И тут услышала совсем рядом какой-то странный звук. Как будто в темноте кто-то тихонько печатал на пишущей машинке. Или выстукивал сообщение азбукой Морзе.
Я замерла на месте, прислушиваясь.
Глаза немного привыкли к темноте, и я разглядела слева от себя приоткрытую дверь. Именно оттуда и доносился странный стук.
Конечно, я понимала, что нужно скорее смываться из магазина, но загадочный звук не давал мне покоя. Я чувствовала, что он каким-то образом связан с убийством директора…
Так или иначе, я нажала на дверную ручку, толкнула дверь и проскользнула в тесное помещение.
Прямо против двери в темноте светился белым овальным пятном унитаз.
Так, приплыли. Чего я в туалете-то позабыла?
Как ни странно, здесь было светлее, чем в коридоре, – наверху находилось маленькое матовое окошко, в которое сочился с улицы свет фонаря.
В слабом разбавленном свете я разглядела скорчившуюся на полу женскую фигуру.
Приглядевшись, я узнала Лену. А прислушавшись, поняла, что стук, который я услышала из коридора, издавала она.
Лена просто-напросто стучала зубами.
Первой моей мыслью было плюнуть на все и немедленно удрать из магазина.
Но потом частный детектив в моей душе проснулся и громко заявил о себе. И, кстати, сообщил, что сейчас – единственный подходящий момент, чтобы заставить Лену сказать правду.
Сейчас девица не сможет врать и расскажет про Машин кулон и про убийство директора, которое сейчас, честно говоря, волновало меня больше, чем краденый кулон.
Я наклонилась над ней, схватила за лацканы пальто и как следует встряхнула.
При этом зубы Лены клацнули, как кастаньеты.
– За что ты его убила?! – проговорила я замогильным голосом, каким, наверное, говорила тень отца Гамлета.
Лена еще раз клацнула зубами и едва слышно выдохнула:
– Не убивала я его… когда я вошла, он уже был мертвый…
Да… новый поворот сюжета! Ведь я только что решила, что Лена сейчас не в том состоянии, чтобы врать. Значит, она действительно не убивала антиквара…
Но если не она, то кто же?
– Ты не врешь? – на всякий случай переспросила я, буравя ее пронзительным взглядом.
Тем самым, который я долго отрабатывала перед зеркалом. И опробовала на Бонни. Признаюсь честно, на бордоского дога мои взгляды не произвели никакого впечатления.
– Нет… – прошелестела она одними губами и для верности помотала головой. Вдруг в глазах ее мелькнула жизнь, она уставилась на меня и спросила почти человеческим голосом: – А ты кто такая?
– Детектив, – ответила я почти правду.
– Я его правда не убивала… – повторила Лена, постепенно оживая.
– Где кулон? – задала я следующий вопрос из своего списка.
Раз уж не вышло с убийством, надо разобраться хотя бы с кулоном, пока она еще отвечает на мои вопросы…
Но не тут-то было!
– Какой кулон? – спросила Лена, удивленно уставившись на меня.
– Вот только не надо вводить следствие в заблуждение, мы все равно докопаемся до правды! – произнесла я фразу, которую говорил следователь в каком-то старом советском фильме. – Ты прекрасно знаешь, о каком кулоне я говорю!
– Понятия не имею! – ответила она твердо.
Я почувствовала, как почва уходит у меня из-под ног.
Но ведь я же своими ушами слышала, как она торговалась с директором магазина насчет этого злополучного кулона!
– Кулон, который ты украла у Маши Галкиной! – произнесла я с той же грозной интонацией, но без прежней уверенности.
– Какой кулон? А разве он пропал? – удивилась Лена. – Да не брала я этот кулон! – воскликнула она с искренней обидой. – Что за ерунда? Я не воровка!
– А что же тогда ты хотела продать антиквару? – попыталась я снова прижать ее к стенке. – Я сама слышала, как ты говорила про изумруд! Может быть, ты и не воровка, но твоему бойфренду грозят серьезные неприятности, вот ты и не устояла…
– Да при чем тут Машкин кулон! – возмущенно выпалила Лена. – Вот, посмотри!
И она достала из-за пазухи маленькую бархатную коробочку.
Я нетерпеливо выхватила коробочку у нее из рук, открыла ее… моему разочарованию не было предела: вместо кулона, который я надеялась увидеть, на черном бархате коробочки лежал старинный золотой перстень. В центре его красовался крупный темно-зеленый камень, как бутон цветка, охваченный золотыми лепестками. На этих лепестках, словно капли росы, сверкали мелкие бриллиантики.
– Какая красота! – проговорила я восхищенно.
– Это перстень моей бабушки… – мрачно сообщила Лена. – Последнее, что от нее осталось…
– И ты хотела из-за этого козла Гарика продать бабушкину память?! – возмущенно воскликнула я. – Последнюю семейную ценность?
