– Конечно, – согласилась я, – мне торопиться некуда.
Пять лет назад Карина работала на фабрике, где шили пальто. Мир вокруг менялся, научно-технический прогресс шел вперед, а ужасные изделия из драпа с крохотным меховым воротником шились по старым лекалам. Ни революция, ни перестройка, ни разбушевавшийся в России капитализм – ничто не влияло на цеха. Самое интересное, что эти пальто покупали. Правда, с каждым годом количество женщин, желавших носить уродливую одежду, делалось все меньше, соответственно, падала и зарплата сотрудников. В конце концов всем стало понятно: предприятие доживает последние дни. Карина очень нервничала, она боялась перемен, а еще понимала: ей будет трудно устроиться в приличное место, бухгалтеров-то полно.
В конце концов у Михайловой от хронического стресса началась бессонница, она записалась к врачу, тот выдал рецепт, и Карина пошла в аптеку. К окошку змеилась очередь, провизор, пожилая усталая тетка, брала сразу несколько препаратов, несла их на кассу, а потом говорила:
– Николаева кто? Оплачивайте!
В конце концов она крикнула:
– Михайлова!
Карина быстро подошла к кассе.
– С вас пятьдесят рублей, – объявила фармацевт.
Карина обрадовалась. Она предполагала, что успокаивающее средство, которое выписал невропатолог, будет намного дороже.
Михайлова получила пакетик, но не ушла из аптеки, а стала изучать витрину с витаминами. Очень скоро до нее долетели звуки скандала. Мужчина, стоявший у кассы, громко возмущался:
– Что у вас за цены? Две тысячи за элементарные таблетки от кашля? Хватит того, что меня за ними к доктору отправили, без рецепта не отпустили!
– В рецепте указан антидепрессант, – заскрипела фармацевт.
– У меня бронхит, – разозлился покупатель.
– Все вопросы к врачу, – не дрогнула провизор.
Мужчина перегнулся через прилавок, схватил листок с печатью и заорал:
– Это не мне прописали, я Михайлов.
– Ну и там ваша фамилия стоит, – заявила тетка.
– Глаза разуйте, – рявкнул посетитель. – Михайлова! На бабу рецепт выдан!
Карина Егоровна открыла пакетик, увидела там блистер с таблетками от кашля, вернулась к кассе, и недоразумение уладилось. Вадим Иванович предложил ей выпить вместе кофе. Он сразу стал ухаживать за Кариной. Через неделю она переехала к любовнику, и у нее началась сказочная жизнь.
Вместо тесной комнаты в коммуналке Михайлова теперь жила в просторной квартире. Вадим оказался щедрым, обеспеченным кавалером, он одел Кару с головы до ног, купил ей машину и привел на работу в свой офис.
Карина Егоровна, преисполненная благодарности, изо всех сил старалась угодить Вадиму Ивановичу. Она была идеальной хозяйкой, верной женой и преданной сотрудницей. Друзья, приходившие к Вадиму в любое время суток, не уставали повторять:
– Повезло тебе, мужик.
– Я нашел свое счастье в аптеке, – улыбался Михайлов. – Получил вместе с таблетками от кашля.
О своей жизни до встречи с Карой Вадим рассказывал скупо, о бывших бабах не распространялся, но она понимала: кто-то же у Михайлова был.
Спустя месяцев шесть Каре позвонила женщина. Она не представилась, сразу сказала:
– Хочу предупредить: особо не ликуй! Вадька – циклотимик[5]!
– Кто? – не поняла Карина. – Что вы хотите?
– Предупредить тебя, – грустно сказала незнакомка. – Циклотимик – это человек, который любит циклом. Четыре года на руках носит, пылинки сдувает, а потом – бац, и новую кралю заводит. Лучше тебе сразу уйти. Привыкнешь к деньгам и комфорту, тяжело терять будет. Не на всю жизнь ваша любовь!
Карина бросила трубку. Вадиму она решила ничего не рассказывать, понадеялась, что бывшая любовница Михайлова ее более не побеспокоит, и не ошиблась. Звонок оказался единственным.
Несколько лет Кара ощущала себя самой счастливой женщиной, а потом у Вадима появилась Вера. Карина Егоровна не сразу поняла, какие отношения сложились у Козловой с ее мужем. А когда сообразила, что Вадика и Верку связывают не только рабочие дела, было поздно. Козлова начала себя вести нагло, постоянно подчеркивала свой статус любимой женщины начальника, делала сотрудникам замечания, явно мечтала выжить Карину и занять ее место в квартире Вадима. Но Кара не была дурой. Она упорно делала вид, что ничего не замечает, ни разу не закатила Вадику сцену ревности, не устроила скандала. И еще: Михайлова была главным бухгалтером, знала многие финансовые тайны, Вадим Иванович поэтому не спешил расплеваться с надоевшей любовницей.
