– Но постойте, Борис Борисович, – попыталась перебить его девушка, – это ведь…
– Нет, это вы постойте, я еще не закончил! Как вам нравится такой пассаж:
«Казалось, эта отчаянная голова для того только и выскочила, чтоб еще раз бросить последний взгляд на все предметы и мысленно проститься со всеми светскими удовольствиями. Но она не успела в своем намерении…»
– А здесь-то вам что не понравилось?
– Что?! Да все! Успеть, девушка, можно на поезд или на самолет, а как можно успеть в намерении? Бред сивой кобылы! И что за выражение – «отчаянная голова»! Нет, я просто возмущен! Я уже не говорю о том, что весь этот текст в духе времени просто напичкан чернухой и расчлененкой, которую обожает невзыскательная публика, что все описание ничуть не соответствует физиологии пресмыкающихся, в частности крокодилов, но самое главное – эти современные литераторы в погоне за дешевой популярностью коверкают и уродуют русский язык, великий и могучий язык Пушкина и Толстого…
– И Достоевского, – подсказала девушка.
– Что? – недоуменно переспросил Борис Борисович. – Я возмущен! Вы подсунули мне безграмотную халтуру какого-то новомодного писаки, вероятно, своего знакомого, и хотели, чтобы я за три дня превратил ее во что-то удобоваримое? Нет, мне пришлось заново переписать весь этот бред, зато теперь мне не стыдно за свою работу! Я дипломированный филолог! Я с отличием окончил филологический факультет, а это о чем-то говорит! У меня четырнадцать публикаций в серьезных научных изданиях! Мою статью «Употребление суффикса «щик» в анекдотах и байках» отметил академик Волкохвостов! Я не позволю, чтобы мое имя стояло под жалкой поделкой современного борзописца!
– Да что вы говорите! – произнесла девушка с едва заметной насмешкой в голосе. – Но вообще-то это вовсе не современный борзописец, это Достоевский…
– Что? – раздраженно переспросил ее мужчина. – Где Достоевский? Какой Достоевский?
– Федор Михайлович. Великий русский писатель. Мы дали вам для пробы фрагмент из его рассказа «Крокодил, необыкновенное событие, или пассаж в Пассаже».
– Что?! – воскликнул филолог, багровея. – Как вы посмели! Это безобразие! Я буду жаловаться!
– Ради бога! Жалуйтесь кому хотите, хоть самому академику Волкохвостову!
Филолог вскочил, рассыпав по полу свои листки, и вылетел из помещения.
Девушка перевела дыхание и вполголоса проговорила:
– Ну, слава богу, больше он не появится!
– Что, тяжелый случай? – сочувственно проговорила я.
– Не то слово! – Она тяжело вздохнула. – Достал всех, от главного редактора до секретарши! Нам вообще-то всегда нужны сторонние редакторы на сдельную работу, но вменяемые люди – чтобы работали быстро, аккуратно, вовремя сдавали работу и правильно понимали издательские требования. А это, извиняюсь, парнокопытное млекопитающее семейства полорогих, короче, этот козел всех замучил – дайте ему работу, но со сроками не торопите, а главное – так все перековеркает, что после него читать вообще невозможно… Ну, ты его видела. А ты, наверное, от Риммы Романовны?
Я в ответ неопределенно фыркнула, что вполне можно было принять за согласие.
– Что же мы здесь сидим? Пойдем в редакцию! – Девушка встала и повела меня внутрь здания, бросив охраннику: – Это со мной!
Мне только это и было нужно.
Редакция занимала большое светлое помещение, разгороженное книжными полками и стеллажами на множество отдельных отсеков. Моя новая знакомая провела меня в один из таких отсеков, села за стол, мне указала на место сбоку.
Я села и огляделась.
На столе стоял включенный компьютер, рядом с ним громоздилась стопка картонных папок с рукописями. Сбоку от стола находился стеллаж, заставленный такими же папками и уже изданными книгами в ярких глянцевых обложках.
– Давай познакомимся, – проговорила девушка, оглядев меня. – Я – Алена.
– А я – Василиса, – призналась я честно.
– Хорошее имя! – одобрила Алена. – Главное, редкое, не перепутаешь. Ты раньше с какими издательствами работала?
– Э-э… – протянула я, не зная, как выкрутиться.
– «Эврика»? – догадалась Алена. – Крупное издательство, серьезное! Ну, я тебе пробный текст давать не буду – раз тебя прислала Римма Романовна, значит, у тебя уже есть опыт редактирования. Сроки у нас очень сжатые, ты это понимаешь. На редактирование книги объемом двенадцать авторских листов не больше недели. Оплата – как везде, по среднеиздательским расценкам, ну, плюс надбавка за срочность.
Я молча кивнула.
