Анна Семеновна явно намеревалась продолжить прерванную экскурсию, Маркиза же больше интересовал рассказ о двух подозрительных посетителях музея.
– А тот мужчина… он был высокий худой блондин? – прервал Маркиз экскурсовода.
– Какой мужчина? Иван Иванович? Напротив, Иван Иванович был крупный, представительный мужчина…
– Нет, тот посетитель, который перешептывался с дамой в леопардовом пальто!
– Ах, вы о нем… – Анна Семеновна незаметно поморщилась. – Нет, он был такой… плотный, невысокий, рыжеватый… с длинными руками и короткой шеей… знаете, самый настоящий уголовник! Встретишь такого в темном переулке – бросишься наутек… Так что меня очень удивило, когда он нашел общий язык с той женщиной! Честно говоря, я ее совершенно не понимаю! Но мы с вами отклонились от темы нашей экскурсии. В то время, когда Иван Иванович Панаев жил и работал в этой квартире, им было написано несколько чрезвычайно важных статей для журнала «Современник», довольно много очерков, замечательный рассказ о жизни провинции…
Анна Семеновна говорила громко, убедительно, но Маркиз ее совершенно не слушал.
Кто бы ни был тот мужчина, с которым покойная Маргарита встретилась в музее, он явно не тянул ни на ее любовника, ни на мужа. От Анатолия Маркиз знал, как выглядит Василий Романович Окунь – лысоватый шатен лет сорока пяти, с явственно намечающимся брюшком. Домработница Александра описала внешность любовника Маргариты Сергея Евсюкова – высокий худощавый блондин. И по времени неувязка. Сюда, в музей, Маргарита пришла без пяти шесть. А с любовником договорилась встретиться в пять. Концы с концами не сходились…
От полного бессилия Леня решил съездить в фирму Окуня и попробовать разузнать кое-что на месте. Хоть увидит этого любовника, а может, удастся с ним и словечком перекинуться.
Леня подумал еще немного и решил, что для посещения фирмы ему совершенно необходима боевая подруга и помощница Лола. Предчувствуя уже неприятный разговор, с замиранием сердца Леня набрал номер телефона. Лола ответила не сразу, голос ее был ленивый и сонный. Однако она тут же проснулась от возмущения, когда компаньон предложил ей малость поработать.
– Что я слышу? – завопила Лола. – Ты собираешься расследовать эту подозрительную историю с твоим сомнительным приятелем?
– Уже начал, – невозмутимо сообщил Леня, – так что поторопись.
– А как же наш договор – никогда не работать даром? Твой циркач гол как сокол, он ничего не заплатит.
– Какая ты меркантильная, Лола, – с укором сказал Маркиз. – Нельзя все время думать только о деньгах, от этого портится цвет лица. Но если ты уж так против, то сиди дома, я найду кого-то другого, там работа несложная…
Лола фыркнула, однако против обыкновения не стала спорить и согласилась приехать – очевидно, дома невыносимо скучала.
В приемной компании «Бестинвест» было тихо и безлюдно. Клиенты не осаждали компанию, не обрывали ее телефоны, не выстраивались в очередь перед дверью. Очень символично было то, что справа от входа в огромном, ярко освещенном террариуме дремала большая задумчивая черепаха с морщинистой старушечьей шеей. Напротив нее, за высокой синей стойкой в стиле хай-тек, секретарша Людочка, предпочитавшая название «офис-менеджер», делала разом два ответственных дела: покрывала бирюзовым лаком ногти на левой руке и разговаривала по телефону, прижимая трубку плечом к уху.
– Я его ваще больше не хочу видеть, – говорила Людочка, недовольно разглядывая ноготь на указательном пальце. – После того, что он мне сказал в субботу, он для меня больше не существует. Как человек и как мужчина. Что сказал? И не спрашивай! Нет, я тебе это не могу повторить! Нет, и не уговаривай!
Неожиданно дверь офиса распахнулась, и в приемную ввалился мужчина лет тридцати пяти – сорока в расстегнутой меховой куртке и сдвинутой на затылок кожаной кепке. Лицо у мужчины было приятное, но какое-то незапоминающееся. За ним спешила молодая девица с волосами, выкрашенными в цвета занзибарского флага. Собственно, секретарша Людочка не знала, какой флаг у Занзибара, и есть ли у него флаг, но эти красно-сине-зеленые волосы почему-то вызвали у нее именно такую ассоциацию.
Занзибарская девица семенила за мужчиной в кепке, держа перед собой раскрытый блокнот, и что-то в него записывала.
– Здесь нужно стену ломать! Запиши, Свистюкова! – проговорил незнакомец, остановившись рядом с Людочкиным рабочим местом и постучав согнутым пальцем по стене. – Для этих работ подключим Парамонова! Он прошлый раз справился!
