Я вполне мог бы отказаться и пойти на риск получить пулю в спину, если бы вспомнил слова Тома Роша о том, что неожиданно появившиеся большие деньги ведут к большим неприятностям.
Но я не отказался. Я вдруг понял, что она говорит совершенно серьезно, и начал раздумывать, что можно купить на такие деньги.
– Каким образом ты скроешь его смерть? – спросил я. – Как ты думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем о ней узнают?
Она улыбнулась, потому что поняла: я попался на крючок и ей остается только выбрать леску, что бы он поглубже зацепил меня и не дал бы мне сорваться.
– Нам надо молчать три-четыре дня, не больше, и деньги наши. Это просто.
– Говори.
– В каждом казино есть большой резерв наличных на случай, если в банке выходной или еще что-нибудь. Казино в Линкольн-Бич обслуживает миллионеров. У него в резерве полмиллиона наличными. Каждым казино управляет свой менеджер. Джек Рикка – в Лос-Анджелесе, в Линкольн-Бич – Ник Райзнер, в Париже – Пит Левински. – Наклонившись вперед, она говорила тихо и быстро, и я не пропускал ни слова. – Пол хотел ехать в Париж, когда ему сообщили, что Райзнер запустил лапы в резерв, чтобы покрыть собственный проигрыш. Надо было действовать быстро. Но в Париж тоже необходимо было съездить, и он договорился, что в Линкольн-Бич поедет Рикка. Пол позвонил Райзнеру и сказал, что Рикка уже выехал и ему надо предоставить все документы. Но в последнюю минуту Рикка запил. Время от времени он прячется где-нибудь с ящиком виски, и больше о нем ничего не знают до тех пор, пока он снова не появляется. Полу пришлось отменить поездку в Париж. У него не было времени сообщить Райзнеру, что он сам едет вместо Рикки. На пути в Линкольн-Бич мы остановились в Пелотте, чтобы посмотреть бокс. – Она положила руку мне на колено. – Райзнер не знал, что вместо Рикки ехал Пол, и никогда не видел Рикку. – Ты побудешь Риккой, пока мы заберем деньги из резерва. Вот и все. Как тебе этот вариант?
Я смотрел на нее:
– И я получу четверть миллиона?
– Да, Джонни, честное слово. Я не обману тебя. Я имею такие же права на эти деньги, как и Райзнер. Даже больше. Каждый цент в этом казино принадлежит Полу. Если бы он сделал завещание, он бы все оставил мне.
– А забрав деньги, мы сумеем уехать?
– Да. Надо только не терять голову.
Вот он – тот шанс, которого я ждал. Я знал, что придется нелегко, но с такими большими деньгами всегда нелегко. Мне представился удобный случай, и я не собирался его упускать.
– Я согласен, – сказал я.
Мы шагали минут десять, прежде чем увидели свет. Через двадцать ярдов мы оказались перед маленьким деревянным домиком, обращенным фасадом к морю.
– Ты готов, Джонни? – спросила Делла, останавливаясь. – Ты знаешь, что делать. У тебя сильное сотрясение. Так что говорить буду я.
– Я знаю, что мне делать.
Я повалился на песок и вытянулся, а Делла подошла к домику. Пока лежал, я попытался избавиться от всех мыслей, но у меня не получилось. Я все думал, в какую заварушку попал, но отступать не собирался. Пусть хоть камни с неба, а эти деньги я получу.
Я услышал голоса.
– Он только что потерял сознание, – говорила Делла. – Мне кажется, у него сотрясение.
Тревога в ее голосе обманула даже меня.
– Я занесу его, мисс, – ответил мужчина. – Не переживайте.
Чьи-то руки перевернули меня на спину. Я застонал, чтобы показать, как мне плохо, и глянул сквозь ресницы, когда человек склонился надо мной. В темноте я не мог хорошо его разглядеть. Он казался невысоким и крепким – вот и все, что мне удалось понять.
Он действительно был сильным, потому что поставил меня на ноги, словно я весил несколько фунтов. Я попытался стоять сам и тут же тяжело повалился на него.
– Ничего, – сказал он. – Тут недалеко. Опирайся на меня.
Я почувствовал, как Делла взяла меня за руку, и я, поддерживаемый с двух сторон, качаясь, побрел к домику.
Они расположили меня на кровати. Я лежал тихо, закрыв глаза.
– Он без сознания, – услышал я слова мужчины. – Мисс, я могу что-нибудь сделать? Позвать доктора?
– Далеко тут до ближайшего телефона? – спросила она.
– С полмили по дороге.
Он отошел от меня, и я осторожно глянул на него. Это был пожилой мужчина с загорелым морщинистым лицом и жесткими седыми волосами. Я посмотрел на Деллу. Она сидела на стуле. У нее было замкнутое, суровое выражение лица – белого как мел. Ей требовалось немало сил, чтобы пережить шок от аварии и гибели мужа и действовать, как она действовала. Сейчас, похоже, женщина готова была сама упасть в обморок, и старик тоже это видел. Он поспешно подошел к буфету и достал бутылку виски. Он налил ей, не разбавляя, и она выпила виски так, словно это была вода.
