назад, и пора бы уже с этим идиотизмом заканчивать.
Сирипутам, кстати, хорошо, их старшие, по крайней мере дали команду спешиться и развернуться в боевые порядки. Начальство же Конторы, продолжая переживать по поводу мифической «секретности», предпочитало мариновать подчинённых под тентами «Уралов». Одно радует – на дворе февраль, и даже в Сирийской пустыне сейчас не жарко, особенно по ночам…
сСс!.. БАМ!
– Из машины!!! – инстинкты сработали как надо, и Гриша прокричал это уже в воздухе.
БАМ! БАМ!
Земля тяжело ударила в ноги, но он тут же ушёл в перекат в сторону обочины, на пузе, мордой вперёд съехав по пыльному, глинистому откосу в неглубокую канаву.
БАМ! БАМ! – их накрыли всерьёз, вопли раненных не могло заглушить даже разрывами, и где-то неподалёку уже яростно гудело бензиновое пламя, пожирая плоть и металл.
Сверху на него свалился кто-то из сослуживцев, искажённым до неузнаваемости голосом подвывающий «суки-суки-суки!». Ближе к центру обречённой колонны грохнуло совсем уж оглушительно, и рискнувший приподнять голову Гриша увидел, как проснувшийся на месте «Урала» взвода огневой поддержки вулкан поглощает два соседних грузовика вместе с пытающимися выпрыгнуть из них бойцами.
сСс… БАМ!
Вообще, конечно, вся эта затея была сущим мотовством. Если бы он планировал сюда перебираться с концами – тогда понятно, рекогносцировка, выбор места, etc., но три с половиной ляма (и даже несколько меньше, после раздачи долгов) явно не та сумма, с которой имеет смысл всерьёз обдумывать переезд на другой конец глобуса. Соответственно, получается поездка-развлечение, а в его финансовой ситуации… да и хрен с ним. Один раз живём, в конце концов.
Весьма пожилой официант, шаркая по дощатому полу, принёс большую чашку кофе и чуть подрагивающими руками плюхнул её на стол, буркнув что-то неразборчиво-дружелюбное. Впрочем, кофе не разлил, уже хорошо.
– ¡Gracias! – благодарно кивнул Антон. Ответного бурчания он вновь не разобрал, увы – несмотря на затраченные перед поездкой усилия, понимать местных пока выходило со скрипом. Кстати, о скрипе – забавно, что у них тут таких вот граждан пенсионного возраста среди официантов полно, чуть ли не каждый третий. И ничего, работают потихоньку…
Кофе вполне себе ничего, между прочим. Лучше, чем в Бразилии, как ни странно, хотя, казалось бы, должно быть наоборот.
Шарьин сделал ещё глоток и перевёл взгляд на набережную. Жара, сиеста в разгаре, и, если сейчас пройтись по городку с чудны́м названием Гуалегуайчу́ 244 можно подумать, что он вымер. Но стоило дойти до пляжа, как жизнь вновь появлялась – такое впечатление, что полгорода сейчас тут, жарит мясо, пьёт вино/пиво/кофе/матэ, загорает и просто наслаждается жизнью.
Хорошо тут, в общем. Столица ему как-то не зашла, а вот аргентинская провинция – самое оно. Жаль, что денег на переезд нет. Деньги, деньги…
Он лениво вернулся к размышлениям на тему «что делать дальше». То есть не прямо сейчас, это-то понятно – набраться сил для вкуснейшего стейка с вином, и не чуть позднее – тут тоже никаких секретов, по плану впереди ещё три недели неспешного путешествия с финишем в чилийской Вальдивии. А вот потом…
Трёх миллионов (будем реалистами, больше после поездки не останется, а деньги Марата пока считать не следует) на квартиру в Москве не хватит, даже на совсем убитую однушку. В Подмосковье – возможно, но такую квартиру и/или в таком месте, что ну её нафиг. Москва ему нравится, конечно, но в рамках разумного, жить в какой-нибудь халупе в часе на автобусе от электрички особого желания нет. Родной Харьков, увы, после четырнадцатого года закрыт, и похоже, что навсегда. То есть, конечно, его там с радостью встретят, вот только эта радость будет несколько односторонней. Антон привычно пожелал всяческих бед руководству Российской Федерации до седьмого колена включительно, и прихлебнул ещё кофе. Нет, можно, конечно, ещё разок скататься на борьбу с мировым терроризмом, тогда уже хватит и на какую-никакую однушку в Москве, особенно если попутно ещё немного на монетах поднять. В повторение предыдущего успеха в этом плане он не верил, время ушло, но, допустим, пятёрку, а то и десятку килобаксов сверху получится заработать. Можно, но не хочется. Не то чтоб была какая-то конкретная причина, а вот просто не хочется, и всё тут, причём от слова совсем. Ему и так в жизни слишком часто приходилось делать то, чего не хотелось, пора бы в этом плане что-то менять.