– Хорошо, Леонид Петрович! – прощебетала трехцветная девица и застрочила в своем блокноте.
– Я прошу прощения, а вы по какому вопросу? – подала голос удивленная Людочка.
Тут же она добавила в трубку:
– Это я не тебе, это у меня посетитель какой-то странный.
– А здесь нужно новую стену делать! – Не обращая на нее внимания, незнакомец в кепке вышел на середину приемной и остановился напротив террариума.
Людочка откашлялась, набрала полную грудь воздуха и повторила как можно громче:
– Гражданин, вы по какому вопросу? Вы договаривались о встрече? Вы созванивались?
Мужчина в кепке удивленно уставился на черепаху. Должно быть, он решил, что это она с ним заговорила. Черепаха ответила ему проникновенным философским взглядом и на всякий случай втянула голову под панцирь.
– Или нет, здесь лучше перегородку из стеклоблоков, – произнес мужчина задумчиво. – Запиши, Свистюкова, – стеклоблоков штук четыреста… или даже пятьсот.
– Хорошо, Леонид Петрович! – отозвалась занзибарская особа и снова что-то записала.
– Гражданин, вы меня слышите? – Людочка приподнялась на своем рабочем месте, перегнулась через стойку и постаралась жестами привлечь к себе внимание.
– А потолок сделаем двухуровневый! – Мужчина запрокинул голову, так что чуть не уронил кепку, и уставился в потолок. – Или нет, двухуровневый – это старо, это вчерашний день… двухуровневый сейчас никто не делает… надо сделать потолок со сложным переменным сечением. С эффектом северного сияния. Ничего, привлечем Парамонова, он справится.
– Хорошо, Леонид Петрович. Северное сияние, – прощебетала девица с блокнотом.
– Ну что же это такое, – в голосе Людочки уже зазвучали слезы. – Вы меня что – не замечаете?
– А? – Мужчина неожиданно повернулся на сто восемьдесят градусов и уставился в Людочкину сторону, как будто наконец заметил ее.
– Вы по какому вопросу? – в третий раз повторила несчастная секретарша.
– Нет, все-таки ту стену ломать не надо. – Мужчина смотрел сквозь Людочку, словно она была прозрачна, как стеклоблок. – Мы ее декоративно обработаем, и будет славно… ну, если не хватит яркого пятна – шкуру повесим…
– Какую шкуру? – всхлипнула Людочка.
– Экзотического животного, – охотно ответил удивительный незнакомец. – Зебры или, может быть, жирафы… хотя зебры, наверное, лучше… а вы кто такая?
– Я здесь работаю. – Людочка вытерла глаза кружевным платочком. – А вот вы что здесь делаете?
– А почему вы плакали? – поинтересовался мужчина. – Вам жалко зебру? Ну, необязательно зебру. Можно выхухоль. Это будет даже патриотичнее.
– Все-таки вы к кому и по какому вопросу? – снова принялась за старое Людочка.
– А что – Андрей Васильевич вас не предупредил?
– Нет. – Людочка замотала головой. – Не предупредил. А кто такой Андрей Васильевич?
– Как? Вы не знаете Андрея Васильевича? – Мужчина оглянулся на свою разноволосую спутницу и удивленно проговорил: – Ты слышала, Свистюкова, – она не знает, кто такой Андрей Васильевич!
Свистюкова уставилась на Людочку, приоткрыв рот, как будто та была редким животным вроде выхухоли или удивительным явлением природы. На какое-то мгновение в приемной наступила тишина, и любопытная черепаха снова высунула голову из панциря, чтобы посмотреть, что происходит.
– Как же так? – Леонид Петрович посмотрел на свои часы. – Нам сказали, что к одиннадцати помещение уже освободят, а сейчас уже четверть двенадцатого!
– Вы что – приобретаете это помещение? – догадалась наконец Людочка, и ее лицо жалобно вытянулось. – А как же мы? Как же я? Что с нами будет? Василий Романович нас не предупредил! Он должен был предупредить заранее…
– Приобретаем! – подтвердил мужчина, поправив кепку. – Здесь будет элитная стоматологическая клиника!
Жестом циркового фокусника он вытащил из кармана какой-то небольшой блестящий предмет и положил на стойку прямо перед Людочкой. Предмет оказался парой заводных челюстей. Челюсти были очень натуральные. Громко и страшно щелкая крупными белыми зубами, заводные челюсти запрыгали по стойке, явно собираясь укусить Людочку за палец.
– Ой! – Секретарша отскочила в сторону, испуганно следя за страшным предметом.
Челюсти допрыгали до самого края стойки и замерли, угрожающе оскалясь.