– Ты в каком жанре лучше работаешь? – продолжила Алена, повернувшись к стеллажу. – Фантастика? Фэнтэзи? Детектив?
– Э-э… детектив! – проговорила я, подумав, что роман Сергея Капустина скорее всего относится именно к этому жанру.
– Детектив так детектив… – протянула Алена, одной рукой уверенно щелкая по клавишам компьютера, а другую протянув к полке с папками.
Я наклонилась к столу и взглянула на экран.
Там в столбик были выписаны фамилии авторов и названия их произведений. Я увидела среди них знакомое имя – Сергей Капустин и оживилась:
– Вот, можно мне этот роман – «Ночное шоссе»?
– Почему нет? – Алена пожала плечами. – Он тоже в работе. Сейчас мы его поищем…
Она перебрала папки на полке стеллажа и наморщила лоб:
– Что-то я его не вижу… Может, возьмешь вот этот – «Кровавый корпоратив»?
– Да знаешь, – я изобразила колебания, – я как-то не очень люблю, когда кровь, расчлененка… Мне бы побольше психологии, характеров, человеческих судеб…
– Ну, смотри… – Алена окликнула проходившую мимо крупную женщину с тележкой, нагруженной папками. – Елена Львовна, вы у меня «Ночное шоссе» не брали?
– «Ночное шоссе»? – повторила женщина, сверяясь с длинным списком, прикрепленным к тележке. – Да, его затребовала Куликовская из художественного отдела.
– Зачем он ей понадобился? – удивилась Алена. – Он еще не отредактирован, оформление рано готовить…
– Этого я не знаю, – ответила Елена Львовна, – я человек маленький! Мне говорят, что привезти, – я везу! Сами с ней разбирайтесь!
– Ну что, может, возьмешь «Шалава для братвы»?
– Ой, нет! – искренне перепугалась я. – У меня с этим сленгом напряженно, и вообще… я девушка скромная, из приличной семьи, ненормативной лексики боюсь…
– Трудно тебе, – посочувствовала Алена. – Ну ладно, сходим в художественный отдел.
Художественный отдел оказался большой светлой комнатой, расположенной отдельно от редакции. Посреди комнаты стоял толстый бородатый мужчина в поношенном свитере. Он смотрел на огромный экран компьютера, прищурив левый глаз, и командовал маленькой худенькой девчушке за клавиатурой:
– Еще чуть-чуть в болото! Нет, в траву! Вот так… теперь немножко в бутылочную зелень…
Девчушка легко касалась пальцами клавиатуры, и цвет экрана едва заметно менялся.
– Теперь поработаем с цветом шрифта! – скомандовал бородач.
– Это Илья Сохатый, главный художник издательства! – прошептала Алена, уважительно глядя на бородача. – Настоящий художник! У него даже выставка была!
– Чего надо? – гаркнул бородатый, заметив нас с Аленой. – Не видите, я работаю!
– Илюшенька, не кипятись! – масляным голосом проговорила Алена. – Мы тебя отвлекать не будем, нам нужна Галя Куликовская, у нее роман, который нам требуется для редактуры!
– Куликовская! – рявкнул Илья. – Ты где там?
– Тут я! – раздался из-за шкафа полузадушенный голос, и оттуда выбралась коренастая девушка в клетчатой мужской рубашке, с всклокоченными рыжими волосами.
– Вот, к тебе пришли! – пробасил Илья и снова повернулся к зеленому экрану.
– Вам чего нужно? – зашептала клетчатая девица, испуганно косясь на своего шефа. – Видите, он сегодня не в духе.
– Елена Львовна сказала, что ты забрала роман «Ночное шоссе». Он нам нужен.
– «Ночное такси»? – переспросила Галина.
Голос ее показался мне каким-то странным – настороженным и испуганным.
– Не такси, а шоссе! – поправила ее Алена. – Кстати, зачем он тебе понадобился? Этот роман еще не отредактирован. До оформления дело дойдет еще не скоро.
– Какая разница – такси, шоссе! – проговорила Галина с непонятной враждебностью. – Вообще первый раз слышу про такой роман!
– Ты что? – удивленно взглянула на нее Алена. – У Елены Львовны ошибок не бывает, если она сказала, что отдала тебе этот роман, значит, он у тебя!
– Ну, не знаю! – Галина взглянула на часы и ойкнула: – Ой, меня шеф на три часа вызывал, я уже опаздываю! – И она стремительно упорхнула из комнаты, по дороге сбросив на пол стопку книг.
– Что это с ней? – недоуменно проговорила Алена, проводив Куликовскую взглядом. – Раньше она мне никогда не хамила! – Она повернулась ко мне и предложила: – Ну, может, возьмешь что-нибудь другое? Например, «Припадочный-два»…