Питер? Питер ему нравился, но вот от реалий тамошнего рынка недвижимости Шарьин был далёк. Насколько там осуществимо взять что-то более-менее приличное за такую сумму? Вопрос, вопрос…
Севастополь? Прекрасный город, но до какой степени можно быть уверенным, что его не сдадут Украине при каких-то переменах в Кремле? Правильно, ни до какой нельзя, так что вычёркиваем.
Из миллионников ему ещё нравились Екатеринбург и Владивосток, надо бы посмотреть в Интернете, как там с ценами дела обстоят последнее время. Надо бы… но не сейчас, сейчас надо сил набираться, стейк сам себя не съест. Как там говорила героиня одной хорошей книги: «Я подумаю об этом завтра». 245
– ¡Más un café, por favor!
* * *
– Ребят, помогите, а? Не вижу ничего! Ребят, есть кто, а? – до догорающей колонны от ямы, где спрятались остатки их отделения, было где-то с полсотни метров, но стоны раненных и просьбы о помощи долетали. Настроения это, понятно, не улучшало.
– Ребят, помогите, пожалуйста! У меня дочки две дома!..
Гриша посмотрел на тёмное небо и вздохнул. Где-то на пределе слышимости рубили воздух вертолётные лопасти, и, как легко догадаться, принадлежали они отнюдь не спасательному вертолёту.
Передок злосчастной колонны, образованный ШО «Ра́йдо», американцы раздолбали в хлам буквально за три минуты. Отряду «У́руз», насколько уж Петренко мог судить из своей ямы по количеству горящих машин, повезло существенно больше – почти все успели в темпе свалить. Видимо, враги не ставили своей целью набить как можно больше жмуров, иначе вряд ли для них составило бы проблему накрыть и второй отряд.
Вот кому точно не повезло, так это находившейся где-то впереди, ближе к заводу, Весне. Отряд, сформированный из тех дончан, что так и не смогли пробить российскую бюрократию и обзавестись паспортами (а потому получали вдвое меньше), утюжили заметно тщательнее, Гриша насчитал как минимум три «пакета» какого-то РСЗО, пришедшихся по их позициям. С другой стороны, они вроде ещё раньше успели развернуться в боевые порядки, по крайней мере, в машинах не сгорели, уже хорошо.
Ладно, не до того сейчас – своих проблем хватает. Разгромив колонну, американцы не стали сразу добивать остатки выживших, ограничиваясь патрулированием с воздуха. Отступать, впрочем, тоже не давали – любое сколь-нибудь заметное шевеление влекло за собой немедленный прилёт, на чём шевелившийся чаще всего и заканчивался. Так погиб Крепкий – когда все выжившие с отделения Мордвина собрались в этой яме и немного отдышались после первых минут ада, он пополз к дороге, где раненных тогда просило о помощи заметно больше. Санитар успел проползти примерно половину пути, когда с неба по земле словно хлестнули огромной плёткой… Больше желающих не нашлось, хотя слушать стоны и мольбы было тяжело.
Сам Мордвин был возле машины, контролируя рассредоточение подчинённых, когда её накрыло, так что уже где-то час, как командование перешло к Морлоку. Командира отделения они, конечно, не бросили, и доволокли до ямы, но с обеими ногами, оторванными почти по яйца, плюс несколькими осколочными в теле, прожил он минут десять, не больше. В дотлевающем «Урале» остался так и не успевший выскочить Тура со своей СВДшкой, плюс ещё пара человек поймали осколки, но жить будут, если всё-таки удастся отсюда свалить. Что, прямо скажем, не факт.
– Отходить надо! – «гениальное» предложение, разумеется, подал Цуцик. – Толпой на рывок, и в рассыпную. Всех не накроют.
– Ты дурак? – Юрец, средних лет мужик и не новичок в Конторе, попавший к ним после того, как пропустил две предыдущих командировки, нервно кивнул туда, где в темноте угадывались разбросанные по земле куски Крепкого. – По земле от «птички» не убежишь, выщелкнет по одному.
– А тут всех сразу накроет! – не сдавался Цуцик. – Как этих!
Он ткнул чуть подрагивающим пальцем в другую сторону, где минут пятнадцать назад в такую же как у них яму с несколькими бойцами первого взвода
