зайти Андрей внимательно осмотрел свою гермодверь в надежде найти записку от соседа или кого-нибудь еще. Он наклонился к металлическому полотну, думая, что бумажка могла быть маленькой или ее упрятали слишком основательно. Однако даже повторный осмотр ничего не дал. Разочарованный Андрей открыл ключом жилище, зашел внутрь и закрыл замок.
С его последнего пребывания дома ничего не изменилось. Всё стояло на своих местах и открытые шторы давали возможность видеть неказистую картину на стене. Он уронил пакет, просто разжав пальцы, дошел до дивана и медленно опустился на него. На душе было так же пусто, как и в ячейке. В голове стоял шум из обрывков самых разных мыслей, которые облачались в тонкую скорлупу воспоминаний о последнем бое. Он не мог вспомнить, когда говорил с сыном — до или после ранения. Было ли это результатом отравления или Коля действительно пришел к нему, общался с ним и даже пообещал прийти еще раз. Все это казалось таким одновременно близким и далеким, выдуманным и реальным, что Андрей почувствовал тошноту. Комок медленно подкатывал в горлу и мужчину заторопился в туалет. Там он сел на колени перед унитазом и его вырвало остатками непереваренного коцентрата на завтрак из медблока. Он оставался в таком положении еще несколько минут, чувствуя противные позывы в животе.
Ослабленный мужчина позволил себе лечь на пол, чувствуя его приятную прохладу. Он бездумно водил пальцами по стойке ванной, как вдруг заметил лежащий в углу предмет. Напрягая непослушные конечности, Андрей вывернулся, чтобы залезть под ванну и достал оттуда пистолет. Тот самый пистолет, который когда-то принадлежал Михаилу. Оружие приятной тяжестью легло в ладони. Он достал полный магазин и передернул затвор — оттуда вылетел патрон. Андрей впервые за долгое время улыбнулся, думая о своей глупости. Он зарядил патрон в магазин и снарядил им пистолет. С большим трудом мужчина поднялся на ноги и вернулся в комнату. Там он провел почти час — Андрей просто сидел на диване и молчал, сжимая в ладони пистолет.
Самой простой, близкой и понятной мыслью было выстрелить себе в голову. И чем больше Андрей думал о своей жизни и том, что с ней происходило в последнее время, тем больше он принимал необходимость последнего выстрела. Его уже не заботили мысли о гигахруще, самосборе и попытке понять, откуда они взялись. Вселенная для него сузилась до запертой бетонной ячейки — пустой, чужой и по сути безлюдной.
Эти тягостные мысли прервал внезапный стук. Андрей медленно перевел взгляд с пистолета на гермодверь, думая, что делать. Он немного поразмыслил и понял, что терять ему было нечего. С трудом поднявшись, он проковылял до выхода.
— Кто? — срывающимся на хрик голосом тихо спросил хозяин ячейки, затем повторил уже громче. — Кто?!
В коридоре молчали. Мужчине немного подумали и решил, что ему нечего терять. Проверив готовность пистолета, он отпер замок и распахнул дверь. Подождав несколько секунд, он осторожно выглянул наружу, держа за спиной оружие. Ни справа, ни слева никого не было. Издалека послышался задорный смех — видать, снова баловались дети. Андрей простоял так с полминуты, наслаждаясь звонкими переливами юных голосов. Они лучше всяких лекарств возвращали его к жизни. Затем он вновь посмотрел в обе стороны коридора и захлопнул гермодверь.
Стоя посреди комнаты с пистолетом в руке, он думал о том, что ему делать в ближайшие десять суток. Обратно наверх идти пока совсем не хотелось. Он вспомнил о соседе, который приглашал его на грибную настойку, но почти сразу отбросил эту идею. Затем сильно погрустнел, в очередной раз осознавая степень собственного одиночества. Пытаясь отогнать мрачные мысли, он стал вспоминать все то, что узнал из послания Ярославцевой и усиленно думать над новыми вопросами. Он с удивлением вспомнил о своем предположении — что гигахруща могло и не быть до эксперимента с ФУПом. Однако мозг отказывался идти дальше этой мысли — вселенная без бесконечных бетонных пространств казалась абсолютно безумной.
— Безумство… — произнес вслух Андрей и будто ожил. — Безумный… Как там его?
Он вскочил на ноги, вспоминая имя и адрес старика с растрепанными седыми волосами. Затем схватил сумку, полную еды, положил туда пистолет и открыл дверь.
Он целый час блуждал по коридорам и лестницам незнакомых этажей, пытаясь найти исписанную ругательствами дверь. Иногда Андрей проходил по тем же местам, где уже был, но это его совершенно не расстраивало. Мужчина заразился той целеустремленностью часто свойственная безумцам, к одному из которых он сейчас направлялся. В пустых пространствах гигахруща ему повстречалось всего с десяток человек и все они предпочитали огибать странного человека с чересчур бойким взглядом и прижатой к животу сумке, словно там он нес самое дорогое.
Когда перед глазами показалась заветная гермодверь, Андрей попытался найти уже знакомые ему надписи — он побоялся, что набрел на жилище какого-нибудь другого безумца, коими было полно общежитие. Но имя Макар на бетоне и металле дали понять, что он пришел по адресу. Мужчина постоял пару минут перед дверью, думая о предстоящем разговоре со стариком.
Услышав стук в дверь, хозяин отозвался:
— Кто? — прозвучал знакомый голос.
— Я, — мужчина немного подумал и решил соврать. — Михаил это. Талоны тебе принес. Открывай!
— Какой Михаил? — озвучил Макар уже привычный вопрос, но щелкнул замком.
Не дожидаясь, пока тот сообразит, Андрей распахнул дверь и толкнул растерянного хозяина внутрь. Тот хлопал испуганными глазами, рассматривая мужчину, который сразу закрыл дверь.
— Ты кто? Ты не Михаил. Где он?
— Михаил в самосборе, — тихо ответил Андрей.
— Как в самосборе? — он сделал несколько шагов назад и приложил пальцы ко рту. — А ты кто?
— Я приходил с Михаилом два раз, не помнишь? Меня Андрей зовут, — он открыл клапан сумки и достал банку с мясными консервами. — Это тебе. У меня еще есть.
Макар с сияющими глазами принял банку с яркой бумажной этикеткой и прижал ее к груди.
— Но мне нужны ответы, — продолжил мужчина. — И, наверное, много ответов.
— Что тебе надо? Мне ведь так и не дали координаты, которые я просил. Без них я не смогу определить положение…
Он продолжал трещать что-то о точках категорий А и Б, смещении координат, изменениях в гигахруще и грядущих переменах. Андрей в это время оглядел комнату старика — на полу почти от стенки до стенки были разложены тетрадные листочки, некоторые из которых Макар отодвинул в сторону, чтобы иметь возможность ходить. Свободное пространство на полу сложилось в почти правильный круг, по которому хозяин ячейки ходил погруженный в раздумья.
