Кэрол Дуглас - Черная часовня

Я не нашлась, что ответить, и просто вежливо улыбнулась.

Откровенно говоря, я вовсе не горела желанием встречаться со злодеями вроде Джека-потрошителя и надеялась, что отважные рыцари равнин Буффало Билл и Красный Томагавк сделают это за меня. Здесь я находилась лишь в качестве сопровождения и, если честно, только потому, что не смогла бы вынесли неизвестности, позволив Ирен в одиночку отправиться на такое сложное и страшное задание.

– О, прошу вас, не беспокойтесь, мисс Хаксли, – совершенно не к месту стал успокаивать меня полковник. – Если бы хоть на секунду я заподозрил, что нам грозит опасность, то взял бы с собой мисс Энни Уокли. К тому же мадам Ирен не полагается на одну только труппу «Дикого Запада». – Он повернулся к ней. – Когда прибудет подкрепление?

– С минуты на минуту, – заверила она его. – Я решила, что толпе на параде вовсе необязательно их видеть.

– Здесь будет полиция? – с облегчением выдохнула я.

Ирен выдержала долгую паузу.

– Я подумала, что привлекать полицию целесообразно лишь в том случае, если нам не удастся поймать преступника.

– Тогда кто будет нашим подкреплением? – удивилась я.

Она кивнула куда-то мне за спину, и мы все обернулись. В сумерках к нам приближалась группа мужчин в темных пиджачных парах. Я снова посмотрела на подругу.

Она понизила голос и заговорила, обращаясь только ко мне:

– Ротшильды по-прежнему заинтересованы в поимке этого человека. Они хотят быть уверенными, что никто не использует убийства как предлог для разжигания политической ненависти.

Меня только порадовала возможность оказаться в компании вооруженных мужчин, хоть я и удивилась их числу – их было семь или даже восемь человек.

Я огляделась. Кроме нашей группы, вокруг не было ни души. Сердце у меня защемило, когда я увидела, что панорама в форме корабля украшена такими же гирляндами электрических огней, как и Эйфелева башня. Ее сияющее отражение мерцало в зыбких водах реки.

Она выглядел невероятно празднично, но наши дальнейшие планы были весьма мрачными.

Индеец вдруг прошептал несколько непонятных слов Буффало Биллу, который кивнул в ответ, а потом тихо заговорил, обращаясь к Ирен и ко всем, кто стоял достаточно близко, чтобы расслышать его:

– Мы с Красным Томагавком навестили то место, рядом с которым была убита молодая женщина, а также побывали в погребе, о котором вы мне рассказывали. Он видел знаки и теперь говорит, что хотел бы начать оттуда, откуда вы только что пришли. Мне придется объяснить ему, кто такие цыгане.

Цыгане! Какая интересная идея! Они бродят повсюду, эти дикие, своенравные люди. К тому же скрипачи из них посредственные. Почему бы Джеку-потрошителю не скрываться среди людей кочевого племени?

Красный Томагавк возглавил процессию, и мы все тихо потянулись за ним.

Я с удивлением поняла, что цыганского костра больше не видно. Когда мы дошли до места, где он горел еще совсем недавно, вокруг не оказалось никого и ничего, даже угли от костра куда-то исчезли.

Единственным свидетельством того, что здесь стоял лагерем цыганский табор, был выжженный круг на голой земле.

Пока Ирен совещалась с агентами Ротшильда, Элизабет надоедала мне вопросами:

– Кто эти люди с Ирен? Французские детективы? Они говорят по-французски, но выглядят скорее как агенты Пинкертона.

Тебе лучше знать, немилосердно подумала я. Я лишь хотела, чтобы девушка наконец поведала нам правду о себе. Впрочем, не сказать чтобы Ирен всегда была со мной откровенна, хотя я и не винила ее. Службу у Пинкертона заменила ей работа на Ротшильдов, и ее душа актрисы стремилась к большим и захватывающим делам с той же силой, с какой Шерлок Холмс, очевидно, стремился к новым головоломкам и своей курительной трубке, а то и к чему еще похлеще.

Я хорошо понимала, что своим присутствием здесь обязана только Элизабет. Неугомонная, как котенок, она неизменно старалась везде пролезть и во все ввязаться. Она ни за что не позволила бы Ирен улизнуть в одиночку на эту необычную разведку, и по какой-то непонятной причине моя подруга беспокоилась о безопасности Элизабет намного меньше, чем о моей.

