Мой ненаглядный был прав. Нам следовало сосредоточиться на дороге. Если Бен как следует поднажмет, то может успеть на собрание Кулинаров вовремя.
* * *
Грязный Ручей с населением четыреста тридцать шесть человек. Его очарование — в факторе удобства. Заблудиться здесь трудновато. С одной стороны главная и единственная улица упирается в бескрайние поля, с другой — в грязную реку Иллинойс. Проезжая мимо модного магазинчика «Нелга» с выставленным на витрине пестрым платьем Один-Размер-Подходит-Всем, я подумала, что Грязный Ручей — идеальное убежище для людей с синдромом навязчивого шоппинга. Мы миновали парикмахерскую, кегельбан «Везунчик» и угловое кафе с картонным меню в окошке. Добравшись до светофора, покачивавшегося на провисшем проводе, мы поравнялись с баром "У Джимми", невзрачным кирпичным строением с дверьми в точности как в салунах Дикого Запада. Неужто сейчас ее пинком распахнет мужественный сапог со шпорами и парочка трупов шлепнется на пыльный тротуар, выписав сальто мортале? И Плохой Парень, пожевывая табак и лениво поигрывая пистолетом, велит нам убираться ко всем чертям?
— Бен, ты так и не сказал, почему Кулинары избрали Грязный Ручей.
— А кто заподозрит, что они тут проводят встречи?
— Разумно.
Пора начать волноваться по поводу впечатления, которое я вот-вот произведу. Глянув в зеркальце пудреницы, я обнаружила, что солнце как следует потрудилось над моим носом, но роптать было некогда. Череда резких встрясок — и Бен вписался в поворот. Мы уже приехали? Именно здесь то самое искомое место? Нет, если только место встречи Кулинаров не заправочная станция с доисторическими насосами. Припарковавшись рядом с ржавым газировочным автоматом, Бен объявил, что должен получить инструкции и, в случае необходимости, попросить о помощи.
— Разве нужный тебе дом стоит не на Главной улице?
Бен развернул приглашение Кулинаров и прикрыл его ладонями.
— Извини, солнышко! Ты же понимаешь, что я не оправдаю доверия, если позволю тебе увидеть хотя бы подпись.
— А меня что, доставят туда с завязанными глазами?
— Нужный нам дом называется Менденхолл, по имени первого владельца. Не будет вреда, если я скажу тебе, что Джошуа Менденхолл был виски-бароном и сколотил состояние на перегонке пшеницы. На производстве бурбона, — любезно пояснил он.
— А я-то думала, что запах реки мне грезится, — сообщила я спине Бена. Он выпрыгнул из седла — в смысле, через дверцу машины — и устремился к стеклянным дверям гаража. Вскоре к его голове присоединилась еще одна, и я разглядела указующие персты.
Боже, как я устала! Как было бы здорово с часок поваляться в ароматной ванне! Развалившись на сиденье, я разглядывала похожее на склад здание на другой стороне улицы. Это и есть спирто-водочный завод? Старина Джошуа использовал реку для перевозки виски? Сквозь брешь между гаражом и бурым домом с просевшей верандой виднелась полоска воды и что-то вроде маяка, возвышающегося на крохотном острове.
Вспомнилось предостережение тетушки Астрид — о том, что много думать вредно. Как вдруг неведомая сила вырвала меня из мечтаний и швырнула на приборную доску. Похолодев от ужаса, я сообразила, что дала задний ход.
Тот факт, что наше авто остановилось по своему усмотрению, без всякого моего участия, не помешал мне посетовать на отсутствие опыта вождения по дорогам Соединенных Штатов. Какой-то тип двинулся к машине, в упор глядя на меня. Нехилый такой молодчик, в расстегнутой летней куртке, с развевающимися желто-белыми патлами. Я бросила безумный взгляд на стеклянную дверь, за которой скрылся Бен. Но головы исчезли.
Ничего не остается, как приклеить уверенную улыбку и вспомнить, что я британская подданная.
В руках патлатый держал листок. Формуляр "сделай сам" повестки в суд?
— Не волнуйтесь, юная леди, у вашей красавицы ни малейших повреждений, а на моем драндулете легкая царапина.
— Я очень рада.
Скорей бы Бен пришел! Этот тип мне решительно не понравился. Во-первых, он словно не заметил моего очаровательного британского акцента. Во-вторых, уж больно он добродушный. Улыбка занимала всю нижнюю часть его лица, обнажая неровные зубы желтоватого, в тон волосам, оттенка. Я сидела как загипнотизированная — и взвизгнула, когда из-за плеча патлатого вынырнуло женское лицо. Дама стояла в двух шагах позади мужчины и озабоченно завязывала узлом на животе пеструю рубашонку.
