вас поздравляю! Отличную вы себе нашли няньку.
Маша потрясенно молчала. Она планомерно и сосредоточенно заливалась краской, причем покраснели не только щеки, но и шея, и верхняя часть груди, доступная для вдумчивого обзора.
– Я не верю, – прошептала она.
– Да что вы! Он нормальный парень, – сказала Лиза. – Вы, наверное, ошибаетесь.
