– Мы снимаем рекламу яблочного сока. Главная мысль: мол, еж с удовольствием бы его выпил, потому что сок якобы изготовлен из свежих яблок.
– А на самом деле? – полюбопытствовала я.
– Не знаю, из какой-то бурды типа яблочного уксуса. Ну, да не в этом суть. Я придумала, что еж должен пробежать мимо зеленого яблока, остановиться и откусить кусочек. Мы взяли ежа напрокат в зоомагазине, а он уже второй день лежит клубком, не хочет разворачиваться. Что делать, никто не представляет.
Девушка вздохнула и добавила:
– Самое ужасное, что сценарий уже одобрен заказчиком и изменить в нем что-либо невозможно. Да и времени нет придумывать новый вариант. Если сегодня мы не снимем сцену с ежом, все пропало. Ролик не будет готов в срок, агентство заплатит крупную неустойку. Боюсь, что тогда меня лишат зарплаты, а то и вообще выгонят с работы. А я только-только кредит на покупку квартиры взяла, мне его еще пять лет выплачивать. Если просрочу выплату хоть на день, банк опишет имущество. Это какой-то кошмар!
У меня возникла идея.
– Подожди расстраиваться, у меня есть одна идея. Где тут у вас телефон?
Лена отвела меня к аппарату. Я порылась в своей записной книжке и нашла нужную фамилию. Когда-то я внештатно подрабатывала в зоогазете, был у меня в жизни такой период, а консультантом там числился доктор биологических наук Вилли Рэмович Коровкин. Отличный дядька, бодрячок-пенсионер, знал о животных все и, что немаловажно, мог рассказать это в доступной для дилетантов форме. Мы с ним работали в паре: он рассказывал, а я записывала. Рубрика называлась «Спросите у Вилли», а все вопросы от читателей я начинала таким идиотским рефреном: «Хочу спросить у Вилли…»
Вот и сейчас, услышав знакомый голос, я не удержалась и воскликнула:
– Хочу спросить у Вилли!
– Лютикова! – радостно завопил Вилли Рэмович. – Соавтор мой дорогой! Давненько я тебя не слышал.
Я ощутила укол совести: не звонила старику почти два года.
– Работа, сами понимаете… – виновато забормотала я.
– Да ладно, чего уж там, все прекрасно понимаю. У вас, у молодежи, жизнь кипит и бурлит, это нам, старикам, одна дорога – отцвесть и умереть. Догадываюсь, что звонишь не просто так, а по делу. Неужели Вилли еще на что-то понадобился?
– Понадобился, Вилли Рэмович, еще как понадобился.
Я описала ситуацию со свернувшимся ежом.
– Ну, тут все просто. На ежа надо подуть, он и развернется, – посоветовал доктор наук.
– Подуть? Чем?
– Да хоть феном.
Поблагодарив Коровкина, я помчалась в студию.
– Фен есть? – спросила я у Лены.
– Да, а что?
– Неси быстрей сюда.
Лена приволокла фен, я включила его в розетку и поднесла к ежу. Едва струя воздуха коснулась животного, еж вздрогнул, недовольно фыркнул, резво выскочил из корзинки и шустро помчался под тумбочку.
Сусанна Александровна, наблюдавшая за моими манипуляциями, одобрительно заметила:
– О, уже лучше! Значит, так. Ты, – она ткнула пальцем в молодого человека, – достаешь ежа из-под тумбочки, а ты, – палец уткнулся в меня, – гонишь его феном на яблоко. Еж откусывает кусочек яблока, и оператор снимает чудесную сцену. Ну, поехали!
Парень вытащил несчастное животное на свет божий, оно тут же в ужасе попыталось скрыться, но я была настороже. Поставив фен на максимум, я преграждала ежу дорогу струей воздуха, не давая ему свернуть с прямого пути на яблоко. До яблока еж добежал, но, даже не взглянув в его сторону, на всех парусах промчался мимо и забился под шкаф.
Парень полез вытаскивать ежа из-под шкафа.
Сусанна Александровна возмутилась:
– Подождите, опять не то получается! Ведь по сценарию еж должен откусить яблоко, я права, Лена? А он на него никакого внимания не обращает. Почему?
Я опять пошла звонить Вилли Рэмовичу.
Услышав продолжение истории, биолог расхохотался:
– Это одно из самых интересных человеческих заблуждений относительно ежей. Совершенно непонятно, откуда оно возникло. Дело в том, что в природе ежи яблоки не едят! Они питаются мясом.
– И что же делать?
– Ну, намажьте это яблоко фаршем, что ли, – посоветовал Коровкин. – Конечно, кусать его еж все равно не станет, но, возможно, хоть заинтересуется.
