- Ах, какая наблюдательность! - воскликнула Маша. - Вы, случайно, не сыщик?
- Я патологоанатом, - скромно представился Вадим.
- Мне везет, - вздохнула Маша. - Сюда летела со специалистом по аллигаторам, обратно еду с Джеком Потрошителем. Ах, но как же мерзко! Тратить на дорогу двое суток вместо двух часов!
Маша выбилась из границ своего командировочного бюджета. Занять у Лео не удалось - американец сам подбирал последние крохи, громко возмущаясь низким курсом доллара. Маша на это ему отвечала, что за его вонючий доллар и так дают слишком много. Лео настаивал, что, будь курс доллара повыше, он бы и билет Маше купил на самолет, и в ресторан бы вводил напоследок. Подавись своим рестораном, заявила Мария, испытывая обиду за национальную валюту.
Лео проявил при расставании такую экспрессию, что окончательно превратил в руины квартиру своего друга. Только какая-то важная встреча помешала американцу оказаться сейчас рядом с Машей в купе. Он намеревался отправиться в Москву через пару дней.
- Вы без ума от моего бюста, - заметила Маша очевидную истину. - Не переусердствуйте, а то возьму деньги за осмотр. Неужели так сильно нравится?
Вадим мечтательно улыбнулся в ответ.
- Я, конечно, вас понимаю, но не могли бы вы на пару минут сгинуть из купе? Я хочу переодеться.
Покидать убежище не входило в планы Вадима. Он собирался доехать до какого-нибудь полустанка и удрать от преследователей через окно. Но зеленоглазая девица с бюстом выбила его из колеи. С ней ему не хотелось спорить.
Вадим вышел, и дверь за ним захлопнулась. Боковым зрением он заметил приближающуюся к нему фигуру. Вадим напрягся и ринулся прочь. Погоня была короткой, но увлекательной. В прокуренном тамбуре его настигли двое громил, прижали к стене, скрутили. "Моя очередь", - понял Вадим, чувствуя, как мягко втиснулся в него нож. Глаза одного из убийц были в десяти сантиметрах напротив, и в них застыло холодное любопытство. Вадим, когда убивал, смотрел на жертву так же - полуравнодушно, полузаинтересованно...
...К вечеру в Маше окрепло желание заявить проводнику об исчезновении пассажира. Но не успела она выйти из купе, как в дверь постучали. Здоровый парень на пороге источал чудесный аромат только что выпитой водки. Его заносило в сторону, на никелированный косяк, и Маша заволновалась, что он сейчас свалится прямо на нее. Она выставила вперед ладонь и колено.
- Там мой кореш, - вымолвил парень с огромным трудом. - Кореша я встретил...
- Оно и заметно. А от меня что надо?
- Встретил кореша я...
- Я уже поняла. Сочувствую. Дальше что?
- Так мы вместе поедем, - сконцентрировался здоровяк. - У него сумка тут. Где-то. Такая противная. То бишь спортивная.
- А сам он прийти за вещами уже не в состоянии, - поняла Маша.
- Соображаешь! - обрадовался парень. - Ага, давай, она.
Он взял темно-синюю спортивную сумку Вадима и убрался, оставив в купе тяжелый запах.
Маша вздохнула. Ей, конечно, было плевать, но получалось, что попутчик не сомневаясь отдал корешу-алкашу преимущество перед Машей, ее невероятным бюстом, а также возможностью длительной беседы на высокоинтеллектуальные темы. Такое счастье, можно сказать, променял на ведро водки!
Удобно разместившись в пустом купе, Маша достала блокнот с записями и принялась его листать.
Глава 62
Городские выборы прошли на фоне потрясающей активности избирателей. Несмотря на бесславную капитуляцию двух самых главных претендентов на пост мэра, выборы все-таки были признаны состоявшимися. Новым правителем Шлимовска - молодым, энергичным, прогрессивным - стал Игорь Шведов, и его симпатичное лицо и открытая улыбка обещали городу новую жизнь, полную радости и счастья.
- Действуй! - одобрительно похлопал по спине удачливого зятя бывший мэр Суворин. Игорь сидел у больничной койки, с другой стороны пристроилась Олеся. Таня тоже была здесь. - Ну и везунчик Tbit Игорь, я всегда это замечал. Кто бы мог подумать, что у Елесенко откроется язва. Вроде здоров как бык, столько девок перепортил за свои пятьдесят два года.
- Да ничего у него не открылось, - усмехнулся Игорь. - Мы с Олеськой видели его вчера в ресторане. Наворачивал за обе щеки. Как блокадник. Заливал коньяком печаль.
- Почему же он тогда отказался от борьбы?
- Наверное, есть причины.
- Хотел бы я знать, какие у него причины. Олеся, ты готовься к тому, что мужа теперь будешь видеть редко-редко, - пообещал Валерий Александрович дочери.
- А я и так почти его не вижу, - пожаловалась Олеся.
