Музыка зазвучала еще громче, приобретая нотки бравурности.
— Совсем недавно, буквально несколько дней назад, наш герой попал в серьезную переделку. Но мы не будем об этом рассказывать, потому что слова бессильны передать трагизм ситуации. Мы реконструировали события того памятного вечера, документально, шаг за шагом воспроизведя действия каждого из его участников...
По экрану заметались какие-то фигуры. Мордатые, с узкими, как школьные линейки, лбами, с наплывающими на глаза надбровными дугами, в наколках и шрамах урки-статисты с автоматами наперевес выскакивали из огромного черного джипа.
Перед ними с микрофоном в руках туда-сюда бегал ведущий.
— Это так называемые “кровники”, — комментировал он происходящее. — Несведущим людям поясню: “кровниками” на милицейском жаргоне называют преступников, которые пытаются отомстить следователям, посадившим их на скамью подсудимых. Это именно такой случай.
Известный рецидивист и убийца Упырь...
Какой Упырь?! Что он такое городит?!
— ...несколько дней назад сбежал из мест заключения, убив двух охранников и завладев их оружием... Почему сбежал-то?!!
— Сбежал с единственной целью — отомстить следователю, засадившему его в тюрягу. Отомстить нашему герою.
Бандиты с автоматами добежали до подъезда и, прыгая через три ступеньки и сбивая с ног приклада — ми встретившихся на пути жильцов дома, побежали на пятый этаж.
— Вряд ли их способен кто-нибудь остановить, это просто невозможно, — заходился криком ведущий, прыгая вслед им по ступенькам. — Хочу напомнить, что вес Упыря сто десять, килограммов, сто десять килограммов хорошо натренированных на убийство мышц, одних только мышц, потому что нагулять на зоне жир невозможно!
Бандиты добежали до заветной двери и стали колотить в нее ногами и прикладами автоматов.
Дверь не могла долго выдерживать такой напор. Дверь рухнула, и зритель увидел стоящего в глубине коридора благородного, с лицом Алена Делона следователя Старкова. Он был в тапочках и парадной, при всех медалях и знаках отличия форме.
— А-а, Упырь, — спокойно сказал он. — Зачем ты здесь? Ведь тебе еще десять лет сидеть.
— Меня “зеленый прокурор освободил”, чтобы я тебя, мента поганого, завалил, — заорал Упырь.
— Не делай глупостей. Брось оружие, и я договорюсь, чтобы тебе списали побег, — ровным голосом сказал следователь.
— Поздно!..
Упырь развернул в сторону следователя автомат. Но тот не тронулся с места, а каким-то неуловимым движением выдернул из-под мышки пистолет.
— Я буду вынужден стрелять! — сказал он.
Тут в коридор, толкая друг друга, полезли остальные бандиты.
Но следователь не стал в них стрелять, он задрал дуло пистолета вверх.
— Первый выстрел в воздух, второй в ноги, третий на поражение, — предупредил он. Ведущий задохнулся от счастья.
— Да, даже в такой ситуации наш герой вынужден следовать уставу. Сколько еще милиционеров должны погибнуть от пуль преступников, прежде чем силовые министры удосужатся переписать не соответствующий современным реалиям устав...
— Ну все, сейчас я тебя завалю! — заорал Упырь. И все заорали и задергали затворами автоматов.
— Последний раз предупреждаю — сдавайте оружие. Все!
Бандиты заржали и заругались.
Следователь выстрелил в потолок.
И три раза выстрелил в конец коридора.
Три бандита, схватившись за руки и за ноги, упали на пол.
Упырь нажал на спусковой крючок, но автомат дал осечку.
Следователь направил на него пистолет.
— Ну, давай, мент позорный, стреляй, мочи, твоя взяла! — завопил Упырь и рванул на груди рубаху, открыв богатую татуировку.
Но следователь медлил, а потом вдруг отбросил пистолет. И сказал:
— Нет, ты мне нужен живой.
Упырь бросился вперед.
— Сто десять килограммов! Сейчас он размажет его по стенке, — бесновался ведущий.
Но следователь поднырнул под тушу Упыря и, проведя прием, перебросил его через себя.
— Вы видели это, вы видели, — ревел ведущий. — Какая техника! Но надо его добить, надо пнуть его между ног, надо сделать смятку! Что же он медлит?...
Но следователь не стал пинать между ног, он вытащил из кармана и ловко защелкнул на запястье Упыря браслет. .
— Вы арестованы. Предупреждаю, что вы имеете право хранить молчание, что все сказанное вами...
— Да, так это и было, — всхлипывал ведущий. — Именно так. Потому что жизнь зачастую бывает куда круче голливудских блокбастеров.
Старков сидел ни жив ни мертв, сидел онемевший и парализованный.