Лена побежала в супермаркет за фаршем. Когда она вернулась, я намазала мясом фрукт, и мы повторили попытку.
– Внимание, мотор! – произнес оператор.
Парень выпускает ежа из коробки. Я на четвереньках бегу за ежом и дую ему в задницу феном. Еж улепетывает от меня, тихо матерясь на своем языке. Я гоню его на яблоко. И вот – апофеоз наших страданий: пробегая мимо яблока, бедолага задерживается на секунду и пытается слизать с него фарш. Потом еж опять стремительно скрывается под тумбочкой.
– Снято! – торжественно возвестил оператор.
Все принялись аплодировать. Лена подошла ко мне и прошептала одними губами: «Спасибо!»
Сусанна Александровна вдруг посмотрела на меня так, будто увидела впервые.
– А ты, собственно, кто?
– Разрешите представиться: Люся Лютикова… – начала я.
– Девушка пришла насчет вакансии администратора, – встряла секретарша, которая заглянула в студию, привлеченная всеобщим оживлением.
Сусанна Александровна улыбнулась.
– Считай, что ты принята. Ты молодец, просто создана для этой работы!
Хм, а ведь я всего лишь занималась любимым делом: улаживала чужую проблему. Правильно говорят: лучшая работа – это высокооплачиваемое хобби.
В агентстве «Фа и фу» я стала героем дня. По этому случаю женская часть коллектива устроила небольшие посиделки за «рюмкой чая». Преисполненная благодарности Лена сбегала за фруктовым тортом для всех, а секретарь Галочка вытащила из своих запасов плитку шоколада «Совершенство» и презентовала ее лично мне.
Я воспользовалась моментом, чтобы выведать все слухи и сплетни относительно покойного директора. Дамы тоже не упустили шанс еще раз обсудить волнующую тему. Не буду утомлять вас стенограммой двухчасовой беседы, скажу только, что мне удалось узнать.
Врагов у Вячеслава Георгиевича не было, по крайней мере таких, о которых бы знали подчиненные. Конечно, кое-какие конфликты с клиентами возникали, без них в рекламном бизнесе нельзя, но дипломатичной Сусанне Александровне всегда удавалось решить проблему, да так, что благодарные заказчики нахваливали потом агентство своим друзьям.
Все терялись в догадках: кому понадобилось убивать Васнецова? О том, что начальник не просто умер, а именно убит, женщины узнали от следователя, который уже приходил в офис. Собственно, обстоятельства его смерти им были неизвестны, как и тот факт, что трагедия разразилась на квартире Марии Жмыховой, менеджера по персоналу фирмы. Кстати, имя Маши не всплыло ни разу, и я убедилась, что Даша говорила правду: любовники тщательно скрывали свои отношения.
Особую надежду я возлагала на компетентность Галочки. Ведь ее прямая профессиональная обязанность – знать все обо всех сотрудниках. Поэтому когда секретарь, сославшись на необходимость закончить кое-какую работу, покинула веселую компанию, я увязалась за ней.
К моей неописуемой радости, Галина направилась к двери с надписью «Генеральный директор». Повозившись с замком, она открыла дверь и зажгла свет. У Васнецова оказался стандартный кабинет руководителя: по стенам стоят стеллажи с документацией, около окна красуется прямоугольный письменный стол, к нему примыкает стол для переговоров.
Оригинальную ноту вносил огромный портрет самого Славы, висевший прямо над директорским креслом. Портрет был выполнен маслом в традиционной манере, он довольно точно копировал внешность Васнецова, но совершенно ничего не сообщал о его внутренней сущности и не затрагивал чувствительных струн души зрителя. Я сделала вывод, что художник бездарен.
Галя подошла к одному из стеллажей, вытащила огромную папку с бумагами и принялась рыться в ней в поисках нужного документа. При этом она не переставала тарахтеть без умолку.
– Вот, – вздохнула девушка, – человек уходит, но жизнь продолжается. Знаешь, как мы все испугались, когда узнали, что Вячеслав Георгиевич умер? Думали, что агентство развалится в одночасье. Я даже купила газету «Работа», стала просматривать вакансии секретарей. Но, слава богу, ничего не изменилось, все вкалывают по-прежнему, только, пожалуй, у Сусанны Александровны стало больше нагрузки.
Я задумалась о заместителе директора. Уж слишком эта женщина бодра, прямо так и пышет энергией. Я, как человек ленивый до самозабвения, в чрезмерной активности всегда подозреваю подвох. Не было ли в смерти начальника для нее какой-либо личной выгоды?
– А фирма не может перейти к Сусанне Александровне? – спросила я.
Галя рассмеялась.
– С какой стати? Она ведь наемный работник, такой же, как я или ты. Новый владелец бизнеса может уволить ее в любой момент.
Да, об этом я не подумала.