- Но пока это не моя вина, - тут же отреагировал Шведов. - Из магазинов не вылазишь, вот мы с тобой и не встречаемся.
Олеся словно отыгрывалась за свои валомеевские мытарства. Три дня она экономила, заставляла Никитишну отчитываться о покупках, а потом сорвала тормоза. Ее обуял бес расточительства, она носилась по магазинам в сопровождении Татьяны, сметая с витрин самые дорогие шмотки, обувь, косметику. Елесенко подавлял стресс коньяком, Олеся, тоже пережившая сильную эмоциональную встряску, тихо бесчинствовала в шикарных магазинах.
Кроме того, она зациклилась на одном пунктике, несколько раздражая этим своего мужа. Она рассказывала о женщине и девочке, обитающих на вокзале в Южном Валомее, и требовала от Игоря выделить им квартиру в новом доме. "Ладно, потом поговорим", - отмахивался Шведов, но Олеся вилась вокруг назойливой дрозофилой. Она накатала письмо Варе и Елизавете Федоровне, описывая, какие чудеса их ждут в гостеприимном Шлимовске, вложила в конверт тысячу рублей и отдала его шоферу Игоря. В пользование Шведова перешел бывший водитель Валерия Александровича и его же "Волга". Когда Игорь обнаружил исчезновение служебного автомобиля, он пришел в ярость. "А что такого? - искренне удивилась Олеся, словно использовать муниципальное имущество в личных целях было чем-то совершенно естественным. - Да он скоро вернется, милый, не нервничай!" Но Игорь почему-то нервничал...
- А вы не видели газету "М-Репортер"? - спросила Таня. - Там анонс статьи Марии Майской. Что-то долго она пишет свою статью.
- Такая неприятная девица, - заметила Олеся. - Отвратительная!
- Почему? Мне понравилась, - сказал Валерий Александрович.
Игорь промолчал, хотя тоже мог бы выразить свое отношение к прелестной журналистке. Он познакомился с ней гораздо ближе, чем кто бы то ни было в этой палате.
- Чем она тебя так возмутила? - поинтересовался Суворин.
- Сказала, что Дима Павлов - мой любовник, - честно призналась Олеся. И ее глаза моментально наполнились слезами.
- Откуда ей знать, - засмеялся Суворин. Олесина верность ни у кого не вызывала сомнения, поэтому обсуждать, имеет ли Дима какое-то отношение к ее телу, можно было свободно. Если бы дело обстояло иначе, эта тема вовсе бы не возникла.
- Твои любовники - Карден и Версаче, - буркнул Игорь.
- Версаче убили, - напомнила Таня.
- Тогда Ямамото.
- Что меня выводит из себя, - обратился Валерий Александрович к Игорю, - проценты Кукишева. Как он столько набрал? Обогнал даже Самарского. Почему? Неужели шлимовцы утратили иммунитет к нацизму?
- Скотина он, - сказал Игорь. - Купил голоса оптом. За пятерку каждый. И еще солдат мобилизовал, тоже за него голосовали, строем. Избирком все эти художества почему-то проигнорировал. А кукишевскому имиджмейкеру Анвару Хайбуллину я морду набью.
- Тебе нельзя никому бить морду. Ты мэр, - напомнила Олеся.
- А жаль!
- Хайбуллин и у тебя самого ведь подвизался, - заметил Валерий Александрович. - Это он тиражировал похабненькие листовки?
- Его стиль. Потому и хочу ему физиономию подкорректировать.
- Мальчики, так кто же организовал похищение Валерки? - спросила Олеся. - Неужели мы никогда этого не узнаем?
Все разом замолчали.
Новенький "форд" Ники Серебровой остановился у дома Николая Самарского.
- Заходи, моя красавица, - улыбнулся директор машзавода. Он проиграл выборы, но не утратил своего обаяния. - Тебя с нетерпением ждут.
Алла Самарская, школьная подруга Ники, появилась в прихожей. Последовало короткое, но бурное объятие.
- Не сказала, что уезжаешь, - обиженно напомнила Ника. - А ты мне так была нужна все это время.
- Ах, ты знаешь, как-то все вышло ажиотажно, не по уму... Чемодан упаковала за пятнадцать минут. Идем, я привезла тебе пончо.
Кашемировое пончо вполне соответствовало материальному размаху семьи Самарских. Алла не поскупилась на подарок дорогой подруге.
- Ну, как у тебя, а? - пытливо посмотрела она в глаза Нике.
Хозяин дома околачивался поблизости с матово-зеленой бутылкой "Камю".
- Девочки, вам налить?
- Налей, - кивнула Ника и подождала, пока он, выполнив свою официантскую миссию, уйдет из комнаты.- У меня все плохо. Тут вообще такие дела творятся...
- Так и не хочет разводиться?
- Не знаю. Все расплывчатые обещания, заверения. Сколько мне еще ждать?!
- Ника, брось ты его, в конце концов! Не трать короткий бабий век. Не дождешься ведь!