– Ты про него ничего не знаешь! – огрызнулась Лена. – Он… он несчастный…
– Да он эгоист и мерзавец! Это сразу видно! Воспользуется тобой, а потом выбросит…
– Заткнись! – вскрикнула она. – Что ты понимаешь! Он такой… такой… он особенный!..
Эта вспышка эмоций имела свою положительную сторону: Лена перестала трястись и ожила.
– Ну ты и дура! – проговорила я с чувством. – Особенный… да ничего в нем нет особенного, кроме особенной наглости. Вот ты – действительно особенная дура! Сколько можно терпеть такое хамское отношение? Вот уже доигралась – влипла из-за него в историю с убийством… Это что, по-твоему, – шутки?
Она вздрогнула, и снова в ее глазах плескался страх. Видимо, вспомнила, как нашла труп в соседней комнате…
Ну, может, хоть слегка поумнеет!
– А вообще, откуда ты знаешь про Гарика? – На этот раз в ее глазах мелькнула подозрительность.
– Профессиональный секрет! – строго отрезала я. – Я ведь все-таки детектив!
Кажется, такое объяснение не очень ее устроило, но тут дверь приоткрылась, и к нам заглянул дядя Вася.
– А что это вы тут делаете? – спросил он, удивленно разглядывая сидящую на корточках Лену и меня, склонившуюся над ней.
– Занимаемся психотерапией! – отмахнулась я. – Видите – девушка в шоке…
– Что насчет кулона? – осведомился он строго. Мол, кого сейчас интересуют Ленины нервы, мы сюда, вообще-то, по делу пришли, и время у нас не казенное…
– Насчет кулона мимо, – сообщила я. – Ошибочка вышла. Но тут есть обстоятельства более серьезные. В соседней комнате… точнее, в кабинете, труп директора. Или хозяина, я уж не знаю.
– Мать честная! – Дядя Вася переменился в лице и повернулся к Лене. – Ее работа?
– Нет, – ответила я за Лену, которая снова принялась стучать зубами. – Когда она пришла, он уже был мертв…
– И ты ей веришь? – с сомнением протянул Василий Макарович.
– Как ни странно, верю. Вы видите, в каком она состоянии? Вряд ли она сейчас способна сочинить правдоподобную версию…
– Ну, не знаю… – Дядя Вася с сомнением покачал головой. – Женщины – они на многое способны… Пойду-ка я погляжу на покойника, а вы тут заканчивайте со своей… психической терапией и готовьтесь к отступлению!
Он исчез на какое-то время.
Я помогла Лене подняться, подвела ее к раковине и плеснула в лицо холодной водой.
Кажется, она немного очухалась.
Мы вышли в коридор и двинулись вперед, но в темноте опять перепутали направление и оказались в торговом зале. В полутьме отсвечивали бронзовые безделушки, фантастические тени делали скромный зал захудалого магазина странным и пугающим, как пещера разбойников из сказок «Тысячи и одной ночи». Я попятилась, хотела вернуться в служебный коридор, но вдруг едва не наступила на человеческое тело.
– Господи! – Я зажала себе ладонью рот, чтобы не закричать.
Еще один труп… мало нам директора…
В это время у нас за спиной раздались осторожные шаги. Я вцепилась в Ленино плечо, обернулась… и облегченно вздохнула, увидев приземистую фигуру дяди Васи.
– Вы куда пошли? – спросил он громким шепотом.
– Тут… – прошептала я в ответ. – Тут еще одни труп!..
Лена, которая только сейчас заметила лежащее на полу тело, шарахнулась от него и едва не налетела на горку с фарфором. Дядя Вася поймал ее за руку, строго прикрикнул и, включив карманный фонарик, направил свет на неподвижную фигуру.
Это был охранник, тот самый толстый дядька с внешностью военного отставника, которого я видела днем. Видимо, в погоне за «длинным рублем» он работал в магазине сутками… впрочем, подумала я, работа у него – не бей лежачего…
Я тут же устыдилась этой мысли, тем более что она так буквально реализовалась… Дядька действительно лежал на полу…
Василий Макарович склонился над ним, потрогал шею и озабоченно проговорил:
– Жив, пульс есть…
Словно для того, чтобы подтвердить его слова, охранник застонал и пошевелился.
Дядя Вася выпрямился, взглянул на Лену и прошептал:
– Значит, это и правда не она… убить директора подсвечником смогла бы и женщина, но оглушить охранника – вряд ли. Кроме того, она просто не успела бы. Типичное ограбление – антиквара убили, денежки из сейфа поперли… Но так или иначе, ситуация меняется: для охранника нужно вызвать «Скорую»… ну, и милицию, конечно…
