– Я тоже так и не смогла понять, что это за число… Надо бы показать монету специалисту, да все никак руки не доходят.
– Красивая монета, – Лола протянула ее хозяйке.
– Красивая… Но чуда она так и не совершила, – с печальной улыбкой Елизавета Константиновна надела цепочку на шею.
– А может быть, все дело в том, – неожиданно предположила Лола, – что сестры расстались? Ведь Лев Михайлович написал дочерям, что монеты принесут удачу, только если они не будут расставаться?
– Может быть… Ну что ж, давайте пить чай, – и Елизавета Константиновна потянулась за заварочным чайником.
– Какая интересная история, – протянула Лола, откинувшись на спинку кресла после второй чашки чая и здоровенного куска торта, – действительно – семейная легенда! Получается, что ваш дедушка как бы оставил дочерям свое последнее напутствие. Ведь больше они не виделись?
– Возможно, он предчувствовал свою скорую смерть… Тогда ведь началась война, ни о каких экспедициях не могло быть и речи. Миклашевский куда-то пропал, потом выяснилось, что он служил в армии. Но на фронте он не был, выполнял какие-то особые поручения. Последний раз бабушка встречалась с ним в семнадцатом году, он еще сказал, что вроде бы видел Анну в Марселе…
– А скажите… ваши тетки, они тоже не расставались со своими монетами? – по какому-то наитию спросила Лола.
– Да, Анна взяла свою монету с собой, сбежав из дома. Быть может, она не собиралась уезжать навсегда, кто же знал, что жизнь так повернется… Про Татьянину монету я ничего не знаю, но раз ее нет в доме – стало быть, тетка тоже ее забрала. Разумеется, ни в какие их волшебные свойства никто уже не верил. Просто эти монеты были для сестер памятью об отце, которого все они хоть и мало знали, но любили.
– От вашей матери монета перешла к вам, надо думать, у Анны тоже были дети. Скажите, Елизавета Константиновна, – Лола решилась задать сложный вопрос, – а ваша мать… она никогда не пыталась навести справки по поводу дочери Татьяны, Ларисы? Ее не насторожил тот визит незнакомой девушки, которая представилась дочерью ее сестры?
– Но ведь девушка больше так и не пришла! А мы всё ждали, в конце концов мошенницу мы бы сразу распознали! Когда же стало ясно, что никто больше не придет, мама даже послала письмо в Улыбин!
– Какое письмо? – Лола ужасно обрадовалась, потому что, если было послано письмо, стало быть, имелся и адрес!
– Письмо той самой Алевтине Егоровне Куренцовой, у которой жила Татьяна после рождения ребенка, матери ее мужа.
– Вы же говорили, что адреса не было, потому что ваша бабушка сожгла все письма дочери – очень боялась?
– Да какой там адрес! Город Улыбин, улица Красных Партизан, дом двенадцать! – выпалила старуха. – До сих пор помню, потому что у мамы где-то он был записан, и мы очень долго его искали…
– И что же, какой вы получили ответ?
– Нет, мы ничего не получили. Даже наше письмо обратно не вернулось. Тогда мама сказала, что, наверное, произошла какая-то ошибка, и мы выбросили визит незнакомой девушки из головы. В конце концов, если бы ей было это нужно, она пришла бы снова…
«Кажется, мне пора уходить, – с облегчением подумала Лола, – ну до чего же у этих старух хорошая память! А они еще на склероз жалуются!»
– Ох, как мы засиделись! – воскликнула она. – Пора и честь знать! А где же собаки?
– О, у Дези тут много укромных местечек! – рассмеялась старушка. – Дези, девочка, я иду искать! – Она вновь скрылась за ширмой, и почти сразу же послышался ее вопль: – Боже мой, что же вы тут натворили! Дези, Пу И, какой ужас! Не ожидала от вас такого!
«Ну, начинается, – вздохнула Лола, – сейчас будет скандал. Кажется, Пу И лишил бедную девочку невинности…»
– Что такое, что случилось? – спросила она.
Из-за ширмы появилась расстроенная Елизавета Константиновна.
– Они съели все печенье, разорвали коробку на мелкие кусочки и раскидали их по полу!
– Только-то? – рассмеялась Лола. – А я уж подумала…
– Не в моих правилах говорить о собаках дурно, – сухо заметила Елизавета Константиновна, – но ваш Пу И плохо влияет на мою Дези. Она никогда не позволяла себе ничего подобного.
– Простите, – Лола едва сдерживала смех, – мы, пожалуй, пойдем.