Зрители перевели дыхание.
Но это был не конец передачи и даже не ее кульминация! Это был всего лишь разогрев.
— А теперь мы приоткроем завесу над одной тайной, — сказал ведущий.
Зловещая пауза. И зловещая музыка.
— Много лет назад наш российский Шерлок Холмс... Портрет Старкова.
— ...вступил в единоборство со страшным, может быть, самым страшным за всю историю криминалистики преступником...
На экране появился портрет Иванова, взятый из его личного дела в отделе кадров...
— С этаким злым гением преступного мира, в сравнении с которым небезызвестный Мориарти не более чем добрый самаритянин, распространяющий гуманитарную помощь. Наш герой встал на пути суперубийцы, скрывающегося за простой русской фамилией Иванов!..
— Глянь, это же Ванька! — показал на телевизор вилкой один из однокашников Иванова по институту. И из его рта выпал на стол надкушенный помидор.
— Где, где? — засуетилась жена.
— Да вон же, по ящику показывают. Оказывается, киллер он. А говорил, что рядовым мэнээсом работает...
И еще раз ткнул вилкой в экран телевизора.
— На его счету не одна и не две человеческие жизни, на его счету десятки жертв, — нагнетал атмосферу ведущий. — Удивительная изобретательность, хладнокровие, великолепная техника владения любыми типами оружия характеризуют этого преступника. Как считают многие — преступника нового типа...
В кабинет Юрия Антоновича ворвался его помощник.
— Там нашего показывают, — с порога заорал он.
— Кого нашего? Из депутатов что ли? — не понял Юрий Антонович.
— Из каких депутатов, — Иванова! Юрий Антонович рванулся к телевизору...
Жена Иванова тоже смотрела телевизор. Смотрела, широко раскрыв глаза и рот.
“Ваня, — обалдело думала она. — Когда же он успевал? По совместительству что ли? Или в командировках?..”
В стены барабанили кулаками соседи и звонили сослуживцы мужа...
— Включайте телик, там нашего Ваньку показывают! — восторженно орали они...
В один день Иванов приобрел почти всемирную славу... Такова специфика телевидения, особенно центральных каналов, особенно если вечером, сразу после новостей...
— Кто победит? — вопрошал ведущий. — Порядок или Криминал? Закон или Беспредел? Кто сильнее в России — Старковы или Ивановы?
В конце передачи была анонсирована следующая передача, целиком посвященная суперкиллеру Иванову...
Старков вышел из паралича и сглотнул перехвативший горло комок.
Охренеть можно!..
— Слушай, ты не помнишь, он не обидчивый? — обратился бывший начальник Иванова к сидящей на его коленях секретарше. — А то я, помнится, на него орал. И на овощную базу вне очереди посылал.
Но секретарша ничего не ответила, потому что вопроса не услышала, секретарша, не отрывая глаз, смотрела на экран, где снова показывали портрет Иванова.
Нет, все-таки было в этом Иванове что-то демоническое...
Во дела...
— “Объект” проявил себя, — доложили генералу Трофимову. — Он находится в Париже.
— Откуда информация?
— Какая-то женщина позвонила его жене и сообщила, что ее муж с любовницей находится во Франции, в Париже.
“Какая-то женщина” звучало очень абстрактно для генерала ФСБ. Мало ли кто мог позвонить жене пропавшего Иванова и мало ли что мог ляпнуть.
Да и не похоже, чтобы он был в Париже. После событий, имевших место в Швейцарии, Иванов вряд ли будет болтаться по европейским столицам, рискуя нарваться на какого-нибудь особо рьяного служаку-полицейского, который проверит у него документы и тут же отправит в кутузку. Для человека, хапнувшего такие деньги, подобная линия поведения нелогична. Ладно бы он украл пару сотен тысяч — тогда понятно, тогда можно рисковать, мотая их по казино и ночным клубам. Но ставить на кон четыре с половиной миллиарда!..
Нет, вряд ли. Хапнуть деньги, нырнуть в какую-нибудь за тридевять земель глушь — в Бангкок или Коста-Рику и тихо, не высовываясь, отсидеть там год или два, дожидаясь, пока ажиотаж поисков спадет. Потом не спеша и не рискуя подобрать подходящего пластического хирурга, изменить внешность, выправить документы, став гражданином какой-нибудь третьей страны, например Новой Зеландии, и лишь потом, ничем не рискуя, объявиться в Париже.
По крайней мере он, генерал, поступил бы именно так.
Поэтому, если бы женщина позвонила откуда-нибудь из Буркина-Фасо и сообщила, что видела Иванова в задрипанной третьесортной гостинице, где он носа из номера не высовывал, а если выходил, то только ночью, в затемненных очках и с приклеенной бородой, это бы более походило на правду.
