как захватил его с собой вместе со злосчастным галстуком, теперь лежавшим теперь в пластиковом пакете, ожидая часа на взятие проб ДНК.
– Значит, хозяйка не хватится в ближайшее время, – хмыкнул Морган, – но, все равно, фото следует вернуть так же незаметно, как было взято.
– Верну, когда буду проходить мимо, – чуть резче, чем следовало, ответил Уэст.
– Мистер Ларссон смущает вас присутствием у нее дома? – Морган удивленно приподнял бровь.
– Ее он точно смущает, – нахмурился Уэст, забирая фото, снова всматривался в лица на нем. Что-то в этой казавшейся обычной фотографии привлекало его внимание. Или кто-то?
– А вас, детектив? – хитро спросил комиссар, сощурив глаза за линзами очков в роговой оправе.
– Ничуть, – сухо промямлил Коннор, отправляя фотографию в сканер.
– Потому что… – Морган желал услышать развернутый ответ, но Уэст не хотел развивать эту тему.
– Лиам – гей, сэр, – Коннор не выдержал и поставил логическую точку во всех рассуждениях комиссара. – Они просто друзья, и да, вы правы, она не спала с боссом, как бы не пыталась убедить всех в обратном, выгораживая друга, – ошарашил он начальника новыми сведениями.
– О, – только и смог вымолвить Морган, присев рядом на стул и переваривая. – Это ваши очередные предположения? – комиссар поправил очки и внимательно посмотрел на Уэста, убеждаясь, не шутит ли он.
– Точных сведений у меня пока нет, сэр, – расстроено поделился детектив. – Но я обязательно приударю за Ларссоном на следующей неделе.
– Неужели свидание прошло настолько плохо, что вы сменили ориентацию, Коннор? Думал, подружка Формана оказалась весьма интересной личностью…
– Угу, конченым психопатом, – заключил Коннор без тени сарказма.
– Уверены? – Морган помрачнел. Время взаимных подколов, прошло. Последний их псих стоил им окружного прокурора. Покойтесь с миром мисс Рид.
– Боюсь, что да. Очень надеюсь, что сильно ошибаюсь. Присаживайтесь, – Коннор подкатил для него офисный стул.
– Опять займёмся просмотром видеозаписей? – Морган поправил очки, и Уэст посмотрел на него виноватым взглядом. – Думаю, вам нужен свежий взгляд, – загадочно улыбнулся комиссар.
Уэст облегченно выдохнул. Казалось, что он оказался в центре бури, что бушует в старом городе, и весьма символично, что у одной из частей головоломки были глаза цвета грозового неба.
– Как поживает мисс Либерсон? – будто невзначай спросил Морган.
Коннор нервно сглотнул. Очередное упоминание о бывшей вызывало неоднозначную реакцию. С одной стороны он испытывал радость от предстоящей встречи, с другой – страх разочаровать ее еще сильнее, чем прошлый раз.
– Мы не виделись, – Уэст прятал глаза от комиссара, – после… моего прошлого визита.
– Нам нужно знать наверняка. Мы хотим надавить на очень влиятельных людей, а это опасно, – с назиданием в голосе добавил комиссар и похлопал Уэста по плечу. – Подумай, стоит ли оно того, – Джон не давил, слова сопровождались скорее пониманием с долей сочувствия, чем осуждением.
– Нужно знать наверняка, подумай над этим, – сказал на прощание Морган, оставляя Уэста один на один со страхом новых ошибок.
Каждому копу пришлось столкнуться с выбором, который теперь не мог сделать Уэст. Выбор между личной жизнью и работой, безопасностью близких и азартом погони. Коннор думал, что тогда – два года назад, когда едва не умер от ножа киллера Ронье, он поступил правильно, но сейчас, оказавшись рядом с Мирой, сомнения не давали ему покоя.
Морозное декабрьское утро кралось к побережью, медленно и лениво заползая с Залива на спавший город и предместья. Непродолжительная декабрьская оттепель отступила столь же внезапно, как и нагрянула. Сырость и слякоть сменились легкими заморозками и предрассветной ледяной коркой под ногами. Парившая над остывающей землей сизая дымка окутывала окрестности белесой пеленой, сгущалась в плотные облака над низинами, застревала над ними, будто зацепилась за корявые ветки и сухую прошлогоднюю траву, подернутую мелким инеем, и отдавала последние крохи тепла промозглому предрассветному сумраку. Воздух вокруг поместья Пэлисейдс пронизывала сизая мгла, пробиравшаяся в малейшие щели касанием ледяных щупалец. Она медленно спускалась с темнеющих крон деревьев, шагала по опавшим листьям, подбиралась к прутьям высокой ограды, увенчанных острыми штырями, и замерала на подступах к белевшему на фоне жухлой листвы и кустарников особняку. Ландшафт вокруг обледеневших стен выглядел блекло – полотно с детально прописанным пейзажем, много лет провисевшее под палящими солнечными лучами. Утратив былую яркость красок, на нем отображалась лишь игра света, тени и полутонов, приглушенных едва заметной сединой.
Перед самым рассветом особняк наполнился невыносимым холодом, сказавшим Адаму о начале нового дня. Вместо спокойного сна в теплой постели уже ждала масса неоконченных и неначатых дел. По выходу из спальни до поднявшегося над горизонтом солнца Ларссона встретили звуки и запахи жилого дома. Очередная по счету бессонная ночь еще не успела сказаться на самочувствии, но возраст брал свое. Усталость понемногу распахивала Адаму объятия, отогнать которые помогал крепкий утренний кофе в преддверии насыщенного событиями дня.
Законив с делами раньше намеченного – глубоко за полдень, в лобби-баре отеля Адам ждал намеченной с братом встречи. Залатав брешь в расписании рабочих встреч, Ларссон переключился с семейного дела на дела семейные. На горизонте маячила предстоящая поездка в особняк в очень веселой компании. Брат будто специально действовал на нервы опозданием, что неудивительно. В ожидании Адам выпил столько кофе, что количество стояло измерять в тоннаже. Терпения Ларссону не добавили нараставшие знакомые вопли гневной перепалки, едва заслышав которые, он точно знал, кто к нему приближается.
– Кто тебя водить учил! – возмущался брат, подходя к Адаму в лобби-баре.
Лиам выглядел злым и уставшим: под глазами залегли глубокие тени, от век прослеживались следы зарождающихся мимических морщин, волосы падали на лицо, отчего младший постоянно отбрасывал их рукой в сторону и становился еще злее и раздраженнее.
– Да ты вообще в курсе, что тебе подсунули бракованную машину? – ее выпад не заставил себя ждать и звучал бормашиной для мозга. – У тебя там только две педали! Две! – не унималась Эванс, и Адам закрыл глаза и медленно глубоко выдохнул. Он так надеялся, что брат потеряет ее где-нибудь по дороге, но нет же – последняя надежда на это только что скончалась, показав Адаму средний палец и захлопывая крышку гроба.
– Мне надо выпить! – резко бросил Лиам бармену, тот кивнул и засуетился. – Много выпить. Виски. Двойной. Безо льда и содовой, – четко инструктировал он. Бармен со знанием дела не отставал действиями от команд взвинченного клиента.
– Не вздумай пить, – от ее мышиного писка задребезжало стекло стаканов на стойке, – и не думай, что я опять сяду за руль твоей колымаги!
Эванс пыталась отменить заказ, но бармен и Лиам оказались проворнее. Ларссон схватил стакан и
