– Есть где-нибудь надежный банк? – спросил я.
– Первый поворот налево, сэр, – ответил он. – Вы его не пропустите. Самый лучший в городе банк.
Носильщик был прав – такое здание не пропустишь. Оно имело двадцать этажей в высоту и занимало полквартала. На тротуаре стояли пятеро охранников в форме – вооруженные до зубов, они выглядели достаточно грозно, чтобы насмерть перепугать любого гангстера.
Я остановился и вышел из машины.
Ко мне подошел один из охранников. Остальные наблюдали.
– Я хочу положить чемодан на хранение, – сказал я. – Как я могу это сделать?
– Он у вас с собой, сэр?
Я отпер багажник и вытащил чемодан. Охранник попытался взять его, но я замахал рукой:
– Я не такой хлипкий, каким кажусь. Скажите, куда идти.
– Идите за мной, сэр.
Он привел меня в вестибюль, огороженный заборчиком из стальных перекладин толщиной с мое запястье. Кража со взломом в этом месте не удастся.
Он подвел меня к бледному молодому человеку, который мог бы оказаться принцем из-за границы, но не оказался, потому что встал и поклонился мне.
– С вами будет работать мистер Ившем, сэр, – сказал мне охранник и удалился.
Мистер Ившем, еще раз поклонившись, сказал, что будет счастлив помочь мне.
– Вы хотите арендовать одно из наших хранилищ?
Я сказал «да».
– Тогда пройдемте со мной.
Мы поднялись на лифте на пятый этаж и по коридору прошли к решетчатой двери. Охранник открыл ее и отдал нам честь.
– Дайте мне ключ от комнаты 46, – сказал Ившем. Говорил он как принц, отдающий приказания.
Охранник выдал ключ, и дверь была отперта и открыта. Мы вошли в небольшую комнату, обитую железом, имевшую размеры тюремной камеры, – там стояли два кресла и стол, а на полу лежал овальный серый ковер. Перед нами располагался встроенный в стену сейф.
– Да тут жить можно, – сказал я.
– Некоторые наши клиенты предпочитают работать с бумагами не вынося их отсюда, – объяснил Ившем. – Мы стараемся доставить им максимум комфорта. – Он повернулся к сейфу: – Буквы шифра складываются в слово «экономия». Вы запомните?
Я ответил, что запомню.
– Может быть, вы захотите сами открыть сейф? Все, что вам надо…
– Да, я знаю, – ответил я. – Мне уже доводилось.
Я поворачивал ручку, останавливаясь на каждой букве. Когда все нужные буквы были набраны, раздался щелчок, и дверь распахнулась.
– Когда вы закрываете дверь, шифр автоматически рассыпается, – пояснил Ившем. – Сейф захлопывается.
– Отлично.
– Ключ к этой комнате хранится на посту охраны. Мы не разрешаем нашим клиентам выносить ключи. Есть ли у вас какие-нибудь пожелания? Может быть, вы хотите, чтобы никто, кроме вас, не входил сюда?
– Пусть никто не открывает сейф, если меня нет, – сказал я. – Ваш охранник меня узнает?
В ответ он величественно улыбнулся:
– Когда вы открывали сейф, была сделана ваша фотография. Она будет лежать у охраны; с ней будут сверяться всякий раз, когда вы придете за ключом.
– Да, у вас тут все продумано.
– Может быть, спустимся и завершим формальности, сэр?
– Мне бы хотелось еще раз проверить содержимое чемодана, – ответил я. – Ничего, если я подойду к вам через несколько минут?
– Конечно. Вы знаете, где меня найти. Охранник проводит вас до лифта.
Когда он ушел, я открыл чемодан и достал десять стодолларовых банкнотов. Этого количества мне хватит на несколько дней. Засовывая деньги в карман брюк, я натолкнулся на пистолет. Тот, который 38-го калибра, лежал в кармане пиджака; я решил, что два мне не понадобятся, и спрятал пистолет 22-го калибра в чемодан. Потом я поставил чемодан в сейф и закрыл дверь.
Через двадцать минут я ехал к дому 3945 по бульвару Франклина.
По дороге я тихонько напевал. Впервые с того момента, как ко мне попал этот чемодан, я чувствовал себя легко и свободно. Деньги в безопасном месте. Ни Рикка, ни Бенно, ни Пепи до них не доберутся.
Я увидел дом, не доезжая до него примерно милю, – большое здание на просторном участке, немного запущенное, не новое, но не претенциозное и ничуть не вычурное. Я проехал мимо.
На следующем перекрестке я заметил заправочную станцию. Я въехал туда и остановился.
Вышел служащий.
– Ничего, если я тут ненадолго оставлю свою развалюшку?
– Сколько хотите.
