Лерой.
– Я не поблагодарила вас, – сказала она, поворачиваясь к нему.
– За что?
– Возможно, за спасение жизни или как минимум моей головы от серьезного сотрясения мозга!
– Пожалуйста.
– Скажите, как вы поняли?
– Понял что?
– Что Эльза бросит в меня пепельницу?
– Я… просто заметил едва уловимое движение.
– Неправда!
– Неправда?
– У меня хорошая реакция, а уж у Логинова, который сидел рядом с Эльзой, просто молниеносная, однако ни он, ни я ничего не успели бы сделать!
– А я вот успел – повезло!
– Хорошо, но как вы поняли, что Рубис мертв?
– Я ничего такого не понял.
– Опять врете?
– Да с чего вы взяли?!
– Вы усомнились, что ему нужна помощь, когда мы перевязывали его раны.
– Ну и что? Мне показалось, что он не дышит!
– Ну-ну, допустим…
– А как вы поняли? – задал вдруг вопрос Роман.
– Что?
– Ну, что это Эльза, а не Антон?
– Долгая история! Я вам обязательно ее расскажу, но сначала мне нужно привести в порядок свои выводы и доложиться начальству. Я позвоню, хорошо? Но вы будете мне должны.
– Чего вы хотите?
– Правды.
* * *
Раньше Лера не бывала в кафе «Венеция» и в ожидании Сурковой с интересом разглядывала необычный интерьер: тяжелые шторы на окнах с плетеными подхватами, мягкие стулья с витыми металлическими спинками, столы с опорами в виде колонн – в целом обстановка напоминала театральное фойе. Заведение позиционировалось как кафе-мороженое, но в меню были и другие блюда, которыми вполне можно насытиться до того, как подадут десерт. Однако Суркова предупредила:
– Не слишком наедайтесь, потому что порции мороженого здесь «королевские» – могут не влезть, а будет жаль, потому что gelato – это именно то, зачем сюда приходят люди!
Начальница впервые привела Леру сюда, и это можно было расценивать как высшую похвалу: она что-то не слышала, чтобы та еще кого-то приглашала в кафе или ресторан! Несмотря на то что внутри кафе была приятная атмосфера, Суркова, появившись ровно в семь, предложила присесть на летней террасе, потому что вечер выдался на редкость приятным. Дул легкий ветерок, и запах выхлопных газов, доносившийся с оживленного проспекта, не казался столь навязчивым, как днем.
– Заказывайте что хотите – я угощаю, – сказала Суркова. – И обязательно надо выпить… Как насчет шампанского?
– От шампанского я никогда не отказываюсь! – улыбнулась Лера.
– И это правильно!
Заказав по бокалу игристого и по порции десерта, они отпустили официантку.
– Что ж, вас можно поздравить с успехом! – сказала начальница. – Первое громкое дело!
– Громкое? – переспросила Лера.
– А как вы думали? – пожала плечами Суркова. – Вы что, не смотрите телевизор?
– В последнее время как-то…
– Очень рекомендую посмотреть: во всех местных новостях рассказывают о Вагнерах!
– Надо же! А почему история раньше не получила такого резонанса?
– Видимо, потому что тогда новость не казалась такой «вкусной», зато теперь – другое дело: убийцы – школьница и ее возрастной любовник, причем последний получил свой приговор еще до окончания следствия!
– Звучит… поэтично.
– Пожалуй. Я знаю, что в понедельник получу ваш отчет, но мне не терпится узнать подробности, чтобы посмаковать их в выходные!
Лера подумала, что они, должно быть, ненормальные: смаковать уголовное дело по убийствам свойственно лишь абсолютно больным на голову людям, но она ведь и сама такая!
– Ну, так я услышу наконец, как вам удалось вычислить малолетку? – нетерпеливо спросила Суркова.
– С чего бы начать?
– Давайте по порядку, с убийства Карла Вагнера!
– Хорошо… В общем, Эльза Вагнер оказалась девочкой, если можно так выразиться, с двойным дном: никто не знал ее по-настоящему, даже мать и подельник, который жестоко поплатился за свою беспечность!
– Неужели они с Рубисом и в самом деле были любовниками? Он же лет на двадцать пять ее старше!
– Эльза считает, что у нее не было выхода: дед, как ей всегда казалось, обеспечивал ее недостаточно хорошо.
– Он же взял близнецов к себе, оплачивал их питание, одежду, кружки и репетиторов!
– Эльза хотела денег, – пожала плечами Лера. – Видимо, хоть она и не является дочерью Георгия Вагнера, как показал тест ДНК, все же унаследовала от него любовь к красивой жизни: клубы, косметика, драгоценности и – свобода, которой ей катастрофически не хватало в доме Карла! Рубис давал ей все это. Он дарил подарки, водил Эльзу в дорогие места, когда все думали, что она занимается с репетиторами или в своем конноспортивном клубе. Ее забавляли эти походы: она одевалась как светская дама, и никто бы не догадался, что перед ними – школьница!
– Она не боялась встретить знакомых?
– Знакомые Карла либо не знали ее в лицо, либо ни за что не узнали бы во «взрослом» прикиде и полной боевой раскраске, а ее друзья… Ну, они просто не ходят в такие места в силу возраста, понимаете?
– И как же любовникам удавалось водить Карла за нос?
– Карл вовсе не был тираном, и Эльзе не составляло труда убедить его в том, что у нее поздняя репетиция в драмкружке или день рождения у подружки… Он доверял ей, так как с ним она вела себя безупречно – в отличие от брата, который доставлял деду множество хлопот. Карл честно нес этот «крест», полностью сняв ответственность с Ольги, которая была только рада. Ей доставляло удовольствие твердить, что Карл лишил ее общения с детьми, настроив их против нее, однако, по словам самих детей, мать занималась исключительно новым мужем, который и слышать не хотел, чтобы парень-наркоман и девица с чересчур высокими запросами проживали с ним на одной территории!
– В чем-то его понять можно, – задумчиво кивнула Суркова. – Но все же Ольга не права, ведь они – ее дети! Не знаю, когда она упустила их…
– А может, и не упускала, просто никогда особо не интересовалась их жизнью? Пока Георгий был жив, она создавала видимость, играла роль примерной матери, а потом в этом отпала необходимость!
– Я где-то читала, что есть женщины-матери, а есть женщины-любовницы. Для первых важнее всего семья и дети, а для последних – мужчина, который в данный момент находится рядом. Может, Ольга из их числа? Но мы отвлеклись – продолжайте, пожалуйста!
– Я заинтересовалась личностью Эльзы, когда одна из ее подружек упомянула, что девушка теперь редкая гостья на их сборищах, потому что у нее есть бойфренд, но она не знала его имени, так как Эльза скрывала эту информацию. Я спросила себя – почему? Либо любовник старше, либо женат, либо Карл по какой-то причине не одобрил бы их связи!
– Все три аргумента – в точку! – заметила Суркова.
– Луиза каким-то образом прознала об этом романе и рассказала мужу. Карл, само собой, вышел из