– Что вы, дорогая, – опомнилась хозяйка, – это вы меня простите! У вас очень милый песик, он только немножко… необузданный…
«Знала бы ты, как твоя невинная девочка пристает к моему Пу И, – обиженно подумала Лола, – тогда бы так не говорила!»
Географическое общество, куда направился Леня Маркиз, располагалось в эффектном представительном особняке, неподалеку от Исаакиевской площади. Ступени из черного полированного гранита, уходящие в необозримую высоту колонны в просторном холле – все это говорило о былом величии строения. Но многочисленные таблички у дверей и огромный список арендаторов возле местного телефона вносили ясность в сегодняшнюю ситуацию: географы сдали почти весь свой роскошный особняк десяткам всевозможных коммерческих фирм и в отсутствие государственного финансирования жили на арендные деньги. Впрочем, этих денег хватало наверняка только высшему начальству, рядовые же географы перебивались, как могли.
Маркиз остановился перед списком местных телефонов и углубился в увлекательное чтение.
«Адвокатская контора «Акулов и сыновья».
«Антикварный салон братьев Западло».
«Бартерные поставки древесины. Фирма «Тортилла».
«Восточный целитель Ли-Си-Цын».
«Врач-гомеопат А.Б. Трупп».
«Госпожа Иринея. Возвращение супругов и любимых, приворотные и отворотные зелья».
«Диагностика кармы. Коррекция чакр. Безболезненное улучшение будущих перерождений».
На букву С Маркиза ожидал длиннейший перечень стоматологических кабинетов, на Т – такой же длинный список туристических фирм. Никакой географии в этом списке вообще не было.
– Молодой человек! – окликнула Леню старушка-вахтерша, вязавшая в стеклянной кабинке неизбежный носок. – Молодой человек, вы что ищете? Зубного, что ли?
– Да нет, с зубами у меня все в порядке, не сглазить бы! А ищу я Географическое общество. Оно ведь вроде бы здесь?
– Географическое-то? – удивленно переспросила вахтерша и даже поправила очки, чтобы лучше разглядеть редкостного посетителя. – К ним мало кто ходит, больше все к стоматологам! А географы, они все помещения посдавали, а сами наверху сидят, на шестом этаже. Ты, молодой человек, поднимайся, как до пятого дойдешь, лестница кончится, так ты не удивляйся, поворачивай направо да иди по коридору. Там зал пройдешь большой, где ясновидящий лекции устраивает, ты не пугайся, проходи тихонечко через зал и дальше по коридору. Как печку увидишь, так за печкой-то будет дверь, и там еще одна лесенка. Вот по этой лесенке ты и попадешь на шестой этаж, аккурат к географам.
Леня поблагодарил вахтершу и отправился на поиски последних уцелевших географов.
На пятом этаже импозантная мраморная лестница действительно закончилась. Следуя указаниям вахтерши, Маркиз повернул направо и пошел по широкому коридору, упиравшемуся в полуоткрытую дверь, из-за которой доносились громкие возбужденные голоса.
Осторожно проскользнув в эту дверь, Леня оказался в большом зале, полном людей. На сцене на некоем подобии царского трона восседал небольшой лысый человечек с оттопыренными ушами и горящими, как угли, черными глазами. На стене позади этого человечка висел его же огромный портрет в резной золоченой раме. Перед троном стояла полная женщина средних лет с совершенно безумными глазами. Полуобернувшись к залу, но обращаясь в основном к лопоухому человечку, она вещала высоким визгливым голосом:
– До встречи с Учителем все мое лицо было покрыто огромными бородавками! Вы видите – сейчас их не осталось! До встречи с Учителем я постоянно заикалась – вы видите, сейчас это совершенно прошло! До встречи с Учителем я страдала геморроем…
Маркиз не стал дожидаться окончания этого рекламного выступления и, стремительно пробежав через зал, выскочил в другую дверь. Впрочем, поклонникам лопоухого пророка было явно не до него.
Вновь оказавшись в коридоре, Леня вспомнил слова вахтерши: «Как печку увидишь, за ней будет дверка…» Какую печку старушка имела в виду, было неясно, и он пошел по коридору, внимательно приглядываясь к окружающей обстановке. Впрочем, увидев печку, он понял, что пропустить ее было бы просто невозможно: огромная печь своими размерами напоминала церковный алтарь и была снизу доверху покрыта изумительными голубыми изразцами, изображавшими разные диковинные земли и населяющие их народы – от эвенков в запряженных собаками нартах и американских индейцев в боевом наряде до негритянских шаманов и австралийских аборигенов с бумерангами. Должно быть, эта печь специально была заказана Географическим обществом в пору его расцвета.
За этой-то печью Маркиз и нашел невзрачную дверку, скрывавшую лестницу на шестой этаж.