– У нас угнали машину, – хрипло сказала она. – Нас остановили и моего друга ударили по голове. Нам очень нужно поскорее добраться до Линкольн-Бич. Вы можете позвонить нашим друзьям и попросить их приехать забрать нас?
– Конечно. Сейчас пойду позвоню. Меня зовут Джуд Харкнесс. Буду рад помочь вам.
– Не могу выразить, как я вам признательна, мистер Харкнесс, – сказала она и улыбнулась ему. – Мы ехали в Линкольн-Бич, когда это случилось. Если бы вы позвонили…
– Скажите мне телефон, мисс, и я все сделаю. Вызвать полицию?
– Сначала я хочу отвезти его домой. Об угоне я сообщу из Линкольн-Бич. Позвоните Линкольн-Бич четыре четверки. Запомните?
– Конечно, легкий номер.
– Спросите Ника Райзнера. Скажите ему, что с Риккой произошел несчастный случай и Ник должен приехать и забрать нас поскорее. Сделаете?
Харкнесс повторил, что надо сказать.
– Не знаю, как отблагодарить вас.
Когда он вышел, я сел на кровати:
– Что за идея с угоном? Ведь полиция заинтересуется.
Она отстраненно поглядела на меня, словно думала совсем не о том.
– Они смогут только определить, что машина принадлежит Полу. И то вряд ли – номера на ней фальшивые, но все же такое может быть. Если они все разузнают, лучше будет, чтобы машина считалась в угоне. Понимаешь?
Конечно, она была права, но мне это не понравилось. Рано или поздно в Пелотте обо всем узнают, и Том с Алисой услышат о том, что я не только оглушил водителя, но и угнал машину. Если даже они будут думать, что я погиб, мне все равно не хотелось бы, чтобы они считали, будто я стал гангстером.
– Послушай, Джонни, – сказала она, садясь рядом со мной на кровать. – Скоро приедет Райзнер. Ты должен будешь контролировать каждый свой шаг. Он не дурак. Не давай ему расспрашивать тебя. Говорить буду я. В общем, у тебя сотрясение и ты не можешь отвечать на вопросы.
Я кивнул.
– Единственное, что может возбудить его подозрения, – почему я приехала с тобой, – продолжала она. – Он удивится, как Пол позволил мне ехать с тобой из Лос-Анджелеса. Может быть, он попробует связаться с казино, чтобы поговорить с Полом. Ему там скажут, что Пол едет в Париж, а Рикка – в Линкольн-Бич, а нам только этого и надо. Если Райзнер все же что-то заподозрит, он может попытаться позвонить Левински в Париж. Но Левински не сможет ему ничего сказать до тех пор, пока корабль, на котором должен был ехать Пол, не придет в порт. Поэтому у нас есть четыре дня, чтобы провернуть всю работу, Джонни.
– Ты сказала, это будет легко.
– Да. Не позволяй только Райзнеру цепляться к тебе, а вести разговоры буду я.
Она встала, чтобы глянуть в окно – не идет ли Харкнесс. Я посмотрел на ее стройную спину с прямыми плечами, и меня пронзило желание. В ней было что-то такое, что способно разбудить первобытные инстинкты в любом мужчине. Я с трудом отвел от нее взгляд и принялся искать по карманам сигареты. В заднем кармане нашелся золотой портсигар. Тогда я вспомнил, что на мне одежда Пола, и вздрогнул. Я закурил и снова сунул портсигар в карман.
Делла вернулась к кровати:
– Джонни, лучше не кури. Ты ведь очень плохо себя чувствуешь.
Она потянулась, взяла у меня сигарету и закурила сама. Я посмотрел на нее снизу вверх, и у меня пересохло во рту. Мне пришлось бороться с желанием схватить ее и уложить рядом с собой на кровать. Наверное, она поняла это, потому что отошла от кровати и ее лицо посуровело.
– Послушай, что я тебе сейчас скажу. Ты должен кое-что знать про Пола – какую жизнь он вел, что ему нравилось. Очень легко проколоться на мелочах.
Я взял себя в руки, хотя это далось мне нелегко.
– Рассказывай, – хрипло произнес я.
Она сообщила мне, где Вертхэм жил в Лос-Анджелесе, назвала номер его телефона, рассказала, какая у него была машина и множество мелких подробностей из его жизни. За очень короткое время она поведала мне массу того, что мог знать только человек, который долго жил и работал рядом с Вертхэмом.
Она рассказала мне про казино – как оно устроено, какие столы там используются, сколько работает крупье, какой доход получает каждое казино каждый вечер, сколько платят разным сотрудникам, сколько столов с секретом и как с ними работают. Потом она перешла на Джека Рикку. Он начал работать у Вертхэма где-то год назад. О нем знали немного. Говорили, что у него был ночной клуб в Нью-Йорке, а он не отрицал, но и не подтверждал это. Он мало говорил о себе.