В свою очередь, примадонна прекрасно знала, что ей не избежать бесконечных попреков, возьми она с собой Элизабет, а меня оставь дома. Зато хотя бы Буффало Билла нисколько не беспокоило присутствие женщин. Видимо, суровая жизнь на границе приучила американок больше полагаться на самих себя, так что мужчины начали забывать о своей обязанности защищать их от любых неприятностей. Что же касается агентов Ротшильда, если они и возражали против нашего участия, то не подавали виду. Они взяли на себя роль арьергарда, уступая главенствующую позицию странному трио под началом Ирен, а также знаменитому истребителю индейцев и его экзотическому бывшему врагу, а нынче наемному работнику.

Пока двое разведчиков обследовали местность, используя светильники, глаза и носы, остальные почтительно держались в стороне.

Хотя процесс показался мне довольно муторным, им удалось раздобыть информацию там, где, на мой взгляд, не было ничего примечательного. В то время как Красный Томагавк, словно пес, вертелся на одном месте (как я узнала позднее, на то имелись веские причины), Буффало Билл нарезал круги по окраине лагеря.

Он вернулся с глиняной бутылкой, которая выглядела старше Древнего Рима, но при этом могла быть обожжена только на прошлой неделе.

Сначала он показал бутыль Красному Томагавку, который долго обнюхивал горлышко с серьезным видом, будто француз, пробующий новое вино, потом кивнул и сказал Биллу несколько слов, которые мы не смогли расслышать.

Буффало Билл снова отошел к краю площадки, после чего приблизился к нам, неся в одной руке фонарь.

– Красный Томагавк говорит, что здесь была огненная вода, – сообщил он, – хотя это не виски, который я узнал бы по запаху, да и он сам признался, что никогда раньше не встречал подобного напитка. Он говорит, что такой же странный запах он почуял и в пещере недалеко от того места, где нашли мертвую женщину, и в залитом кровью погребе рядом с парком Монсо. Может быть, ваш нюх на спиртное, дамы, превзойдет способности старого разведчика?

Я категорически отказалась играть в ищейку, а вот Элизабет с готовностью кивнула. Ирен первой взяла грубый сосуд и поднесла узкое горлышко к носу.

Наконец она покачала головой:

– Слегка отдает щелочью, но запах я не узнаю. Может быть, спиртное, а может быть, и яд.

– Многие считают, что это одно и то же, – вставила я.

Буффало Билл засмеялся, будто я выдала самую изысканную остроту:

– Воистину так, мисс Хаксли. Я полагаю, что это какая-то грубая разновидность домашнего самогона, еще не очищенного и не выдержанного в деревянном бочонке. Я пробовал много спиртных напитков Англии и Франции, и все они были восхитительными, с отчетливым приятным запахом.

Элизабет нетерпеливо понюхала бутылку, но не смогла прибавить к сказанному ничего нового. Впрочем, никто и не ожидал иного от столь юной девушки.

Сама я отмахнулась от протянутой мне бутылки:

– Я так мало знаю об алкоголе, что единственный напиток, аромат которого смогу безошибочно определить, это качественный английский чай.

Тем временем возвратился Красный Томагавк. Он стал показывать пальцем на различные участки на площадке:

– Фургон уехал, груженый, много людей и собак пешком ушли с ним. Я пойду по следу.

С этими словами он пустился трусцой по дороге, где ранее прошел парад, с фонарем в руке, часто останавливаясь, чтобы рассмотреть лошадиный навоз или обнюхать фундаменты домов вдоль дороги.

– Что он ищет? – спросила Ирен у Буффало Билла, будто тот бежал рядом с краснокожим. – На такой утоптанной земле не должно оставаться следов.

– Я согласен с вами, по всей территории выставки будто стада бизонов промчались, но даже в таком случае хороший следопыт может найти путь. Но Красный Томагавк не ищет отпечатки на земле. Он двигается за самым надежным проводником на планете: цыганскими собаками. Уж они-то пометят любое место, где раньше пробежали псы из других стай. Звери есть звери, ничто их не изменит.

– Вы хотите сказать, – уточнила я, – что на нас работает целая стая невольных проводников?

– Именно так. И наш разведчик идет по их следу.

Вдруг индеец остановился и поднял вверх руку, чтобы подозвать нас. Потом он кивнул полковнику Коди.

– Только мы четверо должны идти на разведку дальше, – заявил тот, будто прочитав мысли Красного Томагавка.