Я вернулся по бульвару назад и остановился у широких ворот номера 3945. От ворот к дому вела короткая подъездная дорожка. Никто не выглядывал в окна и не прятался в кустах. Я знал, что рискую, придя сюда, но надеялся, что, если мне удастся попасть в квартиру, моя память получит еще один толчок. Может быть, там есть письма, фотографии или даже дневник. Я решил, что стоит рискнуть. С крыльца я вошел в вестибюль. Передо мной оказалась лестница. Квартиру 4 я нашел на четвертом этаже.
Достав пистолет, я нажал на кнопку звонка.
Тишина. Я стоял и ждал, не надеясь, что дверь откроют, но держась настороже, если это все же произойдет. Потом я позвонил еще раз. Мне был слышен звонок. Потом я услышал кое-что еще и застыл. С другой стороны двери раздались шаги.
Я ждал, приготовив пистолет.
Дверь открылась.
На пороге стояла девушка – с густыми короткими волосами цвета начищенной меди, и ее большие испуганные глаза были синими, как небо в жаркий летний день.
Джинни!
Я прирос к месту, глядя на нее. Я увидел ее, и туман, застилавший мою память, рассеялся. Я был подобен слепому, который внезапно прозрел.
– Джонни! – воскликнула она. – Ты вернулся!
Потом, кажется, все произошло сразу. В ее глазах появился ужас. Она открыла рот, чтобы закричать. Я услышал свист опускающейся дубинки, и в голове у меня вспыхнула молния. Я рванулся к Джинни и начал падать, но ее уже не было. Я падал и падал – из настоящего обратно в прошлое.
Часть третья Ретроспекция
Кричала женщина, но это была не Джинни.
Я поднял руку, тяжелую, словно свинцовую, и уронил ее. Я попытался сесть, но это действие оказалось мне не под силу.
Женщина перестала кричать. Теперь я слышал только свое дыхание. Каждый вздох был очень слабым, словно собирался стать последним.
– Джонни!
Я узнал этот голос – голос из прошлого, он принадлежал Делле.
Я пытался вспомнить, что со мной было. Я снова почувствовал удар Кида на ринге. Я снова увидел Деллу – глаза ее пылали яростью, она кричала: «Вставай и дерись, притворщик!»
Кое-как я открыл глаза. Меня встревожила темнота. На меня должны светить фонари стадиона. Я начал думать, что Кид, должно быть, ударил меня кувалдой и я ослеп. Сел я с большим трудом.
– Джонни! Скажи что-нибудь! Ты ранен?
Надо мной склонилась Делла. За ней виднелись силуэты деревьев на ночном небе. Тут я вспомнил, как на нас, словно черт из пекла, неслась машина, снова услышал скребущий, скрежещущий звук, когда она нас задела, и опять ощутил, как лечу по воздуху.
– Я в порядке, – сказал я. – Не приставай. – Я провел рукой по лицу. Оно было мокрым и липким. – Что произошло?
– Ты должен вылезти и помочь мне, – сказала она требовательно. – Похоже, он мертв.
– Мертв? Кто?
– Пол! Скорее, Джонни! Не сиди! Помоги мне!
– Хорошо, хорошо, погоди минуту!
Я с трудом поднялся на колени, голова у меня заболела, в висках застучало. Я немного подождал и встал на ноги. Если бы Делла меня не поддержала, я бы упал лицом вниз.
– Ну, соберись же! – воскликнула она, и меня испугал ее тон – резкий, нетерпеливый. – Он лежит вон там. Кажется, он не дышит.
Я, шатаясь, пошел по песчаной земле. Каждый шаг болезненно отдавался в голове, но я двигался вперед, пока не подошел к Полу. Он лежал на боку у разбитой машины, положив голову на руку и подтянув одну ногу чуть ли не к самому подбородку.
Я опустился возле него на колени. Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но, когда я толкнул его и он перевернулся на спину, голова осталась лежать в том же положении. Я понял, что он сломал шею. Я тронул его руку, пытаясь нащупать пульс, но все это было напрасно.
Делла опустилась на колени рядом со мной, положила ладонь мне на руку. Я почувствовал, как она дрожит.
– Он мертв, – доложил я ей.
Она ничего не сказала и обхватила пальцами мое плечо так, что ногти впились мне в мышцы.
– Побудь здесь, – сказал я поднимаясь. – Я посмотрю, может быть, можно позвать кого-нибудь на помощь.
– Ты уверен, что он мертв? – холодно и твердо спросила она.
– Конечно. У него сломана шея.
Она поднялась, отошла от меня и прислонилась к кривой пальме. Ее гладкие черные волосы растрепались, юбка порвалась, а один чулок сполз до лодыжки. Лунный свет, пробиваясь сквозь сплетение ветвей над головой, падал на ее лицо. На щеке у носа виднелась засохшая кровь. Глаза, казалось, ввалились. Она смотрела на меня невидящим взглядом, словно решала какую-то неотложную задачу.
– С той стороны дороги – другая машина, Джонни, – сказала она. – Посмотри, что случилось с водителем.
– А машина Пепи?
– Ее нигде не видно. Может быть, они решили, что мы погибли. Пойди посмотри, что с той машиной.