— Отличный вечерок выдался! — Патлатый поднял лицо к небу, и радость преобразила его черты, подпорченные, увы, зубами.
— Да, неплохой, — сдержанно отозвалась я. Женщина изобразила улыбку, но тут же забрала ее обратно.
— Как бы ни старался грешник, он не в силах уничтожить все хорошее! Не так ли, мэм?
— Совершенно верно.
— Юная леди, меня тревожит, что вы управляете такой дорогой машиной. Впрочем, не мне вас судить. Надеюсь, вы относитесь к числу тех, кто обеспокоен злобой и греховностью, пропитавшими американское общество. — Подняв руку, чтобы пригладить волосы, он так и не опустил ее, простирая ввысь, — очевидно, не подпуская к себе грехи.
Его улыбка заставила меня невольно отшатнуться.
— Да нет, вообще-то. Все, кого я встречала в вашей стране, были со мной потрясающе добры.
— У дьявола везде есть приспешники. И нам это известно, да, Лаверна?
— Именно так, Енох, — кивнула женщина.
— Право же, мне пора ехать, — пролепетала я.
Его лицо нависло надо мной, и я отпрянула на водительское место.
— Юная леди, я должен задать вам один вопрос. Спасена ли ваша душа?
Неужто я обязана сообщать этому фарисею, что регулярно посещаю службу в церкви святого Ансельма и тружусь над возвращением Джонаса в лоно Господне, заставляя его самолично относить цветы для алтаря?
— Спасена ли моя душа? Да я очень душевно себя чувствовала, пока вы на меня не наскочили.
— На все Божий промысл. — Енох на несколько секунд склонил голову в молчаливой молитве, затем протянул мне листок, который все это время сжимал в руке. — Мы лишь однажды Проходим через эту жизнь, и безграничной мудростью путей Господних нам, возможно, более не суждено встретиться. Прочтите это, и все станет ясно. Юная леди, сегодня же вечером вы будете упомянуты в наших молитвах. А за отдельное пожертвование вы можете быть причислены к нашему Благословенному Братству.
Когда минуту спустя появился Бен, старый драндулет тарахтел в отдалении, и я поклялась себе, что не стану упоминать об инциденте, если сам Бен об этом не заговорит. Вряд ли я отправлюсь в преисподнюю за умолчание. Я взглянула на брошюру "Сто один смертный грех и с ужасом обнаружила, что это — творение Диетеологов, той самой организации, от общения с которыми моя свекровь так убедительно предостерегала в своем письме. Пищененавистники! Фанатики, которые зарабатывают дополнительные звездочки для своих нимбов, борясь за правое дело против врагов рода человеческого — поваров. Так что Кулинары вполне могут оказаться не так уж плохи.
— Солнышко? — Бен навис надо мной почти как Енох минуту назад. — Я не хотел тебя напугать.
— Ты и не напугал, я завизжала, чтобы прочистить легкие.
— Элли, я так долго отсутствовал, поскольку выяснил: для того чтобы добраться до Кулинаров, мне потребуется еще кое-что, помимо инструкций.
— Вот как? — Ох, как же я обожаю его зубы, только почему он не садится в машину, а стоит заложив руки за спину, как герцог Эдинбургский? И откуда этот затравленный взгляд и нотки отчаяния в голосе?
— Элли, Менденхолл находится на островке посреди реки.
— Милый, вот это удар… ниже пояса!
Я бросила взгляд на часы: двадцать минут восьмого. До начала заседания Кулинаров каких-то десять минут! Немудрено, что Бен так волнуется. Но конечно же, Кулинары не откажутся с ним разговаривать только потому, что он чуточку опоздает. Нельзя позволять панике дергать нас за фалды. Я предложила порулить, если он скажет, как добраться до парома.
Лицо Бена сделалось белее савана.
— Здесь нет парома.
— Ну, может, возьмем напрокат лодку?
Он распахнул дверцу машины.
— Мы теряем драгоценное время! Я купил лодку!
— Купил… что? — Перед моим мысленным взором пронеслась флотилия яхт, моторок, бригантин, танкеров. — Ты хочешь сказать, что купил лодку, даже не взглянув на нее?
— Хозяин гаража — отличный парень, хотя и не любит распространяться насчет владельцев Менденхолла. Очевидно, Кулинары позаимствовали этот дом на уик-энд. Он почему-то считает, что дело тут нечисто.
— И где же наша лодка?
— Прямо здесь. — Бен выпростал руки из-за спины и потряс оранжевым свертком немногим больше пластикового дождевика; в другой руке он сжимал пару огромных деревянных поварешек. — То, о чем ты всегда мечтала, Элли! Надувная лодка.