Карина замолчала.
– Правильная тактика, – одобрила я, – мужчины очень не любят выяснения отношений. Но почему Вадим тебя сегодня выгнал? Вера умерла от инфаркта, исчезла с лица земли, по логике Михайлов должен вернуться к тебе, прибежать за утешением.
Собеседница легла грудью на стол.
– Я говорила, что у Вадьки повсюду друганы. Когда Верке вчера плохо стало, Михайлов попросил «Скорую» отвезти Козлову в клинику на улице Пузырева, ею его бывший одноклассник заведует, Леонид Гарасимов. Тот еще гад! Мои пирожки жрал, котлеты уминал, нахваливал:
«Вадька! Кара твоя прелесть! Хозяйка обалденная! Всем бабам пример!»
А сам Верке обследование делал под Новый год. Отлично знал, кем Козлова Вадику приходится. Ну так вот, Леня ему сказал:
«Козлову отравили. Если молодая, никогда ранее серьезно не болевшая женщина умирает от инфаркта, то вскрытие делают непременно. А я сразу заподозрил неладное, в прошлом декабре у Козловой и УЗИ, и анализы были шикарные, ни малейших отклонений. Инфаркт не вписывается в эту картину».
Кара выпрямилась.
– Ленька велел исследовать труп в морге, сделать срочно анализы крови, ну и ему патологоанатом доложил: Козлову отравили. Би… ви-риги-тали… не помню названия.
– Римиталисом[6]? – предположила я.
– Точно, откуда знаешь? – удивилась Карина.
– Случайно слышала, – быстро ответила я, – по телевизору рассказывали.
Ну не сообщать же Карине правду, что я пишу детективы и в курсе, что римиталис – хорошо известный сердечникам препарат. Он продается в аптеках, стоит недорого и доступен практически каждому. Да, это лекарство положено отпускать исключительно по рецепту, но если вы заноете, заглядывая в глаза провизору: «Пожалуйста, мне очень надо! Свекровь послала за римиталисом, а я потеряла рецепт! Отпустите препарат, иначе дома скандал будет», – то рано или поздно вам встретится добренькая тетенька, которая отпустит лекарство.
Многие кардиологические средства, в том числе и римиталис, принимаются крохотными порциями. Передозировка приводит к смерти. Если вы решили убить человека этим лекарством, то имейте в виду: криминалисты сделают не очень сложный анализ и на раз-два вычислят – смерть была насильственной. К сожалению, сердечные препараты порой используют родственники, желающие избавиться от надоевших им членов семьи, и римиталис держит в этой области первое место.
Леонид получил заключение и сразу понял: Веру лишили жизни. В этом случае врачи обязаны извещать сотрудников полиции, но главный доктор клиники тут же звякнул Вадиму и попросил его приехать. Беседовали не в рабочем кабинете Герасимова, а в небольшом ресторанчике. Леонид брался урегулировать ситуацию. Минимальная сумма для замазывания проблемы составляет тридцать тысяч евро. Следовало заткнуть рот патологоанатому и двум его помощникам. Эксперт пообещал молчать и выдать заключение о смерти от естественной причины, но он рисковал карьерой, поэтому потребовал аж пятьдесят кусков, но Лене удалось сбить цену.
Белый от бешенства Вадим вернулся в офис и столкнулся во дворе с ничего не подозревающей Кариной, которая мирно курила на свежем воздухе.
– И теперь он меня выгнал, – всхлипнула она. – Начисто забыл обо всем хорошем, что я для него сделала! Велел убираться вон! Пообещал продать мою машину, драгоценности. Я лишилась и работы, и семьи.
– Наверное, ты ошибалась в отношении чувств, которые Вадим Иванович испытывал к Вере, – протянула я. – Большинство мужчин, узнав, что одна его баба отравила другую, рванут в ближайшее отделение полиции. А Михайлов решил спасти тебя от отсидки.
Карина застучала кулачком по столу.
– Я не способна даже таракана прихлопнуть! Убийство – страшная вещь, оно находится за гранью моего понимания. Да, я ненавидела Веру! Мечтала нагадить ей по-крупному, желала всего плохого, например, чумой заболеть! Но я не убийца! Вадик прожил со мной не один год, он отлично знает мой характер. Почему поверил Леньке, когда тот огульно заявил: «Кара Веру отравила!»? Гаврилов – урод, мерзавец, он женщин за людей не считает, воспринимает их лишь в качестве временной секс-игрушки. У Леонида в больнице полнейший геноцид. Если врач – дама, будь она хоть семи пядей во лбу, талантливее Гиппократа, никогда выше должности палатного доктора он ее не поднимет! Но Вадик! Как он мог меня заподозрить?
